Пятая Французская Республика - Nicholas Atkin

Гораздо более серьезным для здоровья Республики, чем приход и уход министров, было то, как конституция использовалась политическими партиями. Благодаря духу сотрудничества, поддерживаемому Сопротивлением, и общему стремлению к проведению прогрессивных реформ новые структуры функционировали достаточно хорошо. В 1946-47 годах три основные партии - социалисты, коммунисты и МРП - работали в рамках коалиции, известной как трипартизм. Однако в 1947 году холодная война началась всерьез. Как отмечает Дэвид Белл, социалисты теперь считали, что у них нет другого выхода, кроме как объединиться с MRP и другими центристскими партиями, исключив таким образом PCF из числа министров.16 Это успокаивало Вашингтон, который оказывал огромное давление на французское правительство, требуя отстранения министров-коммунистов. Однако следует также добавить, что положение ПКФ в правительстве стало практически несостоятельным после забастовки на заводе Renault в 1947 году, которую поддержали министры-коммунисты, голосовавшие против правительства Рамадье. Вряд ли они могли пожаловаться на свое последующее исключение из кабинета.

Коммунисты рассчитывали, что их исключение будет недолгим, но оно оказалось постоянным, до 1981 года. Это означало, что одна из самых могущественных политических сил теперь была обвинена в противостоянии с системой. Тем не менее, антикоммунизм, поддерживаемый страхами холодной войны, придал Республике новое ощущение цели. Вместо трипартизма режим перешел к другой коалиции, известной как "Третья сила", состоящей из радикалов, социалистов и христианских демократов, смысл существования которой заключался в противостоянии крайне левым. Вскоре у "Третьей силы" появился еще один враг. 14 апреля 1947 года голлисты объединились в "движение" (на самом деле партию) Объединение французского народа (RPF), выступающее за реформу французских институтов, новую конституцию и восстановление национального величия. Более подробно деятельность этой партии будет рассмотрена позже. Здесь же следует отметить, что партия не смогла развить свои первые электоральные успехи и предрекла свой триумф в расчете на окончательный крах системы. Когда краха не произошло, когда РПФ начала вести себя недисциплинированно, де Голль распустил движение.

Парадоксально, но, столкнувшись с опасностью, "режим партий" оказался способен к целеустремленности. Именно в период 1952-58 годов, когда эти угрозы уменьшились, а холодная война стала постоянной частью пейзажа, политическая жизнь выродилась в недисциплинированную. По словам Дэвида Хэнли, "партийная логика работала так же, как в 1939 году; недолговечные коалиции, часто уступавшие место в целом схожим комбинациям людей, основанные на компромиссе с основными партиями режима, были общепринятой нормой".17 Даже внутри самих партий процветала фракционность, которую умело подытожил Ричард Винен.18 Хотя правым удалось преодолеть разногласия и сформировать Национальный совет независимых и пайсанов (CNIP), который добился хороших результатов на выборах 1951 года, это было не более чем временное урегулирование разногласий. Фракции, продолжает Винен, собирались вокруг личностей, в частности Антуана Пине и Жозе Ланиеля; разногласия бушевали по поводу того, как лучше защитить интересы бизнеса и сельского хозяйства; призрак Виши все еще нужно было изгнать; мнения разделились по поводу того, как реагировать на де Голля. В центре MRP пыталась примирить свою приверженность прогрессивным социальным реформам со своей консервативной электоральной базой; ее связи с церковью были еще одним отвлекающим фактором, который обязывал партию проводить политику прозелитизма среди рабочего класса, что было безнадежной и дорогостоящей задачей; а одержимость европейской интеграцией означала, что партия часто стремилась занять министерский пост, даже если это означало присоединение к непопулярным правительствам. Другая центристская партия, Радикалы, была больше озабочена самосохранением, понимая, что ее традиционные сторонники в лице крестьянства и мелких лавочников уже не так многочисленны, как в прошлом19.

В этом отношении радикалам помогла принятая в 1946 году избирательная система, которая отказалась от одномандатных округов Третьей республики в пользу многомандатных через так называемый scrutin de liste. Это способствовало дальнейшей торговле лошадьми как на местном, так и на национальном уровне, в чем радикалы были бесспорными мастерами. Таким образом, они цеплялись за политические посты, несмотря на то, что их голоса находились в свободном падении. А левые, социалисты, оставались разделенными в отношении общей стратегии - должны ли они работать вместе с "буржуазными партиями", чтобы защитить социальные реформы, даже если это вызовет гнев коммунистов и разочарование основных избирателей? В итоге повлиять на национальные дебаты оказалось непросто. В условиях постоянной коммунистической угрозы и в попытке наладить партийную дисциплину основные партии возродили старые и бесплодные аргументы: спор между клерикалами и антиклерикалами, особенно по поводу привилегий католических школ, и спор между сопротивленцами и бывшими вишистами, реабилитированными по законам об амнистии. Новым вопросом стал вопрос о Европейском оборонном сообществе (ЕОС), которое рассматривало некоторые

форму общей европейской оборонной политики, независимой от США. В связи с этим возникла угроза перевооружения Германии, которая беспокоила политиков всех оттенков.

Единственная согласованная попытка сломать этот иммобилизм была предпринята во время премьерства Пьера Мендеса-Франса (июнь 1954 - февраль 1955 гг.). Хотя Мендес-Франса периодически высмеивают за его субботние вечерние радиообращения к нации и бесплодные попытки заставить французов пить молоко вместо вина, чтобы побороть алкоголизм и прогулы на работе, он был молодым и энергичным премьером, который мудро держался на расстоянии от своих сторонников в Радикальной партии. В начале своего правления он получил огромное количество голосов депутатов, 419 против 47, и был полон решимости положить конец коалиции партий, действовавших против интересов нации. "Управлять - значит выбирать" - одно из его любимых изречений. Имея ученую степень по экономике, он также был необычайно хорошо осведомлен о состоянии французской промышленности и был приверженцем экономики, успешно гармонизирующей государственные и частные инициативы. Он также признал необходимость выхода Франции из катастрофической войны в Индо-Китае и в июле 1954 года подписал Женевские соглашения, позволившие Франции уйти из Вьетнама. С тех пор историки сомневаются в том, что Мендес-Франс был настолько дальновиден, как это иногда утверждается, полагая, что его премьерство было скорее триумфом стиля над содержанием, созданием очень влиятельного политического еженедельника L'Express. Не вызывает сомнений тот факт, что "Новый курс", обещанный Мендесом-Франсом, в конечном итоге оказался слишком радикальным как для правых, которые насмехались над его еврейством, так и для его собственных партийных боссов, которые стремились подорвать его позиции, что привело к его отставке в 1955 году. Четвертая республика всегда была более спокойна с Анри Квейлем, который становился премьером не менее четырех раз в период 1948-54 годов. Провинциальный врач из Корреза, одного из самых сонных сельских департаментов, ветеран радикальной политики и член многочисленных кабинетов министров до 1940 года, его публичное поведение и манера поведения в постели убеждали его коллег в