Секретные люди - Николай Свечин
Фриц пытался спорить: грыжа не заживет, а психа можно вылечить. Венцель расстроил его. Психу никто не даст в руки винтовку, потому что неизвестно, в кого он будет из нее стрелять. Это полная гарантия, что в атаку не пошлют. Шульц ушел спать задумчивый…
Обеспечив себе убежище, штабс-капитан приступил к выполнению главного задания. Тут все было продумано до мелочей заранее.
Фридрих Гезе с женой и двумя сыновьями проживали в богатой семикомнатной квартире на Беренштрассе, около оперы. Промышленник имел также загородный особняк на окраине города, в дачной местности Вайссен-зее, на Паркштрассе. Там заблаговременно и была назначена встреча резидента с маршрутником.
Павел зашел в подвернувшуюся аптеку, снял трубку телефона и попросил барышню соединить его с номером В–234312. И позвать к телефону господина советника Рюге. Барышня так и сделала. А потом сообщила вызывавшему, что тот ошибся: по указанному номеру никакой Рюге не проживает. Это был сигнал Буффаленку: курьер в городе и готов увидеться.
Далее маршрутник стал пробираться на другой конец Берлина в Вайссен-зее. Сменив два трамвая, он взял на Вёрчерплатц извозчика и доехал до озера. Оттуда двинул пешком, незаметно проверяясь.
Вдоль длинной Паркштрассе особняки богачей стояли на большом расстоянии друг от друга. Павел свернул в проход, обошел дом Гезе с тыла, просунул руку в малозаметную щель в заборе и отодвинул засов с той стороны. Потом проник в сад и внимательно осмотрел слегу ограды справа от калитки. У столба, не видимая снаружи, лежала монета в пять марок с профилем короля Саксонии Георга. Это был знак: слежки давно не было, можно заходить.
Штабс-капитан приблизился к задней стене дома, поковырял в замке отмычкой. Дверь открылась, и он вошел в дом. Было тихо, пахло воском. Разведчик заперся изнутри, поднялся на второй этаж и долго смотрел на улицу в щель между портьерами. Вроде никого… Он лег на диван, не зажигая света, и стал ждать.
Через несколько часов снаружи раздался шум подъезжавшего мотора. Затем скрипнули петли ворот в гараже. А еще спустя минуты открылась парадная дверь и на лестнице послышались шаги. На пороге возникла мужская фигура. Человек шагнул к гостю, крепко обнял его и сказал счастливым голосом:
– Здравствуй, Брюшкин!
– Федор!
Они долго не могли разжать рук, потом наконец успокоились. Резидент проверил, плотно ли занавешены окна, и лишь после этого зажег лампы.
– Садись, дорогой. И слушай в оба уха. Так у вас говорят?
– Можно и так.
– Забывать начал язык, – повинился Ратманов-младший. – Языковой практики нет, вот и…
– Возьми парочку наших военнопленных, с ними наговоришься вдоволь.
– Нехорошая шутка. Пленных после Танненберга… видимо-неувидимо?
– Видимо-невидимо, – поправил резидента маршрутник. – За шутку извини. Людей тех жалко, целую армию профурсили.
– Ладно. Чайник разогревать неохота, обойдемся коньяком.
Двое мужчин быстро поставили на стол что бог послал, и Федор начал свой доклад. Павлука слушал и запоминал, коньяк не был в том помехой.
Буффаленок начал с самого главного:
– Пойми, я не военный, меня во многие интересные вам места не пускают. Но как промышленник, пользуюсь авторитетом, и важные сведения иногда сами идут в руки. Потом, чтобы иметь военные заказы, каждый фабрикант моего калибра должен толкаться по приемным Военного министерства, давать взятки на темных квартирах, поить генералов в дорогих ресторанах… Иначе пролетишь, конкуренты тебя обойдут. Поэтому информация стекается, хочешь ты того или не хочешь. Так вот, германцы определились с весенним наступлением. Им надо спасать австрийцев, те совсем выдохлись. Галицию отдали, скоро падет крепость Перемышль со своим огромным гарнизоном. Славянские полки чуть что бросают оружие… Большой Генеральный штаб принял решение перебросить после Рождества с Западного фронта на Восточный несколько корпусов. Взять во Франции паузу и навалиться на вас.
– Где? – лаконично спросил штабс-капитан.
– В Буковине, у подножия Карпат, есть местечко Горлице. По всем признакам, там и начнут.
– Когда?
– Не раньше февраля.
Лыков-Нефедьев замотал головой:
– В предгорьях в феврале воевать будет только какой дурачок. Дорог мало, снег создает непреодолимое препятствие.
– Ну в марте?
– В марте тот же снег начнет таять. Представляешь, во что превратятся горные реки? Смоют любое войско.
Гезе-Ратманов вздохнул:
– Ты военный, тебе виднее.
– Думаю, нужно ждать удара в апреле или начале мая, – констатировал маршрутник. – А сколько корпусов и какие, известно тебе?
– Лишь в общих чертах. Сейчас в Германии формируется совершенно новая армия, ей будет присвоен номер одиннадцать. Командовать, по слухам, назначен генерал Макензен. Якобы ему дают десять пехотных дивизий и одну кавалерийскую. Это войска для удара с германской стороны, а готовится еще удар и со стороны австро-мадьяр. То есть опять хотят устроить вам Танненберг, только уже на юге. Также дали удвоенный заказ на производство выстрелов к тяжелой артиллерии. Не иначе, будут стягивать к месту прорыва большие калибры.
– Ясно. Это очень важная новость! Направление главного удара весенне-летней кампании… Кто предупрежден, тот вооружен. Номера дивизий армии Макензена ты, конечно, не знаешь?
– Откуда?
Гезе вдруг хмыкнул:
– Похвастаюсь перед тобой. Помнишь, я сказал, что пользуюсь в определенных кругах авторитетом? Так вот, получил предложение стать прусским министром публичных работ. Каково?
– Солидная должность. Отказался?
– Точно так. Мол, заводы требуют внимания и большого труда, не могу поручить их администрации.
– А правда, что тебе предлагали пост обер-бургомистра Берлина?
– Правда, Павлука. Отверг по тем же причинам. Виктор Рейнгольдович, когда готовил меня сюда, дал два указания. Первое – не лезть на первый план, оставаться в тени. Первые неизменно попадают под лупу контрразведки. Лучше довольствоваться меньшим, зато так безопаснее.
– Ясно, – кивнул Брюшкин. – А второй завет какой?
– Не вербовать агентуру, не становиться резидентом. Я – одиночка, и в этом тоже залог безопасности. Вместо подчиненных агентов у меня есть осведомители, которые и не подозревают о своей роли. Это члены Клуба промышленников, куда я вхожу как равный среди равных. И военные, отвечающие за вооружение, которых я постоянно подкармливаю, пробивая заказы на свою фирму. Просто выполняя обязанности фабриканта, узнаёшь много важного. Я специализируюсь на каучуке, как ты знаешь. Армия сейчас много закупает изделий из него. А снабжение натуральным каучуком из Голландской Ост-Индии затруднено из-за блокады. Я заранее профинансировал работы по созданию каучука синтетического и сейчас получаю от этого большую выгоду. Видишь, какую дачу… отгрохотал?
– Отгрохал.
– Ну, пускай так. Давай по единой за искусство предвидения!
Русские выпили по рюмке, Фридрих-Федор немного успокоился и продолжил:
– Самое главное я рассказал, теперь несколько новостей
