Пауки в банке - Александр Георгиевич Шавкунов

— Хм… звучит заманчиво… давай об этом потом подумаем.

* * *

Грэйн дёрнулась от далёкого вопля. Полный боли, истошный рёв раненого зверя, угодившего в капкан. Развернулась на стуле к двери, огляделась, но ничего не нашла. Показалось. Просто её воображение, ну или внутренний крик. На экране компьютера разворачивается бездна. Компьютерная защита Андера, это нечто не из этого мира. Если древний протоколы сравнимы с навесными замками, то это нечто из космоса и явно не из этой вселенной.

При этом она видит «рычаги», крошечные перемычки в коде. Последовательности, которые должны снимать защиту при активации.

Вводе пароля.

Это даже смешно. Такая сложная оборона отмыкается обычным ключом. Как если бы ядерная реакция запускалась ударом огнива по кресалу.

Удивительно.

Грэйн мысленно коснулась участков кода, прошлась по всей цепочке, пытаясь понять логику создателей. Программирование — это странная смесь холодной логики и безумного угара. Она словно пытается читать заклинание, написанное на пергаменте из человеческой кожи. Структура отчётливая, но логика просто пасует от одного взгляда на ЭТО.

Археолог облизнула губы. Да, это сложно, но она может взломать… со временем, выпив пару океанов кофе. Лет через тысячу.

Самое обидное, что она понимает, что внутри. База данных, та самая, которую Грэйн забрала в чемодане. Андеры топорно скопировали данные на твердотельные накопители и обернули своей защитой. Ладно, защита не так страшна, как неизвестность. Что произойдёт, если Грэйн ошибётся?

Будет подан сигнал тревоги или информация удалится?

Глава 30

Драцар отступил и не глядя бросил щипцы на столик, с пальцев на серый пол сорвались тёмно-красные брызги. Лоб контрразведчика блестит от пота, а в искусственном глазе отражается поникший в кресле Сенатор. Правая рука привязана к подлокотнику, а кончики пальцев напоминают свежий фарш. Пленник сипит, а грудная клетка раздувается рывками и резко схлопывается. На боках глубокие следы от щипцов, что сдавливали и тянули рёбра. Изо рта тонкой струйкой стекает красная слюна.

— Ну… — Выдохнул Драцар и озадаченно умолк, осознав, что запыхался. — Н-да… Думаешь, этого достаточно, чтобы выдать нам пароль от архива?

— Я… — Сенатор булькнул и сплюнул, вязкий комок приземлился на колено. — Самому не смешно? Это ведь ключи от мира…

Драцар скрипнул зубами и покосился на столик с инструментами. Пожалуй, легче перечислить то, что осталось не использованным. Недаром в управлении ходили слухи о глубинной подготовке оперативников Андера. А может это сам Драцар размяк и обленился на ферцах и их союзниках? Может, пора на пенсию или в отпуск?

Оба варианта кажутся… хорошими. Явно лучше пропитанного болью и потом подвала.

— Ладно, дружище, я вернусь завтра.

— Врачей пришли… — Буркнул Сенатор, напрягся и с треском хребта выпрямился на стуле. — Пожрать тоже.

— А может, тебе ещё и девок?

— Не… сил не хватит. Устал.

Когда за одноглазым хлопнула дверь, Сенатор уронил голову на грудь и заскулил. От боли и жалости к себе. Да даже десятой доли этих страданий хватит, чтобы расколоть лучших агентов! Не то что код, мать родную выдадут и жену на сдачу! Да и сам Сенатор готов рассказать любые тайны… Беда в том, что он не знает кода от архива. Даже не догадывается. Но стоит об этом узнать Драцару, и пленник станет бесполезным. Кандидатом на мгновенный расстрел, не более.

Так что выбор у него прост. Терпеть пытки и выжить, или умереть.

Горячие слёзы катятся по изувеченному лицу, разбитую глазницу обжигает солью. Сенатор пошевелил пальцами. Без ногтей они ощущаются булавками с шариками из чистой боли. По крайней мере, глаза на месте и важные кости целы. Его даже не оскопили, что тоже успех.

Дверь открылась, Сенатор дёрнулся, ожидая нового витка пыток или пули в лоб. Но вошли двое в голубых халатах. Один вскрикнул, увидев Сенатора, переломился пополам и заблевал собственные ботинки.

Неужели всё ТАК плохо?

Наручники оставили на месте, медики осмотрели Сенатора и удалились, споря на наречии склонов. Вскоре явились женщины в белых халатах, с лицами сторожевых псов. Одна начала наполнять шприцы, один за другим и вкалывать в Сенатора. Другая прошлась по телу влажной губкой. Сбрызнула волосы спреем и растрепала.

— Может, укладку сделаешь? — Прохрипел андерец.

Боль отступила под напором медикаментов, появилась пьянящая эйфория. Странное чувство вседозволенности и возбуждения. Не будь руки скованным, они бы тут же оказались под юбкой медсестры.

Остатки воды выплеснули Сенатору в лицо, обе женщины закончили с процедурами и ушли, не оглядываясь. Сенатор же вновь откинулся на стуле, провёл кончиком языка по зубам. Странно, он почти уверен, что ему их выбили или подрезали до нервов.

Медсёстры ушли, а вместо них появилось двое дюжих военных. Сенатора отцепили от стула, сняли наручники. На запястьях остались глубокие чёрно-красные полосы. Руки скрутили с такой силой, что пленник согнулся пополам и привстал на цыпочки. В такой позе его провели по бетонным коридорам, наспех переделанным в тюрьму. Под потолком проложены пучки кабелей, стянутых широкими стяжками.

Это место модернизировали недавно и наспех. Под полом гудят генераторы. Сенатор начал к ним прислушиваться, но его толкнули в камеру за наспех сваренной решёткой. Вместо нормального замка запертой на амбарный.

После бетонного мешка и пыток это место кажется раем. Особенно койка с тонким матрасом и простынёй вместо одеяла. Сенатор едва не расплакался, когда лёг и завернулся в него.

Ему дали минимальный комфорт и уход, очевидно, для усиления эффективности пыток. Если терзать человека без остановки, он быстро потеряет чувствительность или умрёт.

* * *

Нирел приземлился на дозаправку, мокрый от пота и с трясущимися руками. Окно возможностей расширилось почти до двадцати минут, а вместе с этим интенсивность боя взлетела выше неба. На побережье стягивается техника, полным ходом идёт переброска пехоты. На базу вертолётами доставляют горючее и снаряжение.

Командование стремится связать группировку Андера, не дать им высадиться или нанести новый удар ядерным оружием. До прихода подкреплений, которые прямо сейчас перебрасываются с фронта.

Также к побережью движется ударная группа флота. Не такая внушительная, но сейчас пригодится даже ржавый ракетный катер.

Новая система обороны Андера добавила толику паники в решения штаба. Раньше всё строилось на полном превосходстве гиперзвуковых ракет. А теперь их без труда блокирует рой дронов, начинённых шрапнелью. Сюрприз, мягко говоря, неприятный.

Техники спешат к истребителю, сворачивающему на техническую «полосу». В ушах звенят сдавленные голоса товарищей, сухие фразы командира, перебрасывающего целые группы. Чтобы нанести удар по флоту, пилотам приходится пробиваться через заслон палубной ПВО и