Человек с клеймом - Джоан Роулинг

моей вечеринке. Мы были в Клариджес, и да, там была небольшая сцена. На самом деле я не приглашал Рупа – вечеринка была не большая, он бы не знал многих там – но я оглянулся и увидел его. Довольно безумно, учитывая все, что он устроил сам; казалось бы, ему стоило избегать любого места, где были Лонгкастеры.

– Да, – сказал Страйк, быстро делая заметки, – точно. Дино был на твоей вечеринке?

– Боже, нет, – сказал Саша с легким смешком. – Дино никогда не ходит на вечеринки, если они не проходят в его клубе. Ты его знаешь?

– Нет, – сказал Страйк.

– Тот еще характер, – сказал Саша.

– Тара не против, что ты проводишь время с ее бывшим мужем?

– О, все это уже позади, – легко ответил Саша. – Мама не диктует, с кем мне встречаться. Нет, на свою вечеринку я пригласил только Вала и Козиму. Она, честно говоря, была вся в слезах.

– Кто такая Козима? – спросил Страйк, хотя он уже знал.

– Сводная сестра Десимы и Валентина. Прелестная девочка.

Страйк вроде вспомнил, что в заметках Робин о ее интервью с Альби Симпсоном-Уайтом Козима Лонгкастер была описана как "испорченный ребенок".

– Почему она была в слезах?

– Полагаю, потому что Руп вел себя агрессивно или оскорбительно. Я… честно говоря, – сказал Саша во второй раз, понизив голос, – мне пришлось попросить охрану выпроводить Рупа. Казалось, он пришел устроить ссору. После того, как он ушел, я спросил Вала, что все это значит, и он рассказал мне о пропавшем серебряном корабле.

– Он сказал, почему появился Руперт?

– Полагаю, он пытался заставить Вала отозвать полицию или что-то в этом роде. Вал был очень зол, как ты можешь себе представить.

– Как Валентин должен был отозвать полицию? Ведь украденное имущество принадлежало его отцу, правильно?

– Честно говоря, я не знаю подробностей, – сказал Саша, слегка беспомощно взмахнув руками. – Для меня все это было новостью, я не понимал, что происходит, – и, как ты понимаешь, в тот вечер мне нужно было поговорить со многими людьми, так что я решил не вдаваться в подробности.

– Ты получал известия от Руперта после вечеринки?

– Нет, следующее, что я услышал, – он уехал в Нью-Йорк.

– Как ты об этом узнал?

– Анжелика разослала электронные письма всем попечителям и сообщила, что он нашел там работу.

– Ты получал от него известия с тех пор, как он уехал в Нью-Йорк?

– Не думаю, – сказал Саша, снова слегка нахмурившись. Он наклонился вперед, еще больше понизил голос и сказал:

– Послушай, можно я буду говорить честно? Я думаю… слушай, мне неприятно это говорить, но, честно говоря, я действительно думаю, что Десси… ну, ты понимаешь… немного заблуждается. Вал считает, что для нее будет лучше – добрее, в данный момент – если ей помогут взглянуть фактам в лицо.

– Каким именно фактам?

– Да ладно тебе, Корм, – сказал Саша с улыбкой, и Страйк почувствовал раздражение от такого сокращения его имени, которое использовали его друзья и Шарлотта, когда она не называла его "Блюи". – Десси намного старше Рупа. Мне неприятно это говорить, но, кажется, Руп просто поумнел и захотел уйти. Десси милая, она замечательная, но, думаю, Руп, вероятно, ввязался в эту историю с ней, когда работал у Дино, и она превратила это в какую-то грандиозную интрижку в своих мечтах. Ему двадцать шесть. Он не хочет быть связанным в его возрасте.

Удобно забыв, что он сказал Робин, что Десима не из тех тридцативосьмилетних, которых он мог бы "представить с двадцатишестилетним", и что он утверждал, что влечение Десимы к Руперту было обусловлено ее деньгами, Страйк сказал:

– Они были вместе целый год. Вряд ли это была встреча на одну ночь.

– Я не знаю, потому что…

– Ты был в Мексике, да. У тебя есть номер Руперта в Нью-Йорке?

– Нет, – сказал Саша.

– Ты знаешь, где он работает?

– Тебе придется спросить Анджелику.

– Спросил. Но она отказалась дать мне контактные данные.

– Ну, при всем уважении, – сказал Саша, – она ведь не обязана?

– То есть ты так и не проверил, действительно ли он уехал в Нью-Йорк?

– Он взрослый мужчина и ему не нужно, чтобы я его преследовал.

– То есть твоя позиция такова: он уехал в Нью-Йорк, он определенно жив…

– Что ты имеешь в виду под словом "жив"? – спросил Саша, уже не улыбаясь.

Возможно, актер, как и сам детектив, теперь чувствовал, будто призрачная Шарлотта с улыбкой придвинула себе место за столом. Ее всегда возбуждали напряжение и возможность ссор, и ей нравилось видеть членов семьи, которых она, по ее словам, ненавидела, но от которых никак не могла полностью освободиться, ссорящимися с бойфрендом, которого не впечатляли ни их богатство, ни их происхождение. Руперт Флитвуд, к которому Страйк до этого момента не испытывал почти никакой симпатии, словно внезапно стал ее суррогатом: молодым человеком, к которому его кровные родственники, казалось, были в лучшем случае равнодушны, который исчез из виду, вызывая скорее раздражение, чем беспокойство. Ночь, когда Шарлотту чуть не сбил лондонский автобус, показалась произошедшей всего несколько дней назад, когда Страйк сказал:

– Не знаю, как это выразить проще. "Не умер", если тебе так больше нравится.

– Какого черта он должен был умереть?

– Он потерял работу, был на мели, ему угрожал наркоторговец, за ним охотилась полиция, у него только что закончился любовный роман, и о семье не могло быть и речи…

– У него есть семья, – сказал Саша.

– Я не собираюсь никого критиковать, – сказал Страйк, – но, по моим сведениям, он не ладит с тетей и дядей в Швейцарии, что оставляет тебя, и, по твоему собственному признанию…

– Ты думаешь, я бы ничего не сделал, если бы считал, что Руп действительно пропал?

Да, придурок, я так думаю.

Страйк почти видел широкую улыбку Шарлотты. Начиная получать от этого интервью мстительное удовольствие, он сказал:

– Откуда именно он взялся, этот неф?

– Из клуба Дино.

– Я имею в виду: изначально это была собственность Флитвуда или Легарда?

– Какое это имеет отношение к делу?

– И где же, по-твоему, Руперт собирался его продать?

Наступила пауза. Страйк наблюдал, как бледное лицо Саши потемнело.

–