Пауки в банке - Александр Георгиевич Шавкунов

— Уж не знаю, кто это, — пробормотала она, — но просто также Волгшен его притащил?

— Это точно… надеюсь у тебя есть беруши? — Ответил Краун и щелчком отправил сигарету в заснеженный кустарник под балконом.

— Это ещё зачем?

— Драцар известен талантом к обучению вокалу. — Ответил напарник с кривой ухмылкой, но на лбу и висках выступил пот. — Под его руководством люди открывают в себе… умение вопить так, что все горы слышат.

— Он тебя…?

— Нет, ох, Орсар Дей! Нет. — Доцент замотал головой, но кровь отхлынула от лица. — Моего приятеля. Бедняга с тех пор в психушке, ну… то, что от него осталось.

— Оу…

Грэйн не стала расспрашивать, хотя за этим чувствуется история. Уж не сам ли Краун способствовал трагической судьбе друга? Он был под следствием, но выкрутился, несмотря на предательство. С другой стороны, ожидать благородства от предателя глупо. Грэйн потупилась, наблюдая, как Драцар идёт к особняку в сопровождении охраны.

Ей ли упрекать кого-то в предательстве? Она сама продала родину за пару пыльных полок!

— Не переживай, — доцент похлопал по плечу. — Раз нас не убили, всё в порядке.

— Угу…

Едва затянувшаяся рана на лбу пульсирует, а вместе с ней пульсирует и мозг, словно стремится отпихнуть титановую пластину. Грэйн отвела взгляда и попыталась понять, что вообще толкнула её на предательство… и не смогла. Память подводит, вполне ожидаемо после пули в голову. Но всё же… как-то это слишком избирательно.

Она вспомнила запах одноразовой сигареты, вечного спутника Мерила. Но не смогла вспомнить лицо агента, только общие черты и запах. Его она помнит так, будто аян потягивает однаразку за спиной. Она не смогла вспомнить первую встречу с ним или с Синаей… но помнит детство.

— Тебе плохо?

— А?

Девушка встрепенулась и повернулась к напарнику, тот смотрит с беспокойством. Ветер треплет волосы, бросает на плечи снежную пыль с крыши напротив. Все мысли выдуло из головы, и Грэйн глуповато улыбнулась.

— У тебя лицо было… ну будто ты своего первого парня вспомнила.

— Брезгливое?

— Напряжённо испуганное, словно пыталась понять, зачем вообще заговорила с ним.

— А… да просто… пыталась вспомнить и не смогла. — Грэйн издала смешок и постучала пальцем по квадратному пластырю на лбу. — Мне недавно память подредактировали, довольно грубо.

Лицо Крауна дёрнулось, и девушка прокляла свой юмор. Лучше загадочно молчать и хлопать ресницами, как сказочная принцесса! Люди вообще кажутся лучше, умнее и привлекательнее пока молчат!

Доцент что-то пробормотал и удалился. Оставив Грэйн докуривать в одиночестве. Девушка со злобой потёрла пластырь, и рана под ним отозвалась тупой болью. Вскоре дверь в комнате отворилась, лёгкие шаги по ковру отозвались в груди девушки погребальным звоном. На балкон вышел Драцар, заметно осунувшийся, с мешками под глазами… глазом. Чёрная сфера в глазнице блестит, отражая холодный свет и сжавшуюся перед ним девушку.

— Давно не виделись, леди Аркштайн. — Контрразведчик легко поклонился, не спуская взгляда с жертвы. — Как ваше здоровье?

— С… спасибо, хорошо.

— Ваш напарник, увы, спешил в уборную, так что не будем его ждать. — Драцар протянул ей стальной короб, едва умещающийся на ладони.

Грэйн сглотнула. Она узнала модуль горячей установки памяти в серверный массив. Работала с такими во время учёбы. Внутрь набиваются твердотельные накопители и весь кейс вгоняется в «шкаф». Один такой вмещает столько информации, что и представить страшно.

