Последний выстрел камергера - Никита Александрович Филатов
— Ну вот, опять вы о своем! — отмахнулся Киселев. — Наслушались небось рассказов Дарьи Христофоровны? Союз Англии и Франции совершенно немыслим. Никогда не будет и не может быть союза между королевой Викторией и племянником ее старого ненавистника — Наполеона Бонапарта…
— Однако же, — вмешалась княгиня, очевидно задетая последним замечанием посла за живое, — вопреки вашим предположениям, Англия признала полностью за Наполеоном III его императорский титул со всеми подробностями, и в парламенте решено даже и не пускаться в обсуждение этого вопроса, При этом англичане через лорда Пальмерстона, эту старую лисицу, внушили государю, будто не доверяют Наполеону III и до смерти боятся французского нашествия. И государь поверил, будто Англия боится Наполеона III, а тот ненавидит Англию — и никогда между ними союзу не бывать…
— Так оно и есть, — продолжал упорствовать Киселев.
— Не слишком ли скоро забыт вами инцидент сорок девятого года?
Напоминание княгини Ливен заставило Николая Дмитриевича поморщиться:
— Помилосердствуйте, Дарья Христофоровна…
Суть событий, о которых зашла речь, заключалась в следующем.
Более тысячи венгров и поляков, принимавших участие в неудачном восстании, укрылись после разгрома в Турции, и государь велел канцлеру Нессельроде немедленно написать грозную ноту Порте с требованием их выдачи России и Австрии. Одновременно он послал султану личное письмо подобного же содержания. Султан обратился за советом к британскому и французскому посланникам — оба решительно посоветовали отказать… Мало того, английская и французская эскадры приблизились к Дарданеллам. Разумеется, это было лишь демонстрацией — в тот момент ни царь, ни, подавно, шедшая за ним Австрия не собирались вовсе воевать, однако бежавших в Турцию революционеров султан так и не выдал, одержав, по сути, первую дипломатическую победу над Россией.
— Сударь мой, неужели мнимая сдержанность английского кабинета все еще держит вас в обманчивом сознании безопасности? — продолжала атаковать посла княгиня. — Неужели вы не помните, как вскоре после провозглашения империи во Франции в Париж прибыл лондонский лорд-мэр в сопровождении именитых представителей лондонского Сити? Лорд-мэр вручил тогда Наполеону III адрес, составленный в самых теплых и почтительных выражениях, с благодарностью за «восстановление порядка» во Франции и с пожеланиями всяких успехов.
— Формальность… Стоит ли обращать внимание на петицию каких-то английских торговцев?
— А вот мне с достоверностью сообщают, что эта внушительная демонстрация укрепила в Наполеоне III окончательную уверенность, что Англия не оставит его на полдороге в разгорающейся схватке с Россией!
…Услышанное в доме княгини Ливен подтвердило худшие опасения Федора Ивановича.
Военачальники и дипломаты в Петербурге, планируя победоносную турецкую кампанию и размышляя о шансах благополучно занять Константинополь, неизбежно приходили к заключению, что это мыслимо осуществить лишь при условии полной внезапности нападения. Если начать спешно и специально вооружать для этой цели Черноморский флот, то из этого ничего не выйдет хорошего — английский адмирал, крейсирующий в Архипелаге, узнает об этих экстренных вооружениях раньше, чем русские отплывут для захвата Босфора…
Из Одессы известия за двое суток доходят до Константинополя, а уж оттуда в три или четыре дня на Мальту — так что наши войска, явившиеся к проливам, встретят отпор как со стороны турок, так и со стороны англичан. Впрочем, военная сторона подготовки морского десанта и переброски армии через Балканы, при всей ее важности, стояла пока на второй очереди. Прежде всего следовало решить основную дипломатическую проблему: как обезопасить себя от Англии, которая, по мнению канцлера Нессельроде, одна только и способна была защитить разлагающуюся Турцию?
Австрия и Пруссия считались покорными, хотя и не слишком надежными союзниками, так что можно было рассчитывать по крайней мере на их нейтралитет, а Наполеон III, как полагали в ближайшем окружении государя, поостережется всерьез начать борьбу с русским царем и рисковать своим и без того еще шатким троном.
Значит, остается Британия.
Однако же канцлер Нессельроде пребывал в полной уверенности, что если сговориться с ней насчет раздела военной добычи, то проливы и Балканы достанутся России. Тем более что после падения прежнего министерства главой английского правительства стал лорд Эбердин, вполне, кажется, разделявший русские проекты относительно будущего наследства европейского «больного» — Турции.
Лондону был уже предоставлен и план решения Восточного вопроса: Дунайские княжества, Сербия, а также Болгария образуют самостоятельные государства под протекторатом России, что же касается Египта и острова Крит, то они становятся владением британской короны.
Интересы французов в расчет совершенно не принимались.
И вот сейчас, когда русская армия и русский флот уже начали операции против турок, стало окончательно ясно, что все эти расчеты были ошибочны…
Глава третья
БЕРЛИН
Из края в край, из града в град
Могучий вихрь людей метет…
Откровенно говоря, Федору Ивановичу никогда не нравился Берлин. Этот высокомерный и совсем не уютный город напоминал ему провинциальную казарму, кое-как приспособленную для проживания гражданского населения…
Зато кофе и булочки здесь подавали отменные.
Федор Иванович отставил чашку, в очередной раз посмотрел на часы и вновь принялся изучать свежий номер «Прусского еженедельника».
— Господи, уже четверть пятого…
Немецкие газеты в большинстве своем казались ему скучными до зевоты, однако же отпечатаны были добротными красками на хорошей бумаге и с точки зрения вдумчивого читателя содержали много полезной информации:
…Со дня на день ожидается открытие первой железнодорожной линии, соединяющей Берлин с Кёнигсбергом. Развитие паровозного сообщения между городами Восточной Пруссии идет быстрыми темпами, и в самое ближайшее время оно должно будет охватить все наиболее значительные города, от Кёнигсберга и Тильзита на севере до южного Алленштайна, с выходами к морю и в приграничные районы. При этом предпочтение отдано стандартной европейской колее…
Вот и нам бы так! Опять опаздываем…
Ведь должно же быть ясно, что при отсутствии нормальной сети железных дорог хотя бы на европейской части России переброску армейских резервов между будущими театрами военных действий придется осуществлять по старинке, как во времена екатерининских походов.
…Карл Бехштейн объявляет об открытии в Берлине первой фабрики по производству роялей. Цены разумные…
Немецкие рояли? Любопытно. Посмотрим, что получится у этого Бехштейна…
…Русский посол спешно покинул Константинополь. «Отказ Турции дать гарантии православной вере, — заявил он корреспонденту газеты, — создает для императорского правительства необходимость отныне искать этих гарантий в собственной силе».
Бывали, и не раз уже, мгновения, когда Федор Иванович
