Человеческий фактор - Ишмаэль Джонс
Я решил эту проблему, заявив, что это мне позвонил доктор Б. Ему, конечно, не требовалось разрешения Управления на мой звонок, поскольку мы его не контролировали. В штаб-квартире я сказал, что видел его доклад и оставил свою визитку у организаторов конференции, которые передали ее доктору Б. Все общение с доктором я описал как инициированное им: это он позвонил мне и сказал, что планирует посетить Варшаву; это он прислал мне по электронной почте подробности своей поездки.
И он пригласил меня посетить его в своей стране. Однако это было невозможно. В штаб-квартире боялись даже звонить туда по телефону, а о том, чтобы сотрудник ЦРУ посетил мерзкое государство-изгой для проведения разведывательной операции, не могло быть и речи.
После установления контакта с доктором Б., моя просьба о встрече с ним в Варшаве должна была теперь пройти все вышеупомянутые инстанции. Я изложил свой запрос так, чтобы встреча казалась совершенно лишенной риска, но на самом же деле, в интересах национальной безопасности США, я планировал начать выпытывать у доктора Б. все секреты, какие только возможно. Однако в своем запросе в штаб-квартиру я сделал вид, что мы с ним просто обменяемся любезностями.
Вышестоящее руководство еще больше ослабило мое предложение, подчеркнув, насколько невероятно легким будет мой контакт с доктором Б. В итоге все выглядело так, будто мы будем двумя кораблями, проплывающими в ночи[7]. Таким образом, в штаб-квартире восприняли бы предложенную встречу как абсолютно безобидную.
Запрос о встрече с доктором Б. прошел через все уровни штаб-квартиры. Казалось, она не встречает сопротивления, но из-за огромного количества слоев и препятствий дело продвигалось медленно. У меня было несколько недель до прибытия доктора Б. в Варшаву, но к моменту его отъезда из родной страны разрешение так и не было получено. Я решил сесть в самолет и лететь в Варшаву, не обращая внимания на одобрение.
Дородного доктора Б. я встретил в варшавском аэропорту.
— Здравствуйте, мой дорогой друг, — произнес он, — очень приятно с вами познакомиться.
Мы бросили чемоданы в отеле и отправились гулять по Варшаве, старый центр которой, разрушенный во время войны, был полностью восстановлен. Усевшись в кафе на открытом воздухе, мы заказали по большому бокалу пива.
После вежливой вступительной беседы мы обсудили научную проблему, которую мне нужно было решить, — коммерческое применение технологии, являвшейся специализацией доктора Б., — а затем отправились в мой гостиничный номер, чтобы поработать над проблемой. Это был ключевой момент, поскольку он позволял нам перейти в деловую обстановку. Я задавал вопросы и делал заметки.
Обсуждая техническую проблему, я узнал много нового о биографии и образовании доктора Б. Рассказывая о своем прошлом опыте работы, он невольно предоставил интересную информацию, имеющую несомненную разведывательную ценность.
Его специализацией было ядерное оружие. Я хотел поставить перед ним техническую проблему, которая не вызвала бы у него подозрений, а затем позволить ему направить разговор в те области, в которых он лучше всего разбирается. Возможности доктора Б. помочь в решении описанной мною проблемы были ограничены, поскольку это была не его специальность, но ученые любят говорить о своих областях знаний, и разговор перешел на его работу. Когда он продолжил рассказывать о ней, я сказал ему, что мало что знаю о его специальности, и попросил его немного рассказать мне о ней.
Мы провели несколько встреч по два часа каждая. В перерывах между встречами я просматривал свои записи и составлял список вопросов для следующих, ответы на которые впоследствии должны были войти в разведывательные отчеты.
По окончании встреч я возместил доктору Б. его дорожные расходы, дал ему немного денег на дорогу и выделил из своего кармана аванс на расходы для следующей поездки, понимая, что еще слишком рано ожидать, что штаб-квартира выделит деньги на операцию. Мы вместе доехали до варшавского аэропорта и сели на свои самолеты.
Через несколько дней после моего возвращения домой пришло сообщение из штаб-квартиры, в котором утверждались мои планы по встрече с доктором Б. в Варшаве. Операция началась, и мне оставалось лишь сделать несколько шагов вперед. За годы работы в организации я понял, что только так можно чего-то добиться, а добиться чего-то — это и было главной причиной моего прихода в ЦРУ. Если все пройдет хорошо, доктор Б. сможет предоставить информацию, которая предотвратит ядерную войну и спасет миллионы жизней.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1. Смелость велика (вполне возможно)
Гораздо лучше отважиться на великие дела, одержать славные победы, даже если вас постигнет неудача, чем встать в один ряд с теми несчастными, которые не испытывают ни радости, ни страданий, потому что живут в серых сумерках, не знающих ни побед, ни поражений.
Теодор Рузвельт
Когда я был маленьким, моя семья жила в различных странах Восточной Азии, Восточной Африки и Ближнего Востока, и когда я рос в этих диктаторских государствах и племенных королевствах, я остро осознавал, что, будучи американцем, отличаюсь от других, а также имею особый статус и привилегии, которые дает мне моя национальность. Богатство моей семьи, обычное по американским меркам, по меркам принимающих нас стран было огромным. Во время потрясений в этих нестабильных местах моей семье нужно было лишь сесть на ближайший самолет домой, в то время как коренные жители страны вынуждены были оставаться и испытывать страдания. Соединенные Штаты были для нас убежищем, в котором мы всегда могли скрыться в трудную минуту.
Во время наших редких визитов в США я чувствовал, как с меня спадает груз, зная, что я могу думать и говорить так, как мне вздумается. В великом многоголосии меня окружали процветание, открытость, творчество и свобода. В Африке и Восточной Азии я никогда не видел дорог с числом полос больше двух, и которые, как правило, были с выбоинами или не имели дорожного покрытия, и система автострад в Лос-Анджелесе с шестью, а иногда и восемью полосами движения поразила мой юный взор. Уже тогда я предвидел иммиграцию будущих
