Человек с клеймом - Джоан Роулинг
– Конечно, – сказала Робин. – У меня еще один вопрос. Если Хлоя пользовалась услугами Тайлера, значит ли это, что у нее не было собственной машины?
– Нет, но она могла брать машину у отца. Когда у нее не было доступа к ней, она полагалась на Тайлера.
– Хорошо, – сказала Робин. – Ну, большое спасибо за уделенное мне время.
– Знаете, – сказал Уайтхед, ведя Робин обратно в коридор, – Хьюго любил скорость, никто и не притворяется – он был молод, – но никогда в таких условиях, да еще и с пассажиром. И, – добавил он, снимая с крючка пальто Робин и протягивая ей, – он знал, что приближается шторм. Мы все это знали.
– Я очень сожалею о вашей утрате, – сказала Робин, не в силах придумать, что еще сказать.
– Если найдете Тайлера, дадите мне знать?
– Если мы его найдем, я спрошу, не будет ли он против, если мы вам сообщим, – пообещала Робин.
На улице было прохладно. Она быстро пошла к "лендроверу" и села внутрь, размышляя о том, что только что услышала. Затем она достала телефон и набрала новое сообщение для Хлои Гриффитс.
Привет, Хлоя, это Робин Эллакотт. Извини, что снова беспокою, но у меня еще несколько вопросов, и, думаю, только ты можешь на них ответить. Я понимаю, как тебе тяжело, и не стала бы тревожить, если бы это не было важно.
Отправив это сообщение, Робин задумалась. Почему-то в голове у нее всплыло название "Лошадь и Жокей", но она не понимала, почему. Она только открыла Google, чтобы посмотреть, что это за место, как дверь рядом с ней резко распахнулась. Прежде чем она успела закричать, чья-то рука схватила ее за горло.
Глава 103
… примечательно
Чего может добиться одна слабая женщина.
Мэтью Арнольд
Меропа: Трагедия
Он был сверху, прижимая ее к пассажирскому сиденью; она чувствовала, как ручник давит ей в спину; не могла закричать из-за его рук на ее шее; он полз по ней, прижимая к сиденью; и она почувствовала, как ее сумка соскользнула в пространство для ног…
Он пытался затащить ее глубже в машину, и она знала, что его план состоял в том, чтобы уехать вместе с ней; она услышала, как ее телефон упал со стуком; увидела его лицо в странных квадратах света и тени, ярость, густые брови…
Ей удалось высвободить из-под него правую руку и схватить его за запястье, пытаясь оторвать от своего горла, но левой рукой она шарила по полу, в темноте; она знала, что оно там, она проверила это, прежде чем выйти из квартиры этим утром…
Ее пальцы сомкнулись на пластике, она нащупала сопло, и теперь перед ее глазами мелькали черные точки, но она справилась…
Первая струя не попала в него – она почувствовала жжение в воздухе.
Вторая накрыла его голову сбоку, и Робин закрыла глаза.
Она слышала, как он задыхается, отплевывается и ахает; хватка на ее шее ослабла; она снова и снова брызгала и слышала, как он ругается – теперь он пытался уклониться от струи, но все еще стоял на ней коленями…
Собрав все силы, она слепо ударила правой рукой вверх и услышала глухой стук костяшки о кость.
Она открыла глаза; они начали слезиться от ядовитого пара, который теперь был в воздухе, но она знала, куда целиться, теперь…
Еще одна струя, и еще одна, прямо ему в лицо.
Она сделала вдох, и ее легкие тоже обожгло, но это не имело значения: она закричала так громко, как никогда в жизни, теперь вцепившись в его кудрявые волосы.
Глава 104
Очернять клеветой имя, которое и так открыто запятнано, все равно, что добавлять удары железным прутом к тому, кого бьют плетьми…
Альберт Пайк
Мораль и догма Древнего и принятого шотландского устава масонства
Страйк ехал по трассе М4 обратно в Лондон. Его поездка в Йовил и "Quicksilver Mail" оказалась бессмысленной: никто в пабе не узнал Тайлера Пауэлла на фотографии.
– Нет, Дэйв был довольно… ну, знаете… толстым, – сказала ему одна из барменш, набросав невидимый обруч вокруг своей талии, чтобы продемонстрировать внушительные обхваты исчезнувшего Дэйва.
Как бы ни было заманчиво думать, что Тайлер Пауэлл набрал столько килограмм, чтобы стать "Дэйвом", Страйк решил, что за месяц он вряд ли смог бы набрать такой внушительный живот, поэтому, поблагодарив всех, вернулся к "БМВ" и отправился в Лондон. Несмотря на его трогательно-дерзкое заявление Робин, что он прекрасно справится еще с несколькими часами езды, его правую ногу свело судорогой. Он также был ужасно голоден; бургер от Beefy Boys теперь казался далеким воспоминанием. Злость, которую он продолжал испытывать к Ральфу Лоуренсу, возвращалась все сильнее, словно изжога.
В десяти милях от города зазвонил телефон.
– Это я, – раздался панический голос. – Дэнни де Леон.
– Сообщение мое получил, да? – сказал Страйк. Слишком усталый, больной и голодный для каких-либо социальных вежливостей, он добавил: – Я предупреждал тебя, когда мы встречались, что если ты слишком долго будешь тянуть с признанием, мне придется действовать без тебя.
– Я не знал, к кому обратиться, – сказал взволнованный голос. – Понятно? Я не знал, как это делается…
– Тогда тебе следовало позвонить и спросить меня, – сказал Страйк. – Я дам тебе контакты журналиста по имени Фергус Робертсон, который уже заинтересовался Бранфутом, но ты должен позвонить прямо сейчас, если не хочешь остаться в истории как наемный хищник Бранфута, и обязательно постарайся как следует раскаяться в содеянном.
– Что..?
– Раскайся, – громко сказал Страйк. – "Мне стыдно. Виновен". Если не хочешь быть обвиненным и хочешь избежать его возмездия, разоблачи этого ублюдка сейчас же.
Страйк завершил разговор и поехал дальше, размышляя, не будет ли хорошей идеей остановиться на следующей заправке, чтобы поесть, вместо того чтобы ждать, пока он доберется до
