Борьба за господство - Андрей Викторович Стрелок

— И еще, компаньоны. Я специально настроил их на взаимодействие с людьми. Взял за основу когнитивные паттерны, которые есть у собак. Верность, привязанность, умение читать эмоции хозяина. Феи способны на то же самое, только в гораздо более гибкой форме.

Вадим нахмурился.

— Ты хочешь сказать, что они заменят собак?

— Заменят и превзойдут, — уверенно заявил Дружок. — Собаки не умеют летать, не видят теплового спектра, не могут обмениваться информацией напрямую через фотофоры и обмен радиосигналами. Фея будет рядом всегда, поможет, разведает, принесет нужное, отвлечет врага. Это лучший помощник, чем любая овчарка.

Фея, сидевшая на его плече, будто почувствовала смысл сказанного, она наклонила голову, вытянула руку и коснулась коготком пальца Вадима. Тот инстинктивно отдернул ладонь, но потом все же позволил крошечному существу ухватиться за него.

— Компаньон, значит, — пробормотал Вадим, разглядывая красные бусины-глаза. — Дружок, ты не перестаешь меня удивлять.

— Кстати, знакомься, — сказал Дружок с довольной ухмылкой. — Ее зовут Быстрое Крыло, эксклюзивный подгон для тебя, Вадим. Для тест-драйва. Пусть сама покажет, чего стоят мои феи.

Фея-самка взлетела с руки и приземлилась на край его плеча. Тонкие лапки вцепились в хитиновую пластину брони на плече, фотофоры на груди мягко светились. Существо явно излучало что-то вроде радости — крошечная мордашка буквально светилась улыбкой.

— Подгон, говоришь… — Вадим прищурился. — И чем же она мне поможет?

— Всем понемногу, — уверенно сказал Дружок. — По мелочам, но постоянно. Феи именно так и настроены. Для них помогать — удовольствие. Принести, подсказать, подлететь куда не дотянешься, заметить то, что ты проглядел. Они чувствуют себя нужными, когда делают что-то для хозяина.

Вадим ткнул пальцем в плечо, на котором сидела Быстрое Крыло.

— А как насчет усидчивости? Не разбегутся ли, как дети, когда заскучают?

Дружок фыркнул.

— Тут все продумано. Если надо, могут концентрироваться часами или сутками. Я уже начал дрессировать стаи на диверсионную миссию в Ломоносове. Показал карты, фотографии, схемы объектов.

— Карты? — не поверил Вадим. — Ты серьезно? Они что, понимают концепцию карт?

— А почему нет? — Дружок пожал плечами. — С абстрактным мышлением у них все в порядке. Да и роевое сознание работает на ускорение обучения. То, что усвоит одна фея, распространяется на всех. За три месяца с момента появления первых полноценных особей они уже научились читать, понимать человеческий язык, азы математики и механики.

— Быстро, блин…

— Быстрое Крыло, — с гордостью поправил Дружок. — Она одна из первых «„серийных“» экземпляров и самая смышленая. Я выращивал ее специально под тебя.

Фея поняла, о чем речь. Она снова перебралась с плеча на ладонь Вадима и легонько коснулась его пальца. Потом приподняла крошечную ладошку и показала какой-то жест, то ли приветствие, то ли попытку имитировать человеческое «„дай пять“».

Вадим молча смотрел на нее, и впервые за все время его скепсис начал заметно таять.

— Хорошо, — сказал он. — Проверим на простом. Скажи, сколько будет два плюс два?

Фея вскинула голову, ее фотофоры мигнули четырежды, и тонкий писк прозвучал в унисон с телепатическим импульсом в сознание Вадима. Образ цифры «„4“».

— Быстро, — признал он. — А тринадцать плюс десять?

На этот раз задержка была чуть длиннее, но через пару секунд в голове возникла «„23“», на этот раз с радостным оттенком, существо гордилось, что справилось. Дружок не упустил шанса вставить свое:

— А ты как думал? Если они не умеют складывать числа, то как, по-твоему, будут считать численность вражеских солдат, техники?

