Исчезновение в седых холмах - Полина Сутягина
— Фанни… — с грустью произнес он. Почему этот городской щеголь оказался столь проницательным? Как он догадался о его чувствах к молодой мисс Гаррет? Но все же, несмотря на всю проницательность, тому так и не удалось найти девушку! А главное, не удалось это и ее странной тетке. Майкл очень хорошо теперь понимал мистера Гаррета, забравшего жену из этой семейки и множество раз отклонившего предложения миссис Кардис передать ей дочь. Но сама Фанни почему-то доверяла тете, и почти до последнего она ждала, когда миссис Кардис приедет. Впрочем, это можно было понять: в конце концов, та была сестрой ее матери, по которой Фанни очень скучала. Миссис Кардис внешне даже несколько напоминала сестру, но Майкл был уверен, что во всем остальном две Блэквуд были полными противоположностями.
Он помнил миссис Гаррет. Видел ее, когда еще в детстве приходил к ним передать послания мистеру Гаррету от отца, который поставлял тому древесину. Молодая женщина всегда приглашала мальчика в дом и угощала молоком с печеньем или булочкой. Она казалась ему тогда добрым ангелом, такая худощавая и бледная, особенно зимой на фоне белого снега… В ту зиму он вместе с маленькой Фанни лепил снеговика перед домом Гарретов, Майкл как раз начал помогать в мастерской ее отца. Юноша помнил, как неожиданно поднял глаза и увидел в окне мезонина фигуру в голубом платье: темные, с бронзовым отливом волосы ниспадали мягкими волнами на плечи, женщина казалась совсем белой, и с улыбкой смотрела на играющих в снегу детей, и будто вот-вот должна была раскинуть руки и воспарить, как и полагается рождественским ангелам… Через несколько дней ее не стало.
Майкл уронил голову на ладонь, вспоминая тот день. Он пришел утешить Фанни, и вся его семья — выразить соболезнования мистеру Гаррету. Столяр, всегда такой шумный и говорливый, сделался угрюм и молчалив. Несколько месяцев он отказывался общаться с соседями, заперся в мастерской… И только маленькая дочурка постепенно вернула его к жизни. Тогда он снова позвал Майкла помогать, а Фанни была очень рада, что в доме опять стал появляться ее друг. Все-таки девочке было очень одиноко.
А на следующее Рождество на верхушке елки в доме Гарретов появился деревянный ангел с распростертыми руками и в голубом платье. Майкл собственноручно вырезал и покрасил фигурку. Когда он преподнес ее мистеру и мисс Гаррет, на глазах мужчины выступили слезы, он только благодарно сжал плечо подростка-подмастерья и ничего не сказал. А его дочь попросила: «Папа, подними меня, пожалуйста, чтобы я могла посадить ее на самую верхушку!» Так они и жили, только в начале лета по дороге на курорт Фанни навещала ее тетка, останавливалась в «Маргаритке на склоне» на пару недель, общаясь только с племянницей. После смерти сестры миссис Кардис стала наведываться чаще, еще больше сближаясь с Фанни, постепенно превращающейся из девочки в молодую девушку. У той не было другой близкой женщины, кроме, пожалуй, Марты, чтобы доверять свои маленькие девичьи секреты, и на эту роль стала претендовать сестра ее ушедшей матери.
Майкла всегда удивляло, отчего, имея такую же бледную и худощавую комплекцию, миссис Кардис вовсе не была так слаба здоровьем, как ее сестра. Наоборот, она иногда казалась юноше бессмертной или уже мертвой… При одной мысли об этой женщине ему становилось не по себе, и он радовался, что Фанни совсем на нее не походила. Молодая мисс Гаррет была невысокой, стройной, но не худощавой, как сестры Блэквуд, и уж точно румянца на ее щеках было в достатке — этим она явно пошла в отца. По этой же «неблагородной» линии ей досталась телесная крепость и черные жесткие волосы, вьющиеся, как у матери, но не мягкими нежными волнами, а более агрессивно, словно все ее тело говорило — во мне струится жизнь!
Девушка запросто могла одна уходить гулять далеко по холмам, не боялась летнего загара, временами забывая соломенную шляпу с широкими полями, призванную сохранить ее лицу благородную бледность. Майкл сам слышал, как миссис Кардис выговаривала, что та растет дикаркой. Фанни смущалась, опускала глаза, приводила себя в должный вид, но стоило ее тете покинуть Ланибро, как все возвращалось в прежнее русло. И Майкл был этому искренне рад, так же как когда пришло время и тетя явилась в дом Гарретов с предложением о пансионе, Фанни четко и ясно дала всем понять, что никуда не поедет. Все в округе считали, что это мистер Гаррет отказал миссис Кардис, но Майкл-то знал, что решение приняла именно Фанни. Отец спрашивал ее мнения, отчасти сомневаясь, боясь, что нежеланием отпускать от себя дочь он может навредить ей. Но Фанни ответила, что не хочет в пансион, а учиться может и по книгам, которых в достатке и дома. Об этом в свое время позаботилась ее мать.
Если из отцовского дома Элизабет Блэквуд ушла с маленьким саквояжем, не имея возможности почти ничего забрать и лишенная наследства, то за годы семейной жизни она скопила неплохую библиотеку, давая списки нужных книг мужу каждый раз, когда он ехал общаться с клиентами в большой город. И поскольку миссис Гаррет успела до своей смерти научить дочь читать и привить ей тягу к знаниям, за остальное девочка взялась сама, ведь большинство книг в доме были памятью о матери. Да и Марта, будучи женщиной грамотной, поощряла тягу своей подопечной к занятиям.
Пусть Фанни и не знала многих танцев, принятых в высшем обществе, и не умела орудовать десятком столовых приборов, но во многих других науках вовсе не уступала пансионеркам. Правда, обучением первым навыкам и помощью в освоении других правил этикета занималась миссис Кардис во время своих визитов, но Фанни не слишком любила эти занятия и
