Он никогда не убил бы Пэйшенс - Джон Диксон Карр

Воспитанный в семействе Квинтов, он знал также, что и разгадка, вероятно, тоже простая. Секрет большинства ошеломляющих эффектов почти всегда прост. Взять, к примеру, случай с Фатимой, знаменитым манекеном, играющим в вист.

Честер Квинт, на которого сейчас взирал его правнук, придумал Фатиму, намереваясь представить ее на «Осенних тайнах» 1874 года и назвать Пенелопой, в честь собственной жены. Тем временем аналогичный манекен, названный Фатимой, появился на «Фантастических вечерах» Эйбела Пэллизера и в течение полугода не сходил со сцены театра «Исида».

Честер Квинт считал, что здесь не обошлось без надувательства, и заявил об этом. Эйбел Пэллизер подал в суд за клевету. Два знаменитых чародея встретились лицом к лицу у здания суда, где Честер Квинт огрел Эйбела Пэллизера зонтиком по голове, а Эйбел Пэллизер в ответ ударил его кулаком в нос, после чего оба оказались в полицейском участке на Боу-стрит. Это положило начало вражде, которая продолжалась с неослабевающей силой вот уже шестьдесят пять лет.

Фатима представляла собой металлическую женскую фигуру. Ее демонстрировали на стеклянном цилиндре, чтобы показать отсутствие проводов и других приспособлений, уходящих под сцену. Позволялось обходить фигуру вокруг, прикасаться к ней, чтобы убедиться в отсутствии проводов. Манекен играл в вист со всеми желающими, захватывая карты металлическими пальцами и закатывая глаза, когда брал взятку.

«Таинственная Фатима», – писала пресса.

Никаких проводов действительно не было. Внутри миниатюрной металлической фигуры никто также не прятался, да и не смог бы спрятаться. Тем не менее секрет был настолько прост, что оставалось только удивляться, почему этот трюк сбивал всех с толку.

– Послушай, старина, – обратился Кэри к дагеротипу, – это дело с запечатанной комнатой, возможно, такое же простое, как и загадка Фатимы. Но в чем же разгадка?

В этот момент зазвонил телефон на столике у кровати. Не сводя хмурого взгляда с густых бакенбардов старого Честера, Кэри потянулся к трубке. И очень скоро позабыл о прадедушке.

– Это мистер Кэри Квинт? – произнес мягкий голос, при звуках которого сердце Кэри забилось где-то в горле.

– Привет, Мэдж, – поздоровался он.

– Кэри…

Она впервые назвала его по имени. Ее голос звучал неуверенно.

– Я слушаю.

– Ночью кто-то пытался меня убить.

Кэри уставился на телефон. Потом отбросил одеяло и спустил ноги с кровати. Уронив сигарету на ковер, он вовремя спохватился и не стал гасить ее голой ступней, а покрепче взялся за трубку.

– Вы шутите?

– Нет, конечно не шучу!

– Это не очередной розыгрыш? – с подозрением спросил он.

– Я говорю серьезно! Мне страшно!

– Что случилось? И когда? Где?

– Это произошло в театре, – ответила Мэдж, – когда я прошлой ночью вернулась домой. Я не знаю, кто это был, но… не важно. Расскажу вам позже.

– Где вы сейчас?

– У Бентонов, – ответила Мэдж. – Тот полицейский инспектор сказал, что хочет утром всех нас увидеть. Я имею в виду людей, обнаруживших тело. – (В этот момент у Кэри появилось чувство, будто девушка бросила взгляд через плечо.) – Но Луиза ушла за покупками, и никто больше не приходил, так что я здесь одна. А вы не придете?

Оброненная сигарета прожигала дырку в старинном ковре. Кэри схватил ее и швырнул в камин.

– Приду, как только оденусь, – пообещал он. – Но погодите минутку. Не вешайте трубку. Можете назвать какую-нибудь причину, по которой кто-то мог желать…

– Нет! В том-то и дело!

– Вам что-нибудь известно про убийцу?

В голосе Мэдж вновь появились прежние нотки.

– С огромным удовольствием ответила бы «да», – произнесла она. – Но, к сожалению, я совершенно ничего не знаю! Вы сможете приехать?

– Да. Не волнуйтесь, я буду через несколько минут, – ответил Кэри.

Это обещание было несколько опрометчивым. Хотя Кэри, памятуя о вчерашних замечаниях Мэдж по поводу его внешнего вида, поспешно принял душ и побрился в примитивной ванной комнате, тем не менее утро выдалось неудачным.

Для начала он порвал шнурок от ботинка. Немногие вещи вызывают у мужчины, который спешит, бо́льшую ярость. Такое случается только в спешке. И под рукой никогда не находится запасной пары шнурков. Ежедневно мы проходим на улицах мимо десятков людей, торгующих шнурками, и никогда нам не придет в голову остановиться и купить пару этих штуковин.

Стиснув зубы, Кэри трясущимися пальцами завязал узелок на порванном шнурке, надеясь, что он будет не слишком заметным, но узелок тут же развязался, когда Кэри затянул шнурок. После третьей попытки Кэри сосчитал до десяти и отправился на поиски другой пары обуви. Он нашел один ботинок, но не смог найти другой и вернулся к первоначальной паре.

Последний узелок выдержал, и Кэри успокоился, пока дело не дошло до привычных утренних поисков чистой рубашки. У первой, которую он обнаружил в хаосе комода, не было верхней пуговицы. У второй пуговиц не было вовсе. Подойдя к портрету прадеда и подняв рубашку в качестве улики, Кэри обратился к нему:

– Почему в этих прачечных сначала аккуратно отрывают от вашей рубашки все пуговицы, а потом стирают и возвращают вам? Почему они не могут вести себя по-людски? Почему не говорят: «Что ж, старина, мы оторвали все пуговицы, испортили твою рубашку. Мы свое дело сделали, и теперь ты будешь стирать ее сам»?

Ответа не последовало, а предупреждающие звуки из кухни, где готовился завтрак, заставили его умолкнуть. Кэри успел снять чайник с плиты прежде, чем он выкипел, но, когда наливал чай, крышка упала в миску, полную яиц. Даже этот факт не задержал бы его надолго, если бы он не потратил кучу времени на ругань.

Таким образом, уже миновало время ланча, когда Кэри выскочил из такси напротив ворот зоопарка «Ройал Альберт».

Была суббота, и зоопарк кишел посетителями. Кэри пришлось постоять в очереди, прежде чем он смог войти. Быстро шагая по бетонным дорожкам, он за несколько секунд дошел до ограды директорского дома.

Звонить не понадобилось, поскольку входная дверь была распахнута настежь. Первым, кого увидел Кэри, была Мэдж. Она выбежала в холл из двери справа, метнулась к парадной двери и направила на него пистолет.

– Эй! – завопил Кэри.

Внезапно оказаться под дулом кольта тридцать второго калибра не понравилось бы никому. Узнав Кэри, Мэдж опустила оружие.

– Где, черт побери, вы взяли эту штуковину? – осведомился Кэри.

– Нашла, – ответила Мэдж.

– Нашли?

– В кладовой вон там. – Мэдж кивнула в сторону двери, из которой она только что выскочила.

– А что вы делали в кладовой?

– Искала улики.

Кэри просунул голову в кладовую и не обнаружил никаких улик, не считая двух тряпок, ведра, пылесоса, непарных галош и газового счетчика.

– Я не нашла улик, но нашла этот пистолет, – сказала Мэдж. – Не помните?