Смертельный код Голгофы - Филипп Ванденберг

вам, наверное, интересно узнать, как получилось, что мы сошлись так близко. Я остановился у Фелиции на несколько дней, чтобы посвятить себя работе над архивом. Первые три дня я сосредоточенно работал, но в один прекрасный момент понял, что больше не в состоянии продолжать. Когда я признался Фелиции в своих чувствах, она сказала, что с ней случилось то же самое. Немного сумасшедшая история.

Пока Франческа наслаждалась вечеринкой, окруженная десятком мужчин, Грегор отвел Фелицию в сторону и рассказал, что произошло за последние недели. Но его история не взволновала ее. У Гропиуса даже сложилось впечатление, что она не верит ему.

— Послушай, — сказала она, когда Грегор закончил рассказ, — для меня дело Шлезингера уже давно закрыто. Этот мужчина обманывал меня без зазрения совести, и его смерть была лишь логическим завершением всех его интриг.

— Ты все еще не можешь простить?

— Нет. Только вот не знаю, что теперь будет с деньгами, с теми десятью миллионами? — спросила она как ни в чем не бывало, резко изменив тему.

— Они принадлежат тебе. Люди, которые могли бы потребовать их назад, покоятся на дне морском, где-то между Барселоной и Мальоркой, или их сожрали чайки.

Фелиция подняла бокал с шампанским и чокнулась с Гропиусом:

— За корм для чаек!

— За вас, — ответил Гропиус и спросил: — А Раутманн при осмотре наследия Шлезингера не нашел никаких указаний на их темные делишки?

— Кажется, нет. Я бы знала. Но полиция за последние дни сделала одно открытие: они нашли старый «ситроен», принадлежавший Шлезингеру. Он в нем души не чаял. Арно оставил машину на одной из парковок недалеко от клиники. Бог его знает, почему он так поступил. Парковка запросила тысячу триста евро за время пребывания его машины у них. Мне ничего не оставалось, как заплатить им.

— Где теперь эта машина?

Фелиция рассмеялась:

— Отправлена под пресс, раз — и на метр короче. Я не могла видеть эту старую телегу.

Гропиусу внезапно пришла в голову идея:

— А когда это было? — спросил он тихо. — Я имею в виду, когда забрали «ситроен»?

— Я не знаю, позавчера, кажется. Машину с парковки увезли сразу на переработку. За это еще взяли пятьсот евро. Но я клянусь тебе, Грегор, это были последние деньги, которые я потратила на Шлезингера!

— А куда повезли машину, где это находится? — Голос Гропиуса становился все настойчивее и взволнованнее.

— Куда, куда? — несдержанно передразнила его Фелиция. — Куда-то на восток города. «Адебар» или как-то так. Почему ты спрашиваешь? Машина абсолютно ни на что не годная, как и сам Шлезингер.

— Это был «Адебар-Металлолом»?

— Да, кажется, так. Но не сердись на меня, в такой день, как этот, наверное, можно найти и более интересные темы для беседы, чем переработка старых машин.

Грегор извинился и стал искать среди гостей Франческу.

* * *

На следующее утро Гропиус встал с первыми лучами солнца. Он решил не рассказывать Франческе о своем плане, боясь, что все может оказаться только его фантазией. Конечно, она заметила его внутреннюю взволнованность, но не хотела на него наседать.

Итак, Гропиус ехал по улице Вассербургер в восточном направлении. Он надеялся, что машину еще не утилизировали. Может быть, он напрасно ехал туда. Это была всего лишь догадка, абсурдная, как и большинство из того, что он пережил в последние месяцы.

Начался мелкий дождик. Было семь утра, когда Гропиус проехал на своем джипе через металлические ворота с надписью «Адебар-Металлолом». С обеих сторон незаасфальтированной дороги высились груды разбитых машин. Дождь между тем усилился, и открывшаяся взору картина стала еще унылее. В конце дороги находился огромный пресс, а перед ним гремел багер на четырех, похожих на паучьи, ногах и с одним манипулятором-рукой, как у каракатицы. Манипулятор был таким огромным, что одним движением сминал целый болтавшийся в воздухе автомобиль, потом поворачивал его и бросал под пресс.

Гропиус остановил свою машину и вышел. На площадке было тихо, ни души, куда ни глянь. Лишь только наверху в кабинке огромного багера, за окном, стекло которого чистил дворник, можно было различить лицо водителя.

Гропиус начал высматривать «ситроен» Шлезингера среди сотни других старых машин, и сложенных рядами автомобильных останков. Потом он поднял глаза и увидел в воздухе очередную машину, предназначенную для пресса.

«Ситроен»!

Гропиус громко крикнул в надежде, что водитель багера его услышит. Но тот совершенно невозмутимо продолжал работу. Тогда Гропиус начал размахивать руками и подпрыгивать, показывая рукой на машину. Напрасно. В панике Грегор схватил какую-то металлическую деталь, валявшуюся на земле, и запустил ею в направлении кабины багера. Грегор сам испугался звона, который издал его «снаряд». Стекло разлетелось вдребезги, и на землю посыпались тысячи кусочков, похожих на маленькие ледышки.

Водитель багера испуганно выглянул из кабины. Он не понял, что произошло. В манипуляторе по-прежнему болтался «ситроен».

Нещадно бранясь, водитель полез вниз по узенькой железной лесенке. Гропиусу с трудом удалось объяснить ему, что в висевшей машине он забыл очень важные документы. Лишь когда он заверил, что оплатит причиненный ущерб, водитель согласился опустить машину на землю.

Крючья манипулятора пробуравили внутренности машины, разбили стекла и разорвали обивку сидений. Где ему искать? В бардачке было пусто, под сиденьями водителя и пассажира — тоже ничего, как и под задними сиденьями. Крышку багажника заклинило, открыть его удалось только с помощью лома. Запасного колеса не было. Вместо обивки багажник был застелен изнутри старыми грязными газетами. Разочарованный, Гропиус уже хотел было сдаться и просто машинально отодвинул одну газету в сторону.

— Этого не может быть! — не веря своим глазам, пробормотал он себе под нос. — Этого не может быть! — Перед ним лежала старая, чем-то испачканная папка. Было достаточно одного взгляда, чтобы Гропиус понял: он нашел то, что так долго искал.

Дождь пошел еще сильнее, Гропиус заплатил водителю за разбитое стекло и быстро пошел к своей машине.

Крупные капли ритмично стучали по крыше автомобиля и не давали сосредоточиться. У Гропиуса дрожали руки, когда он открывал папку. Он начал листать содержимое. Два анализа ДНК с идентичным штрих-кодом и разными датами, подписанных профессором Лучано де Лукой, первыми бросились в глаза. Кроме них был упакованный в пластиковый прозрачный файл истертый кусок ткани размером с ладонь в форме полукруга. В другом прозрачном файле обломок кости, не длиннее зубочистки, с наклейкой: «Седалищная кость — Иисус Назаретянин *0,33».

Седалищная кость? Гропиус вспомнил случившееся почти пять месяцев назад: они открыли с Фелицией загадочную сейфовую ячейку, арендованную Шлезингером. Ее содержимое, предательская подкова из слоновой кости, тогда так разочаровала их, потому что