Она умерла как леди - Джон Диксон Карр

– Да. А компанию нам составили суперинтендант Крафт и Пол Феррарз.

– Сэр Генри, наверное, снова выкинул какой-то номер? – Молли прищурила голубые глаза.

– По правде сказать, он вырядился римским сенатором.

Обе девушки уставились на меня. Понемногу на них сошло озарение. Затем они переглянулись и выпалили хором:

– Император Нерон!

– Что, вы тоже о нем слышали?

– Слышали? – эхом отозвалась Белла. – Господи Христе! – Она быстро затянулась и взволнованно взмахнула сигаретой. – Да нам об этом Нероне все уши прожужжали!

– Сперва Гарри Пирс, – добавила Молли, – а затем этот Вилли Джонсон.

– А я оказалась в самом центре внимания! – подчеркнула Белла.

– Джонсон?! Где он сейчас?

– В клетке.

– В какой еще клетке?

– В кутузке! – раздраженно объяснила Белла. – Его арестовали.

– Не скажу, что удивлен. Однако…

– Старина, – сказала Белла, – видели бы вы, что тут творилось! Стою я, значит, у калитки, вот как сейчас, и разговариваю с этим вашим Пирсом. Он подбегал сюда раз шесть. Было минут двадцать третьего, не больше. Ему еще работать и работать, а он мне говорит: «И надеюсь, мэм, больше мы не увидим того, что в наших краях принято называть якобинским террором». Тут я поднимаю глаза и вижу парня на велосипеде, и он мчит, будто летучая мышь из преисподней. Гонит как умалишенный, да-да, старина!

Пирс пучит глаза, выбегает на дорогу, машет руками и голосит: «Только не в мое заведение, Вилли Джонсон, только не в мое заведение!» И это, похоже, подействовало велосипедисту на нервы, потому что его заносит, он переворачивается и вместе с велосипедом влетает в двери салун-бара, будто летучая мышь из преисподней!

– Как, опять?!

– Да, опять, – подтвердила Молли. – Грохот был ужасный. Гораздо страшнее, чем вчера.

– Но это еще не самое худшее, – заверила меня Белла. – Потом явился коп, а за ним все остальные, и он – в смысле, Джонсон – начал молоть языком, да так, что даже здесь все было слышно.

– Говорил про Нерона?

– Вот именно. Дескать, вчера он встретил этого императора на дороге к Пекарскому мосту и получил от него десять шиллингов. Затем он – в смысле, Джонсон – сильно согрешил, потратив эти деньги на выпивку, и с сегодняшнего дня император Нерон преследует его на летающем троне с крылышками. Ясное дело, все решили, что его прихватила белая горячка, и упекли беднягу в каталажку. Хотя теперь я не уверена, что он бредил.

А Молли, похоже, вообще ни в чем не была уверена.

– Отец тоже был здесь, – подключилась к разговору она. – Ему надо было встретиться с клиентом в Линмуте. Я спросила, нельзя ли чем-то помочь Джонсону, и он меня удивил.

– Как?

– Сказал, что выручит его, – простодушно ответила Молли. – Или, во всяком случае, попытается.

– Давайте-ка все вместе пройдем в сад, – предложил я. – Нам надо поговорить. Появились новости.

По моему виду они, наверное, сообразили, что дело серьезное. Насколько я понял, Молли даже ожидала чего-то подобного.

– У нас тоже есть новости, – сказала она.

В саду я указал на стоявшие под яблоней плетеные кресла и задумался, с чего начать.

– Ну а у вас как дела? Все в порядке?

– Ой, у меня все шикарно.

Белла невозмутимо бросила окурок на землю и затоптала его каблуком. Ухоженный вид, элегантное зеленое платье, туфли и чулки телесного цвета… Вы ни за что не узнали бы в ней девушку, которая билась в истерике еще день назад.

– Говорят, – продолжила она, – что мне придется задержаться и опознать тело Барри на завтрашнем разбирательстве. Работу на Пикадилли я, наверное, потеряла, но какого черта? Один милейший банкир из Линтона согласился обналичить мне чек, так что все прекрасно.

– Хорошо ли с вами обращались?

– Люди тут шикарные. – Она бросила взгляд на Молли и улыбнулась. – Да и мужчины вполне благожелательные. Твердят, что мне надо развеяться, и каждый пытается пригласить меня на свидание. Один хочет показать Долину камней. Другой предлагает съездить в Дартмит, где бы это ни было. Третий говорит, что мне надо увидеть пещеры в утесах. Честно говоря, я бы сплавала к этим пещерам на лодке.

– Дорогая моя Белла, – воскликнула Молли, – эти пещеры находятся довольно высоко, и подплыть к ним можно лишь при высоком приливе, в четыре дня или в час ночи. И не соглашайтесь на это предложение! По деревне пойдут разговоры.

– Да ну? Какого черта?

– Я не шучу!

– Так или иначе, – сказала Белла, – опасаться нечего, ведь в пещеры меня пригласил ваш старик.

Изумленная Молли, должно быть, подумала, что ослышалась.

– Кто-кто? Мой отец?

– Ну да, так я и сказала. – Белла снова улыбнулась, но с сочувствием и без намека на издевку. – Малышка, на работе я научилась оценивать мужчин. Вы что, не замечали, как он одевается? Разве непонятно, что этот щеголь обожает производить впечатление на дамочек? Не поймите меня неправильно! На самом деле он очень милый парень. И если в его возрасте ему нравится изображать сэра Галахада, кому от этого плохо?

Молли скрестила руки. Ее грудь вздымалась и опускалась в такт с ее тяжелым дыханием. Она покосилась на Беллу, а затем взгляд ее голубых глаз вновь уперся в кончики туфель.

– Как вам мистер Феррарз? – спросила она. – Поделитесь экспертным мнением.

– Пол? Славный малый, – тут же ответила Белла, – но такой чувствительный, что его беспокоит все на свете, и тогда он начинает нести всякий неприятный вздор. Послушать бы вам его болтовню после десяти рюмашек. Как он читает романтические стихи, ну и так далее.

– Да, это вполне ожидаемо.

– И я не такой уж эксперт, – наморщила нос Белла. – Допустим, оценивать мужчин я умею, но поверьте, когда надо выбрать себе парня, веду себя как полнейшая тупица.

Тут я понял, что больше не могу молчать.

– Миссис Салливан, насчет вашего покойного мужа…

– Бога ради, доктор, не надо таких разговоров! – расправила плечи Белла. – Не называйте его «покойным мужем». От этого у меня мурашки по коже. Такое чувство, что мне зачитывают семейную Библию. Просто зовите его Барри.

– В том-то и беда, моя милая, что он был не Барри. И не Салливан. Завтра вас огорошили бы на разбирательстве, вот я и подумал, что лучше сам обо всем расскажу.

Небо еще освещали отблески заката, но в саду уже стемнело. Белла чуть отвернулась от меня; тело ее напряглось, будто она готовилась вскочить и убежать.

– Выходит, старикан был прав, – сказала она.

– Этот старикан, как вы его