Мифы Западной Сибири. От Оби и Алтайских гор до Старика-филина и Золотой бабы - Татьяна Владимировна Муравьева
Но Быкубо его уговорил. Решили, что Быкубо станет звать на землю солнце, а Пянтуку – луну. Вышли оба шамана наружу. Ночь уже. Солнца нет, стоит в небе месяц, блестит, словно лед. Ушел Пянтуку в свой чистый чум, сел в передний угол, ударил в бубен, начал шаманить. Слышит – во втором чуме Быкубо то же делает.
Вот чувствует Пянтуку, холодно стало в чуме. Велел детям подбросить дров в огонь. Ярко разгорелось пламя, а все равно не теплеет. Дети дрожмя дрожат, побелели все. Говорит Пянтуку: «Неужто и правда луна спустилась с неба? Пойду посмотрю». Надел он свою шаманскую шапку, завязал у шаманской парки все завязки и вышел из чума.
Видит – стоит луна над самым его чумом. Веет от нее лютой стужей.
Люди в своих чумах тоже замерзли. Повыбежали на улицу, женщины детей к себе прижимают. Просят все Пянтуку: «Отправь луну обратно на небо, а то дети насмерть померзнут!»
Пошел Пянтуку вокруг чума. В бубен бьет, луне кланяется. Потом и говорит: «Сделай милость, уйди обратно на небо. Если гневаешься на меня, так меня и накажи, а детей не морозь».
Луна уже совсем близко от Пянтуку – на две длины аркана. Огромная – все небо закрыла. Вдруг чувствует Пянтуку: тянет его луна к себе. Притянула она его и ушла вместе с ним на небо. Сразу мороз отпустил. Смотрят люди – луна стоит высоко, как и прежде, а на ней виден шаман с бубном.
Быкубо тем временем в своем чуме шаманит – солнце зовет.
Вот наступило утро, показалось солнце на небе. Невысоко, правда, поднялось – февраль ведь. Быкубо велел своим детям выглянуть из чума, посмотреть, не приближается ли оно к земле. Посмотрели дети. «Нет, – говорят, – где было солнце, там и есть».
Тут пришли в чум старики, самые старые в стойбище. Говорят Быкубо: «Не надо больше шаманить. Не родился еще человек, который мог бы заставить солнце спуститься на землю. Да оно и лучше. Вон, другой шаман позвал с неба луну, так едва нас всех лютой стужей не погубил и сам пропал. А если бы солнце сошло на землю, все бы в миг сгорели».
Быкубо отвечает: «Ладно. Знать, не так уж велика моя сила». Положил бубен, снял шаманскую парку и сел на свое обычное место рядом с женой. Посидел, посидел, потом упал – и умер.
Жена Быкубо заголосила: «Как же так, мой муж без болезни умер?» А старики отвечают: «Это солнце его наказало за то, что он свою шаманскую силу выше его силы хотел поставить».
Похоронили Быкубо.
Потом старики, чтобы задобрить небесные светила, велели поймать двух оленей: одного пестрого, другого белого. У пестрого выстригли шерсть на левом боку в виде знака солнца, у белого – в виде знака луны. И никогда тех оленей не запрягали.
А на луне до сих пор виден шаман с бубном. Это Пянтуку.
Люди и олени
В жизни энцев, как и других северных народов, огромное место занимали олени. В 1969 году И. П. Сорокина записала такие слова пожилого энца: «Олени у нас есть, энец без оленя ведь не может: есть олени – человек будет жить, оленей не будет – человек будет пешком ходить. Пешком ходя, много ли сделаешь?»[67]
Изначально энцы только охотились на диких оленей, разводить домашних стали позднее. Одна из мифологических сказок повествует об охотнике, который пожалел дикого оленя и решил его не убивать. В благодарность тот стал помогать ему в домашней работе, охотник же сделал из дерева оленю рога, «каких ни у кого нет», крепкие и ветвистые. «Говорят, – заканчивает сказитель, – с этих давних дней олени носят рога и с энцами вместе живут»[68].
Духом – хозяйкой диких оленей почиталась Кэдэ-э. В случае затяжной неудачи в охоте ей приносили в жертву домашнего оленя.
Истоки реки Гольчихи. Туруханский край. 1916 г.
КГАУК «Красноярский краевой краеведческий музей»
В ряде преданий энцы получают оленей с неба: согласно одному из мифологических рассказов – от самого солнца, согласно другому – от хозяина неба Нга, а в мифологической сказке в качестве дарителя выступает особый бог оленей – Тысла-нга.
Жил некогда человек, было у него много собак, а оленей не было вовсе. Однажды из неведомых, дальних краев появился другой человек, пригнал много оленей и поселился рядом. Как-то раз пришел оленный человек к владельцу собак и говорит: «Беда у меня, сосед! Никак не могу без собак оленей собрать. Уступи мне пару собак, а я за это дам тебе двух оленят – быка и важенку». «Ладно, – согласился тот, – бери». Так и поступили. Спрашивает владелец собак: «Скажи, из каких краев ты пришел и как твое имя?» А оленный человек и отвечает: «Я не могу себя назвать, ты должен сам догадаться». Говорит тогда его сосед: «Думается мне, что ты Тысла-нга». «Верно, – подтвердил тот. – От этих оленят появится у тебя много оленей». Сказал так и ушел.
Вот подросли оленята, дали хороший приплод, и вскоре появилось у человека большое стадо.
Прошло время, и однажды снова явился к нему Тысла-нга и сказал: «У тебя много оленей, и теперь ты должен помочь стать оленными другим людям. Начни раздавать оленей, дари их всем, никому не отказывай. А если кому-нибудь откажешь, я об этом узнаю, и ты лишишься всего!»
Послушался человек. Так у людей появились олени.
Непреложным законом для энцев было хорошее обращение с оленями. Нарушителю грозило суровое наказание.
Жил некогда старик – богатый, но злой и жадный. Оленей у него водилось так много, что конец стада терялся на краю земли. Бедные люди, у которых не было ни оленей, ни хорошей еды, не раз просили дать им хотя бы одну пару для разведения, но старик всегда всем отказывал.
Однажды летом перекочевывал он с одного места на другое, перегонял свое стадо. Дни стояли жаркие, мошкара тучами кружилась в воздухе. Но старик не хотел терять время на остановку, ни разу не свернул к реке, чтобы олени могли напиться, не развел огонь, чтобы окурить их дымом от мошкары, – а только погонял и погонял стадо своим хореем.
Наконец олени не выдержали, развернулись и побежали обратно, туда, где, как они знали,
