Платье для убийства - Анастасия Борзенко
— Лина, отмени все встречи на сегодня, — попросил Станислав Сергеевич, натягивая пальто.
— Но…
— Крисанов переживет. И всем остальным полезно.
— А как же Александра Жемчугова? Она очень просила, встреча с читателями…
— Да, я сам ей позвоню. Спасибо, Лина.
— Жемчугова — это которая писательница? — Алиса усмехнулась.
— Да, у Станислава Сергеевича много известных клиентов. Публичных личностей. Очень важных клиентов.
— Кто бы сомневался…
— Лина, сейчас у меня очень важная клиентка, — с улыбкой сказал Станислав Сергеевич и аккуратно дотронулся до плеча Алисы.
Лина улыбнулась, но так неестественно, что сама это почувствовала. Она сконфузилась и поспешила покинуть коридор.
— Лина просто немного устала, не обращай внимания. — Он мягко погладил по плечу Алису.
— Давайте сразу проясним, Станислав Сергеевич, у меня парень есть, — подмигнула ему в ответ девушка и аккуратно высвободилась из-под его руки.
Мужчина остановился и почувствовал, как по телу пробежала теплая волна удовольствия. Она стала более расслабленная, это хорошо. Хорошо, что начала шутить.
— Ну, так и с парнем твоим познакомимся.
— Правда? Он работает консьержем. А давайте перед кофе к нему и зайдем?
— А давай так и сделаем.
Алиса потрясла головой от удовольствия. Папа оказался прав, он очень хороший доктор и понятный, как открытая книга. Судя по всему, о ней он такого же мнения, он тоже думает, что она — открытая книга. Только этот забавный доктор с высоты своего крутого практического опыта в психиатрии не нашел нужным убедиться, что его новая книга не перевернута вверх ногами. Поэтому с ним будет очень интересно играть.
Глава 6 Алиса. День веселья
Разве в самом нормальном человеке не сидит с десяток личностей? И не в том ли разница только и состоит, что здоровый в себе их подавляет, а больной выпускает на свободу? И кого в данном случае считать больным?
Эрих Мария Ремарк. Черный обелиск
Сначала я думала, что все люди — игрушки и у каждой игрушки свой личный домик, город, страна. Другие люди вокруг нас — не настоящие, просто фоновые второстепенные персонажи, которых можно менять. Ну, например, живет в своем красивом домике кукла Барби, у нее есть соседи, друзья, родственники, коллеги. И вот к Барби приходит в гости на игрушечный чай страшная плюшевая кукла, а в следующий раз — пластмассовый полицейский, потом — резиновый зайчик… Чай и домик — это константа, Барби — константа, все остальное — переменные, но эти переменные живут по общему закону, я называю это «законом спирали».
У всех в прошлом были друзья неразлейвода, которые потом стали такими чужими, что не понимаешь, как ел с ними из одной тарелки или спал в одной кровати. Я образно, конечно, но суть такая, что обычно лучшие друзья куда-то деваются. Вместо них появляются новые, и, если подумать, эти новые чем-то похожи на старых, только с улучшенными настройками.
Мы просто не обращаем на все это внимания, но, если начнем обращать, станет очень страшно! Учителя в школе, потом люди, которых мы встречаем в разных ситуациях по жизни, случайные прохожие в метро, парках, на улице… Новые люди всегда отдаленно напоминают тех, с кем мы давно не общались и не виделись. В кино одни и те же персонажи, в метро одни и те же рожи…
Со мной это осознание случилось внезапно. Я смотрела кино и постепенно начала злиться: я никак не могла понять, кто в этом фильме главная героиня — режиссер словно специально выбрал всех женских персонажей одного типажа. Сначала я злилась, зачем он так поступил со своими зрителями? А потом поняла…
Режиссер никого не подбирал, это у меня слетел фильтр, и я увидела все так, как есть на самом деле. «Закон спирали» работает. Схожие события, схожие люди и разные решения преследуют нас все время, каждую минуту нашей жизни. Если мы принимаем верные решения, спираль заканчивается. Если нет, остаемся на прежнем витке, пока что-то важное не поймем и все не исправим, иначе со спирали нас никто не выпустит.
Самое главное — слезть со спирали. Чем больше спиралей пройдешь, тем больше начнешь все понимать… А когда начнешь все понимать… Главное — не подавать виду. Иначе тебя выключат.
Когда я пью таблетки, я все понимаю яснее, но парадокс в том, что в нашей игрушечной реальности таблеток просто так не достанешь, поэтому приходится импровизировать и делать вид, что я не знаю про «закон спирали», я притворяюсь зрителем, это правда помогает.
Психотерапевт — новая переменная моей игрушечной реальности. Отец предупредил, чтобы я к нему не лезла, и взял обещание, что буду следовать инструкциям и предписаниям. Конечно, я пообещала, но вот чего я не обещала, так это не веселиться. Я люблю, когда мне весело. Это единственное, что мне остается как зрителю, так я еще больше запутываю тех, кто постоянно следит за «спиралями»… Я не знаю точно, кто это, и не трачу время на поиски. Если вас взял на мушку снайпер, совершенно не имеет значения, как он выглядит, есть ли у него усы или стрелки на глазах, одет он в куртку или в костюм, какого он пола, возраста, цвета кожи, вероисповедания… Важно только то, что вы у него на мушке. Важно понять, как от него сбежать.
На той идиотской игре «Денежный поток» я веселилась. Правда, что-то пошло не так. Вокруг были очень странные игрушечные люди, и женщина, которая проводила игру, была самая игрушечная…
Она учила всех быть богатыми, учила правильно играть и говорила воодушевляющие вещи своим неприятным голосом робота. Так по-идиотски и с такой равнодушной интонацией… «Внимание, внимание! Говорит Германия!..»
Я видела, как у людей, которые смотрели на нее во все глаза, краснели участки кожи на лице, как они теребили своими маленькими ручками кусочки одежды, потирали ладошки. Так делают, когда ожидают сорвать жирный куш.
Наивные люди, они пришли сорвать жирный куш, они пришли за знаниями и были готовы глодать их до последнего слова этой женщины, словно нищие, которым вынесли щедрый поднос с румяными свиными ребрышками.
Я видела их намерения, их надежды в каждом жесте… Обреченные. Такие они все были обреченные. А потом пришло время вытягивать карточки игроков, и та карточка, что досталась мне, стала последней каплей в переполненном стакане… Я сорвалась.
Не помню, что точно случилось, но