Вадим хмыкнул, но молча протянул фее палец, и та ухватилась за него, будто соглашаясь продолжать.

— Теперь другое, — сказал он уже вслух, одновременно лучше подстраиваясь на телепатический контакт. — Покажи мне танк.

В ответ в голове вспыхнул ясный образ Т-72: силуэт башни, пушка, даже характерные детали ходовой части.

— Хорошо. А теперь самолет.

Появился четкий силуэт Су-34 с заостренным носом, испускающими огонь соплами двигателей.

— Молодец, — пробормотал Вадим. — Теперь посмотрим… холодильник.

Фея замерла, фотофоры на груди замигали сбивчиво, словно в сомнении. В сознании Вадима вспыхнул неясный образ то ли ящика, то ли какой-то белой коробки без деталей. В итоге фея откинулась назад и издала жалобный писк, признавая поражение.

— Ага, — Вадим усмехнулся. — Холодильник она смутно представляет.

— И не обязана, — вмешался Дружок. — Я их учил всякому бытовому хламу по остаточному принципу. Важно, чтобы они понимали технику, оружие, схемы. Все, что может пригодиться в бою или в разведке.

Фея виновато наклонила голову, но Вадим погладил ее кончиком пальца, и фотофоры снова загорелись мягким светом.

— За экзамен пять баллов тебе, Быстрое Крыло, — сказал он вслух. — Незнание — не преступление.

Дружок, с явным азартом в голосе, продолжал:

— Ты думаешь о них, как о временной игрушке, но со временем они станут полноценной расой. Я это уже вижу. Старые особи, появившиеся первыми, обучают молодняк. Это не просто инстинкт. Они сознательно транслируют опыт через роевое взаимодействие. И что еще важнее, сами придумывают имена. Уже появляются зачатки иерархии, распределение ролей, ритуалы при встречах. По сути, формируются культурные паттерны.

Вадим скептически поднял бровь:

— Культура у кукол размером с ладонь?

— Не недооценивай, — возразил Дружок. — Если у них уже сейчас есть элементы условного языка, символы, зачатки традиций, значит, процесс пошел. Это не дрессировка, это спонтанная социальная динамика.

Он на секунду замолчал, словно собирая мысли, потом продолжил:

— А дальше еще интереснее. Как только численность вырастет до определенного уровня, феи смогут обходиться без ульев. Они перейдут на самостоятельное размножение. Для меня это критически важно, я не смогу их научить правильному воспитанию потомства. Это процесс, который должен идти изнутри, в их собственной культуре.

Вадим задумчиво провел пальцем по ладони, где еще недавно сидела Быстрое Крыло:

— Хорошо. Тогда уточни. Сколько занимает беременность?

— Три месяца, — спокойно ответил Дружок. — Причем я адаптировал систему эмбриогенеза к ускоренному развитию: закладка органов идет в том же порядке, что у человека, но временные рамки сжаты почти в три раза.

— А зрелость?

— Полтора года до полной физиологической и когнитивной зрелости, — отчеканил Дружок. — За это время формируется устойчивая миелинизация аксонов, оканчивается стабилизация синаптической пластичности. Их мозг выходит на стабильный уровень работы.

— Все это звучит красиво, но меня беспокоит одно. Ты не боишься, что из твоих фей получится новый инвазивный вид? Они начнут плодиться, распространяться… и все, контроль потерян.

Дружок покачал массивной головой:

— Это исключено. Я встроил в их физиологию репродуктивный ограничитель. Механизм простой и подчиняется альфе, то есть тебе и мне. Стоит дать команду «„не рожать“», и их гипоталамо-гипофизарная ось блокирует выработку гонадотропинов. У самок тут же угнетается овуляция, у самцов выработка спермоподобных псевдовирионов. Все управляется