Инженерный Парадокс 8 - Олег Сапфир

Впрочем, тут и Икси подключилась: выявила зону экранирования и обрушила по площади огонь турелей. Попала или нет — чёрт знает, но нападающие позорно драпанули, и больше нападений на объекты Гаража не было.

— Ладно, — через несколько часов пересмотра и ликования, скорее себе, чем Глории, сказал я. — Это хорошо. И даже весело, но проблема ни черта не решена. Враг не выявлен, а сети Гаража — под угрозой. Так что не время расслабляться.

— А когда будет время? — уточнила с улыбкой Глория.

— Чёрт его знает, как вообще, — мудро, на основании анализа озвучил я. — Но в текущей ситуации — когда оторвём тому, кто это затеял, голову.

— Ты, помнится, хотел спалить его в Атаноре, как найдёшь.

— Простите, погорячился, — признал я. — Нечего мой Атанор загаживать всякими гадами! Оторванная голова меня вполне устроит, а мучительное сожжение — по обстоятельствам.

— Ваше безграничное милосердие, уважаемый супруг, поразило меня в самое сердце! — веселилась Глория.

А на следующее утро Хитров соизволили прислать обещанный транспорт. Правда, тут случилась непонятка, почти выбившая меня из колеи. А именно: к приезду я был готов, Икси собирала информацию. Но тут в комнату управления вбегает Глория, причём в натуральной панике.

— М-м-м-арк! Я к такому н-не готова! — с ужасом уставилась она на меня.

Причём в эмофоне ОПЯТЬ ни черта не понятно! Ну надо выяснять, что случилось.

— К какому?

— Я… там же АВТОБУСЫ! Я столько не выдержу! И вообще, что ты себе позволяешь⁈ — возмущённо уставилась она на меня.

— Я позволяю себе тебя слушать. Совершенно зря, похоже, — честно ответил я. — Потому что ты сейчас несёшь какую-то фигню.

— Я⁈

— Угу.

— Так, погоди… там детские автобусы! — обвинительно указала она на окно.

— Школьные, — согласно кивнул я. — Хитров опять думает нас обхитрить… но тут я даже не буду напрягаться, потому что обхитрил он сам себя.

— Это как? — уточнила, беря себя в руки, Глория.

Ну и я рассказал. У школьных автобусов в Империи есть масса преимуществ на дороге, по закону. В общем-то, кортеж аристократа, создавший аварийную ситуацию такому автобусу, могут расстрелять — были прецеденты. Но регламентирование данного транспорта очень и очень строгое. Использование только по назначению, проверки Имперскими комиссиями, строгое соответствие нормативам…

Короче, с ними выходило, что нормативы времени использования у этих автобусов кончаются через неделю-десять дней. А Хитров передаёт мне их «для перегона», вполне официально, правда, не ставя меня в известность. И что я, с его точки зрения, должен делать? Ну, естественно, помимо ругани в его адрес и дерганья волос на голове.

По нормативам я обязан эти автобусы либо утилизировать — что регламентное действие, в присутствии комиссии (что для частного лица весьма дорого, притом фиксация утилизации КАЖДОГО автобуса фиксируется отдельно). Либо обязан эти же автобусы провести через бюрократическую и техническую комиссию, которые разрешат их эксплуатацию… Строго по назначению. Для перевозки детей.

И это не учитывая то, что комиссия эта тоже весьма дорогая, подороже утилизационной.

Вот только… я их просто продам. В Африку, и на вопрос «куда дел⁈» честно отвечу. Никакого прямого запрета на это нет, а почему не продают — так даже школам, пансионам и гимназиям дешевле купить новые, чем оплачивать комиссии БУ-шных. Выхода на африканский континент для реализации подобной продукции у учебных заведений нет, ума не приложу, с чего.

Так что Хитров вместо неприятностей и трат подкинул мне прибыль. Сам, конечно, тоже на финансах на утилизацию выиграл… Ну да и чёрт с ним.

— Вот такая ситуация. А с чего ты так разволновалось-то?

— Не с чего. Дома поговорим, Марк. Я сейчас не готова, и не спрашивай, пожалуйста, — жалобно уставилась она на меня.

— Не хочешь — не говори. Но Глория, твоё психологическое состояния становится…

— Дома, Марк, я очень прошу!

— Уговорила, — пожал плечами я.

В общем, действительно, разговор, похоже, связанный с теми самыми проблемами, долгий, сложный. Лучше дома.

А с погрузкой никаких проблем не возникло, как и с дорогой… Правда, водителей, точнее, их возвращение Хитров повесил мне на шею. Но не слишком накладно, да и, возможно, кого-то получится забрать к себе: так-то работяги вполне квалифицированные, как я оценил за время пути.

Ну и нельзя отметить некоторый «прощальный аккорд» Хитрова. Вместе с автобусами прибыл какой-то относительно не старый чиновник, и с ходу, после того как поздоровался, стал обсуждать «судьбу вашей жалобы, граф Мехов».

— Это какой-такой жалобы? — захлопал глазами я, тогда как Глория с весельем в эмофоне прислушалась.

— Ну как же? За беспочвенное нападение на вас…

— Так не было никакого нападения на меня, — отмахнулся я.

— Но позвольте…

— Не позволю, — покачал я головой.

— Простите…

— Не прощу!

— Граф, на этот особняк напали!

— Угу. И я на него тоже напал.

— Но он был вашим трофеем!

— А вы это объявили по Губернии?

— Но на это нужно время…

— Вот, не объявили. А значит — не было никакого нападения «на меня». Недоразумение, не больше. И никаких жалоб от меня нет: всё закончилось к моему удовлетворению. Так Хитрову и передайте, — широко улыбнулся я.

— Господину губернатору Хитрову!

— Надолго ли? — хмыкнул я. — Впрочем, мне всё равно. Прощайте.

Автотранспортный тракт Имперского значения, Тверская Губерния

Борис посмотрел на спящих в кресле жену и детей, тяжело вздохнул и невидящим взглядом уставился в заливаемое осенним дождём чёрное окно автобуса. Перед его внутренним взором вставали события, которые привели к тому, что он и три сотни рабочих с семьями… точнее последнее время — безработных ехали в этом автобусе.

Пенза последние полгода из преуспевающего промышленного центра, заодно транзитного хаба продовольствия окрестностей стала полем боя аристократических родов. Первые месяцы всё было страшно, но продолжалось по-старому, только с тревогой по заводу и опасливым передвижением до службы.

А потом конфликт пошёл вразнос: уничтожено несколько заводов, как и Ярский, где работал Борис. И ему повезло, что это было не в его смену, как и всем работягам в автобусах. Хотя и не все они с