Секретные люди - Николай Свечин
Возвратившегося ходока допрашивал начальник переправочного пункта и делал первый доклад Павлу. Были случаи, когда такой ходок быстро попадал в штаб армии – это происходило, когда человек доставлял важные сведения.
Кроме сети, следящей за вражеским тылом, штабс-капитану Лыкову-Нефедьеву пришлось создать несколько резидентур в нашем тылу. Это делалось на случай дальнейшего отступления. Подходящий кандидат должен был выразить категорическое нежелание эвакуироваться вместе с фронтом и согласие остаться после ухода войск. Еще требовались знание местности, развитость, надежность. В одном только Двинске таких «отложенных» резидентов было подготовлено семь человек. Проживая в нашем ближнем тылу, они должны были зорко смотреть вокруг, выискивая засланных к нам германских агентов. Изредка это им удавалось. В частности, под Ригой были обнаружены четыре вражеские агентурные радиостанции. Из них три выследили люди, подготовленные Павлукой.
За сообщение частным лицам о своей секретной работе сотрудник немедленно арестовывался и высылался в отдаленные местности Западной Сибири. В некоторых случаях, если ущерб от болтуна был серьезный, его могли и расстрелять.
Дважды штабс-капитан Лыков-Нефедьев выполнял особые задания командования. Его переодевали в форму германского офицера, придумывали правдоподобную легенду и сажали в этапный лагерь для военнопленных. Новичок слушал, влезал в разговоры, спорил или поддакивал, вызывал на откровенность. Никому из сидельцев и в голову не приходило, что он беседует с русским… Таким способом удалось, в частности, узнать, что в Риге существует тайная организация, готовящая побеги старшим офицерам и представителям титулованного дворянства из числа попавших в плен.
Выяснилось также, что подобные ячейки имеются по всей стране. Только из лазаретов Московского военного округа, где лечили раненых, сбежали около двухсот человек. А Одесская губерния и Закаспийская область просто кишели беглецами.
В конце лета Павлу добавили хлопот: поручили бороться с перебежчиками. Это явление захлестнуло русскую армию после неудач весенне-летней кампании. Из Могилева, из Ставки, пришла шифровка с тревожными сообщениями. Сначала с белыми флагами сдались три роты 8-го пехотного Эстляндского полка. Следом сдались еще две роты 54-го Минского полка. Затем произошла массовая сдача в плен солдат сразу двух полков: 84-го Ширванского и 195-го Оровайского. В последнем прапорщик Данилюк уговорил сложить оружие сразу целый батальон!
Штаб 5-й армии получил установку из ГУГШ. Германцы придумали новую хитрость. Они подбирали среди наших пленных тех, кто не хотел воевать, но готов был подзаработать. Готовили их и засылали к нам под видом бежавших. Пройдя незамысловатую проверку, эти предатели возвращались в строй и начинали пропаганду. Причем действовали по-хитрому. Сначала они заводили речи о том, что творится в Петрограде. Царица-немка, пока муж на фронте, спит с Распутиным. И дочек ему подсовывает! У стервы прямой провод из дворца к Вильгельму, которому она выдает наши военные секреты, поэтому германцы всегда их знают. Неча лить кровь за эту дрянь и ее супруга-рогоносца. Надо сдаваться в плен и ждать конца войны. А в плену не так уж плохо, был я там, жить можно…
Затем тевтоны пошли дальше. Однажды к линии наших постов вышли сразу 59 человек. Они оказались русскими солдатами, попавшими в плен и прошедшими там подготовку в качестве диверсантов! Служивые были вооружены винтовками, гранатами, а в саперных чемоданах тащили пять пудов взрывчатки. Начальник диверсантов, унтер-офицер 3-го Кавказского корпуса, сообщил, что им поручено взорвать мост через Западную Двину. Подготовку пленные проходили в разведшколе при главном разведывательном бюро Восточного фронта в Шавли. За удачные взрывы им обещали кучу денег, правда, за ними нужно было идти обратно через линию окопов…
Лыков-Нефедьев взялся разрабатывать кавказского унтера. Человек развитой и инициативный, тот сознательно записался в изменники, чтобы вернуться на родину. Германские разведчики не сумели его раскусить. Хитреца звали Иван Заболотнов. Вспоминая свои приключения, он постепенно рассказал много интересного. В частности, Заболотнов вспомнил одно из своих многочисленных заданий. После взрывов, учил его германский инструктор хауптман Поль, если не получится вернуться к нам, постарайся пролезть в Петроград. Там тебя будут ждать, дадут награду за диверсию и пристроят к делу. Запомни адрес: Газовая улица, дом семь, эпиляторий женщины-врача Дзекович. Пароль: «Нет ли у вас работы для полотера? Я согласен и на ночные уборки».
Павел вспомнил, что его отец занимается борьбой со шпионажем в столице. И послал ему секретное сообщение о раскрытом им новом адресе.
Глава 10
Шпионы повсюду!
В кабинете начальника ЦКРО ГУГШ[115] шло важное совещание. Состав был серьезный. Руководил говорильней сам начальник отделения полковник Ерандаков. Присутствовали еще несколько важных господ. Главную квартиру представлял генерал-майор Таубе, ненадолго приехавший из Могилева для участия в совещании. Департамент полиции выступал в лице статского советника Лыкова. От жандармского корпуса присутствовал начальник штаба генерал-майор Никольский. И сидели два руководителя столичных охранных отделений: Петроградского – полковник Глобачев и Московского – полковник Мартынов.
Алексей Николаевич был единственным штатским в кабинете и по роду службы не занимался контрразведкой напрямую. Однако именно он первым потянул за кончик ниточки, когда обнаружил беседующими в ресторане крупного уголовника и крупного германского шпиона. С тех пор прошло восемь месяцев. Оперативная игра с противником перешла в новую фазу. Пора было принять насущные меры, но мнения участников совещания разнились.
Первым заговорил Таубе и описал накопившиеся разногласия:
– Господа! В конце прошлого года случайным образом статский советник Лыков выявил в обеих столицах наличие шпионской группы. Руководил ею персидскоподданный Мирзабула, а в числе его агентов значились полтора десятка уголовных. То есть произошла смычка этих элементов. Уголовная преступность отличается спайкой. Где пятнадцать фартовых, там завтра будет сто… Поэтому было принято решение ликвидировать обнаруженную агентурную организацию. Но, как часто бывает, вмешались обстоятельства. Из-за отсутствия координации между службами Мирзабула спасся. Московская сыскная полиция поймала его на торговле крадеными вещами: шпион действовал под легендой владельца кассы ссуд. И выслала в Персию, как порочного иностранца. После отъезда резидента агенты затаились. Охранные отделения столиц вместе с сыскными полициями не могли их отыскать до самого лета.
Опять вмешался Лыков, когда поручил своему сыну частным образом разыскать резидента в Персии. И тот нашелся в Тавризе! Мирзабула вел оттуда оживленную переписку по нескольким условным адресам. Проследив его корреспонденцию, контрразведка постепенно вышла на след всей организации. В отсутствие шефа ею руководил, судя по данным наблюдения, вице-резидент, рецидивист, находящийся в циркулярном розыске, Главанаков. Теперь КРО штабов Московского и Петроградского округов наблюдают за шпионской сетью. В ней насчитали до пятидесяти человек, включая вербовщиков, наблюдателей, ходоков. Сеть мощная: имеются распускатели пораженческих слухов, есть силовое подразделение из бандитов, а также агенты в гражданском и даже военном аппарате. Давно