— Что это? — Выдохнула она, бережно перенимая модуль.

— Ключи от мира.

* * *

Сенатор заорал и уронил голову на грудь. В лицо бьёт свет, выжигает глаза и фигура мучителя едва видна. Во всём этом есть и положительный момент. В комнате тепло. Всё остальные минусы перекрывает пульсирующая боль.

Грудь часто вздымается, по ней, обрисовывая подёрнутые жирком мышцы, бежит струйка красного пота. Свет «расступился» пропуская лицо Драцара, холодное и хищное. В чёрном глазе Сенатор увидел себя, привязанного к стулу с датчиками на лбу.

— Скажи, Келан, тебе снилось, что у тебя выпадают зубы? — Вкрадчиво спросил Драцар, оглядывая пленника. — Ты помнишь то тянущее чувство необратимости? Отчаяние?

— Тебе это нравится? — Прохрипел Сенатор, с трудом сглотнул колючий ком и на всякий случай проверил зубы кончиком языка.

— Пытать? Хм… я бы мог сказать, что нет, это просто работа. Но я не люблю врать. Странно, правда? В сущности, нельзя стать профессионалом, не любя своё дело. Толковым мастером, да. Но не профи. Любовь, ключевой элемент совершенства. Так что да, мне нравится. Так что можешь испортить мне настроение и всё рассказать. Какой код от данных?

— Драцар… — Просипел Сенатор, запрокинул голову, чтобы лучше видеть палача.

Свет почти рассеялся, лампу подняли выше, стали видны бетонные стены, высокий потолок и зеркальное стекло. Вода на полу и решётка слива. Дыхание спёрло, и Сенатор зашёлся кашлем.

— Слушаю?

— Мы оба профи, — выкашлял Сенатор, — я просто не могу вот так всё выложить. Не поймут.

— Да… понимаю. Тяжкое бремя на нас лежит, не правда ли? Тебе вырвать ногти или сломать пальцы по фалангам?

— Хм… а почему не колени сломать? Колени всегда хорошо ломать…

— Невыгодно, размер травмы несопоставим с болью.

— Хм… понимаю. Ну, давай ногти, я хотел в старости научиться играть на фортепьяно.

— О, ты рассчитываешь дожить до старости?

— Я оптимист…

Волгшен кивнул и отступил к столику с инструментами, нечто среднее между набором механику и хирурга-психопата. Сенатор разглядел щипцы, пилы и даже две ручные дрели с жутковатого вида насадками.

— Эй… — крикнул он, кивая на нечто продолговатое на нижней полке. — Ты сюда игрушки своей жены принёс?

— А, ты про господина Встанькина? Ха… нет, просто некоторые до жути бояться… ну знаешь, проникновения. Прямо потешно, ей-богу. Ты из таких?

— Мне давно за тридцать. — Фыркнул Сенатор и сплюнул в сторону. — Я колоноскопию дважды в год прохожу, не говоря уж о проверке простаты.

— Ах, современная медицина лишает меня забавы. — Вздохнул Драцар и взял со столика тонкие щипцы с расплющенным носиком, слегка изогнутым. Выразительно щёлкнул ими. — Может, лучше на ногах вырвать?

— Там не так наглядно, — Сенатор покачал головой. — Ты же знаешь, следы должны бросаться в глаза, иначе начнут думать, что притворяешься.

— Эх, в наше время людям не хватает доверия. — Настала очередь Драцара сокрушённо вздыхать. — Обойдёмся одной рукой?

— Хотелось бы… да нет, пожалуй. С зубами умеешь работать?

— Умею, но стоматология убила всё удовольствие. Как насчёт инъекций? У меня есть очень интересные растворы.

— Сердце… — Сенатор потянулся постучать по груди, но наручники лязгнули и удержали руку за спиной. — На химию плохо реагирую.

— Они подкожные и натуральные. — С улыбкой успокоил Драцар. —