Москва дипломатическая. Танцы, теннис, политика, бридж, интимные приемы, «пиджаки» против «фраков», дипломатическая контркультура… - Оксана Юрьевна Захарова
В этот период из иностранных лидеров особым умением носить костюм отличался Джон Кеннеди. «Отличительной чертой Джона Кеннеди я бы назвал его несравненное обаяние. В нем всегда чувствовалось отменное воспитание. В США не любят слова „аристократ“. Там есть старые, славные семьи, которые, переехав в Новый Свет, и сделали из Америки то, чем она стала. Кеннеди — отпрыск одной из таких семей. Даже его одежда отличалась особым стилем — он носил однобортные пиджаки на двух пуговицах и, не следуя тенденциям классической моды, застегивал их на обе. Из-за ранения, часто его беспокоившего, он немного сутулился, и пиджак на нем слегка обвисал, но это придавало ему какую-то особую элегантность. Раскованная манера держаться также шла Кеннеди», — вспоминал В.М. Суходрев[193].
Внешний вид государственных деятелей всегда являлся предметом особого внимания журналистов. Телевизионные операторы буквально «раздевают» главных действующих лиц в своих репортажах. В 1986 году во время рейкьявикской встречи американские тележурналисты уделили достаточно много внимания Э. Шеварднадзе, в том числе благодаря его красно-серым клетчатым носкам.
В период перестройки произошли значительные изменения в стиле поведения советских руководителей, а также в манере одеваться. Как вспоминал В.С. Черномырдин, будучи вице-премьером по топливно-энергетическому комплексу, он встречался с младореформаторами, которые приезжали на работу «к обеду — кофе, сигареты, затем разъезжались, чтобы, собравшись вечером, подискутировать. А характерные детали одежды — джинсы и кроссовки, вероятно, служили визитной карточкой как людей независимых, свободных от всяческих предрассудков»[194]. Однажды в гардеробе, когда А.Б. Чубайс стал председателем Госкомитета по управлению госимуществом в ранге министра, гардеробщица обратилась к нему: «Мальчик, а ты здесь чего? К кому?» Пройдет совсем немного времени, и уже каждый в России будет знать это имя.
Общаясь с послом России в Украине В.С. Черномырдиным, автор на собственном опыте смог убедиться, что строгий «протокольный» костюм не только не мешает, но, напротив, располагает к деловому и одновременно творческому общению.
В советский период тщательным образом разрабатывались детали государственных и военных церемониалов. Практически каждый церемониал был своеобразной художественной иллюстрацией этических норм, принятых в социалистическом обществе. Как и в дореволюционный период, большое значение отводилось невербальным средствам общения: жесту, языку костюма, музыкальному сопровождению.
Человек предстает перед другими людьми в совокупности своих внутренних и внешних свойств. Способы оформления внешности — важные сигналы, знаки личности. При этом одежда является своеобразной визитной карточкой человека, она несет информацию об официальном статусе владельца, его вкусах, чертах характера. Костюм в первую очередь привлекает к себе взоры окружающих, вызывая соответствующие эмоции.
Отношение к дипломату напрямую связано с восприятием страны, которую он представляет. В выборе костюма личные пристрастия дипломатического сотрудника уступают место политической целесообразности.
«Дипломатический» теннис и классический балет Москва — Лондон
В жизни дипкорпуса спорт занимал особое место, будучи не только формой досуга, но и важным средством коммуникации. Согласно правилам этикета, беседа о спорте допустима во время светского разговора. Так, во время одной из поездок Д.Т. Флоринского в Кремль, где должна была состояться церемония вручения верительных грамот польским послом Лукасевичем, начальник Протокольного отдела беседовал с дипломатом о верховой езде, гребле и теннисе. Теннис, по словам Флоринского, «живо» интересовал многих членов дипкорпуса, которые к тому же серьезно взялись за «зимние спорты». (На лыжах ходили в Никольском.)[195]
Страстью супруги итальянского посла мадам Черрути был не только бридж, которым она «заразила» весь дипкорпус, но и теннис.
В беседе с Флоринским 8 января 1930 года она заметила, что «с тех пор, как ей любезно дали возможность играть в теннис, она снова счастлива. Не хватает только всего остального…».
Рассуждения о теннисе сменили рассуждения о проблеме подслушивающих устройств. Мадам Черрути высказала надежду, что ее с Флоринским в данный момент не подслушивают. В своей комнате мадам отрезала три микрофона. «Впрочем, <…> все это страшно занятно, в сущности, я все это обожаю: в моем маленьком салоне, где мы будем сидеть с Вами в субботу, микрофонов, во всяком случае, нет».
Несомненно, что мадам Черрути являлась личностью незаурядной. Если в дореволюционной России были светские львицы, имена которых вошли в историю благодаря великим поэтам, художникам, литераторам, посещавшим их салоны, то мадам Черрути по праву можно назвать «дипломатической львицей», сумевшей стать законодательницей мод в советской Москве. Мадам отличалась экстравагантным поведением, которое в сочетании с оригинальными туалетами создавали незабываемый образ, вместе с супругом (послом Италии в СССР Витторио Черутти), появлявшимся на приемах всегда с фашистским значком, они представляли Италию Муссолини. Данное обстоятельство заставляло советских граждан относиться к ним настороженно, если не сказать враждебно.
В начале 1930 года Д.Т. Флоринского посетил помощник главного секретаря «Динамо», который заявил, что игра мадам Черрути на зимнем корте вызывает недовольство некоторых членов спортивного общества «Динамо». «Фашистка среди чекистов — действительно парадоксально», — отметил в дневнике начальник Протокольного отдела[196]. Представитель «Динамо» интересовался, не оборудуется ли для дипломатов специальный зимний корт, «Динамо» готово оказать НКИД техническую помощь. Флоринский ответил, что неудобно отбирать у мадам Черрути данное ей разрешение, до весны остается два месяца, к тому же она играет в утренние часы, когда площадка не слишком загружена. Что касается постройки корта, то Флоринский считает, что его целесообразно построить на Спиридоновке, 17, если туда будет перенесена база НКИД, к тому же в разрешении этой проблемы заинтересованы многие дипломаты.
В том же году дипломатические работники получили возможность играть в теннис на стадионе «Искра» по утрам в нечетные дни. На этот стадион решили приезжать германский и британский послы. «Дипломаты в восторге от корта и от любезности администрации. Они оценили это как большую любезность в
