Яблочный пирог с загадкой - Татьяна Тарт
– Бабушка, – прошептала она. – Мне жаль. Мне жаль, что ты не рассказала все раньше.
– А что бы это поменяло? Тебе и так пришлось многое пережить, зачем бы еще и я тревожила? – Мадам Мэри повернулась к ней и положила руку на плечо. – Адель, это было много лет назад, – сказала она мягко. – Прошлое нельзя изменить, нам нужно жить дальше. Да и к тому же мы с твоей мамой сделали все возможное, чтобы наша семья могла продолжать заниматься тем, что нам так нравится. Я не хочу, чтобы и ты все это потеряла!
– Нет, ба! – Адель встала и отошла к окну. – Я не могу просто так все оставить. – Она не могла признаться даже себе в том, что ее больше манит та сторона мира, где размывается граница реальности. Адель уже стояла одной ногой там, но ей не терпелось погрузиться туда целиком. – Я хочу докопаться до истины, – только и сказала Адель. – Да и если Жан-Поля действительно отравили… если это не случайность… нам нужно найти этого человека. Он опасен! Он может навредить и нам!
Мадам Мэри молча наблюдала за внучкой. Она видела, как Адель волнуется, как блестят ее глаза, полные решимости. Она знала, что Адель не отступится. Спящий характер женщин Дюваль начал пробуждаться. Только бы он не потащил еще и другие способности Дюваль. Ох… Но впервые за долгое время она почувствовала, что они действительно вместе. Что они команда. И что вместе смогут преодолеть любые трудности.
Люк, покинув La Belle Pomme, чувствовал, как атмосфера загадок и страха, витающая в кондитерской, словно невидимая паутина, опутала и его самого. Слова Адель, ее страх, отражающийся в карих глазах, дневник Мадлен – все это заставляло его кровь бежать быстрее, а журналистский нюх улавливал запах сенсации. Но это была не просто сенсация, за которой он охотился ради громкого материала. Это была история, которая тронула его за живое, история, в которой он видел нечто большее, чем просто материал для газеты.
Люк шел по узким улочкам вечернего Прованса, и перед его глазами, словно кадры старого фильма, всплывали обрывки дневника Мадлен, ее слова о тенях, о страхе, о борьбе за свою любовь. Люк был опытным журналистом, он видал в своей жизни немало темных историй, но эта… Эта была другой. В ней было что-то неуловимо притягательное, что-то, что не отпускало его, заставляя вновь и вновь возвращаться к ней мыслями. Он достал из кармана блокнот и ручку, желая записать все, что удалось выяснить за этот вечер, но рука словно замерла. Слишком много было вопросов, слишком мало ответов. Он чувствовал, что ходит вокруг какой-то тайны, но не мог пока понять, что это за тайна и как к ней подобраться. Люк остановился на мосту, перекинутом через небольшой канал, и посмотрел на воду, в которой отражались огни вечернего города. Он знал, что ему нужно время, чтобы все обдумать, сопоставить факты и найти зацепки, которые могли бы вывести его на след правды.
До этого он провел свое личное расследование, отправившись на пару дней в соседнюю деревню. Его целью был архив местной библиотеки. Интуиция подсказывала, что там может быть что-то, что поможет больше узнать о семье Дюваль.
Два дня он провел, погрузившись в мир старых газет, журналов, писем и документов. Люк словно стал археологом, осторожно поднимающим слои прошлого, ища в них улики, которые могли бы пролить свет на события столетней давности. Не обошлось и без связей в следственном отделе. Ему ненадолго «выделили» папку с документами из того дела.
И он нашел то, что искал. Не сразу, конечно. И тогда, еще до чтения дневника, это оказалось нереально шокирующей новостью! Пришлось перелопатить горы бумаги, провести бесчисленные часы за изучением пожелтевших страниц, исписанных выцветшими чернилами, но удача улыбнулась ему. Он нашел несколько статей в местной газете, посвященных делу Мадлен. В них подробно описывался тот роковой конкурс, на котором погиб Анри. В них же были интервью с людьми, которые знали Мадлен и Анри, их мнения о том, что произошло, подозрения и догадки.
Но самыми ценными находками оказались два документа. Первый – это протокол допроса Мадлен, составленный полицией после смерти Анри. В нем кондитер подробно рассказывала о своих отношениях с Анри, о том, как они вместе готовились к конкурсу, и о том, что произошло в день его смерти. Она твердила о своей невиновности, говорила, что ее подставили, что кто-то хотел ее уничтожить, но эти слова тогда никто не воспринял всерьез. Улики были слишком убедительны, общественное мнение – слишком категорично. Второй документ – это письмо, которое Анри написал Мадлен за несколько дней до своей смерти. В нем он признавался ей в любви, писал о том, как счастлив рядом с ней, как мечтает о совместном будущем. Но в этом письме было и нечто другое. Нечто, что заставило Люка задуматься. Анри писал о том, что ему угрожают, что кто-то шантажирует его, требуя большую сумму денег. Он не называл имен, но было ясно, что он очень боится и не знает, что делать.
Люка смутило безразличие следственных органов к этому письму – оно было достаточным для возбуждения повторного расследования, но те будто закрыли на это глаза. И удивился еще раз сегодня, когда получил эти улики на руки. Это только доказывало, что к документам новые сотрудники даже не возвращались! А значит, имелись большие сомнения в добросовестности расследования уже нового дела. Вернувшись из библиотеки, Люк чувствовал себя так, словно вместо двух дней провел в другом измерении столетие. Голова его гудела от прочитанной информации, а в душе бушевал настоящий шторм из сомнений, предположений и догадок.
Теперь, ознакомившись с другой точкой зрения, он немного запутался. Люк не знал ответов на вопросы, связанные с семьей Дюваль. Пока не знал. Но он был готов идти до конца, чтобы найти их.
Сопоставив факты, Люк начал понимать, что история Мадлен намного сложнее и запутаннее, чем он думал сначала. Возможно, она действительно была невиновна. Возможно, ее подставили, используя в темной игре, которая развернулась вокруг Анри и его долгов. Но кто же тогда был этим таинственным шантажистом? И какое отношение он имел к отравлению Жан-Поля? Люк чувствовал, что он близок к разгадке, но
