Китайский Шерлок Холмс - Ши Чэнь
– Пока сказать трудно.
Чэнь Цзюэ всегда такой: знает очень многое, но предпочитает держать это в секрете. Сыщики в детективах ведут себя схожим образом: непременно дожидаются, пока все не умрут, а потом медленно поднимаются на сцену, чтобы поведать о своем блестящем разоблачении. Впрочем, пока что было видно, что Чэнь Цзюэ понятия не имеет о том, кто виновен в смерти Гу Яна.
– Когда я думаю, что убийца все еще в Обсидиановом особняке, я не могу уснуть. Мне кажется, будто в комнате за углом прячется некто с ножом и ждет, пока я засну, чтобы потом заколоть меня.
– Хань Цзинь, ты и впрямь перепугался, – ехидно ухмыльнулся Чэнь Цзюэ. – Лучше бы тебе вечером захватить свою подушку и одеяло и перебраться спать ко мне в комнату; я не возражаю предоставить тебе половину кровати.
– Думаешь, мне три года?
– Я опасаюсь, что из-за испуга ты заболеешь. Психические заболевания очень трудно излечимы. Я боюсь взять на себя ответственность за твою болезнь.
– Благодарю вас за заботу, профессор Чэнь! Но я сам отлично могу о себе позаботиться.
ТУК-ТУК-ТУК!
В это время раздался стук в соседнюю дверь комнаты Чэнь Цзюэ.
– Кто-то ищет тебя, – сказал я ему.
Он кивнул, встал и вышел из моей комнаты. Я последовал за ним.
На пороге его комнаты стоял профессор Чжэн Сюэхун. Увидев, что Чэнь Цзюэ вышел из моей комнаты, он несколько удивился. Но удивление мелькнуло на его лице лишь на миг.
– Профессор Чжэн, меня ищете? – опережая его вопросы, сказал Чэнь Цзюэ.
Чжэн Сюэхун кивнул:
– Есть несколько вещей, которые я хотел бы с вами обсудить.
– Нет проблем, проходите. – Чэнь Цзюэ толкнул дверь, приглашая профессора внутрь.
Однако Чжэн Сюэхун, казалось, немного колебался, стоя на прежнем месте и поглядывая на меня. Чэнь Цзюэ догадался, в чем дело, и со смехом сказал:
– Профессор Чжэн, если вы верите мне, то прошу вас и верить Хань Цзиню.
Я поспешно отмахнулся:
– Я лучше пойду.
Прислушавшись к Чэнь Цзюэ, Чжэн Сюэхун хлопнул меня по плечу, дав понять, что я могу присоединиться к ним.
Когда мы расселись, профессор снял и протер очки, надел их и снова снял, повторив этот порядок действий еще несколько раз. Такое поведение выдавало напряжение. При свете лампы его лицо выглядело так, словно было покрыто слоем масла. Оно бликовало и создавало впечатление, что профессор давно не умывался.
Чэнь Цзюэ заварил нам черный чай, а потом сел на диван. От его прежней расслабленности не осталось и следа. Сейчас он был очень серьезен.
– Профессор Чэнь, когда я услышал ваши рассуждения, я был потрясен, – поднял голову Чжэн Сюэхун с оцепеневшим взглядом. – Вернувшись в комнату, я снова обдумал ваши слова. Умозаключения, к которым вы пришли, требуют богатого воображения, они действительно впечатляющи. Как ни крути, я не смог сложить информацию в единую картину, поэтому, даже если вы ошиблись, мои выводы не идут ни в какое сравнение с вашими. Поэтому я полагаю, что вы единственный человек, который способен раскусить этот орешек.
– Профессор Чжэн, вы перехваливаете меня. Я только обозначил вероятность.
– Думаю, вы были очень убедительны; у вас каждая мелочь соотнеслась с другими деталями, словно вы своими глазами всё видели. Профессор Чэнь, вы раздвинули мои горизонты, – выразил искреннее восхищение Чжэн Сюэхун.
– Что вы, что вы, где уж мне… – Чэнь Цзюэ отвел взгляд, не осмеливаясь смотреть на Чжэн Сюэхуна. Иногда мой друг казался очень застенчивым. Профессор Чжэн был упрямым и таким же скупым на похвалу, как старый Гранде[34] был скуп на деньги. Оттого его признание Чэнь Цзюэ воспринималось как чудо.
– Вот уж не думал, что все так сложится…
Я взглянул украдкой на Чэнь Цзюэ, подумав, так же ли он озадачен словами профессора Чжэна, как и я. Чэнь Цзюэ ничего не ответил ему, а лишь молча чего-то ждал.
– Если я скажу вам, что был знаком с Гу Юнхуэем, что вы об этом подумаете? – осторожно спросил Чжэн Сюэхун; в его взгляде читалась нерешительность.
– Это в порядке вещей.
– А если я скажу вам, что мы с Гу Юнхуэем всю жизнь были закадычными друзьями?
– Это тоже в порядке вещей.
Профессор Чжэн Сюэхун вдруг улыбнулся ему:
– Профессор Чэнь, вы действительно интересный человек.
– Вы же пришли ко мне не только чтобы сказать это? – Чэнь Цзюэ тоже улыбнулся.
– Конечно нет.
– Хотели рассказать мне о Гу Юнхуэе?
– Да. Только вот я не знаю, имеет ли это отношение к тогдашнему преступлению. Может быть, вы сможете усмотреть в этом ключ к разгадке тайны Обсидианового особняка: у вас исключительная проницательность и способность делать выводы, несопоставимые с моей.
– Это стечение обстоятельств…
Видя смущение Чэнь Цзюэ, я не смог удержаться от смеха.
Чжэн Сюэхун не улыбался. Не только не улыбался, а даже стал еще более серьезным. Он повернулся в другую сторону, видимо, вспоминая о чем-то из прошлого. Через некоторое время пришел в себя и откашлялся:
– Помимо Фан Хуэй, у Гу Юнхуэя было много женщин.
– Вы хотите сказать, что у Гу Юнхуэя были романы на стороне? – Чэнь Цзюэ старался говорить как можно спокойнее.
– Как и все богатые люди, Гу Юнхуэй был очень ветреным. Ему недостаточно было обладать одной женщиной; его собственническое чувство было очень велико. Он скончался, и не хочется поносить мертвого друга, но дело приняло серьезный оборот, и я должен признаться.
– В чем? – Его слова возбудили во мне интерес.
– Гу Ян – не родной сын Гу Юнхуэя.
Слова Чжэн Сюэхуна произвели на меня эффект разорвавшейся бомбы.
2
– Я на десять лет старше Гу Юнхуэя, – продолжал Чжэн Сюэхун, взяв в руки чашечку черного чая и сделав небольшой глоток. – Мы познакомились в тысяча девятьсот восьмидесятом году в доме общего приятеля. Уже тогда я почувствовал, что он необычный человек. Гу Юнхуэй был силен в дебатах, и стоило только разойтись с ним во мнениях, как он был готов проспорить день и ночь напролет. Теперь мне кажется, что в нас тогда было невероятно много энергии. Мы до посинения спорили обо всем на свете, начиная от государственной политики до высокого искусства. Что называется, без драки и друга не узнаешь. Вскоре после этого мы стали закадычными друзьями. Вот только я все-таки посвятил себя науке, выбрав путь, отличный от его пути – пути бизнесмена. Так было лучше для нас обоих. Это оберегало меня
