Скованная льдом - Нина Черная

Снова послышался хрустальный смех, а отца чуть не сбил с ног ледяной порыв ветра. Правда, отец не превратился в статую, лишь содрогнулся и закашлялся. А я не понимала, почему моя душа будто пела от того, что прикоснулась к магии. Казалось, что меня погладили по голове.

— Я пришла за ней, — закатив глаза, произнесла Рена, и указала на меня пальцем.

— За мной? — голос осип, поэтому а прохрипела. Пришлось откашляться.

— Так ты решила забрать дочь? — в голосе отца угадались обреченность и злоба одновременно, — спустя девятнадцать лет?

Отец напрягся, сжал кулаки. Его лица я не видела, но могла предположить, что он хмурился и поджимал губы. Отец ведь редко злился, все больше молчал и переносил невзгоды с улыбкой. А сейчас он готов, кажется, голыми руками разорвать Рену.

— Что? — пуще прежнего удивилась женщина, снова развеивая смертоносное заклинание.

— Двадцать лет назад, — терпеливо пояснил отец, — я перевозил лес с другой стороны гор. Дорога оказалась трудной, а погода суровой. Я мог погибнуть, но ты спасла меня, Рена, — сзади послышался резкий вздох.

Я обернулась и отметила, что мачеха скрестила руки на груди, отвернулась от нас в другую сторону и сильно прикусила губу. А во взгляде тоска смешалась с яростью.

— Но за спасение потребовала плату, — тяжело вздохнув, продолжил свой рассказ отец, — ночь с тобой.

В глазах женщины проскользнули искры паники, но тут же сменились задумчивостью. Это напугало сильнее, чем ярость.

— А, спустя девять месяцев, на пороге моего дома появилась она, — он указал на меня, не поворачиваясь, — вместе с ней лежала записка с именем и твоей просьбой воспитать нашу дочь.

Отец резко замолчал, а я открыла рот. В моей голове не укладывалось то, что происходило вокруг, и новые события вызывали какое-то отрицание внутри. Хотелось спрятаться в темном углу и проплакать бесконечность.

Только ледяная волна ветра, которая резко обрушилась на нас, не дала времени обдумать все мои чаянья. Отец все-таки не устоял, свалился в сугроб рядом, а я прикрыла здоровой рукой лицо от колючих снежинок. Они, словно острые иглы, ранили мою кожу.

Сквозь сощуренные веки я глянула на Рену, взгляд ее сверкал безумием, а лицо исказила злобная гримаса. Вокруг женской фигуры образовались ледяные сполохи, они свободно парили в воздухе, переливаясь всеми цветами радуги и ослепляя сиянием.

— Так это отродье до сих пор живо?! — взвизгнула Рена и направила в нашу сторону очередную ледяную волну. Кожу обожгли острые льдинки, сзади послышался крики мачехи и Марфы, отец же мужественно стерпел пытку.

— Я же бросила тебя в горах! — продолжала вопить женщина, злясь все больше, — Как кто-то посмел сохранить тебе жизнь?!

Я не поняла о чем женщина вела речь, но сердце болезненно сжалось от того, что родная мать желала мне смерти. В уголках глаз защипало, но я запретила себе проявлять хоть какие-то чувства, потому что та, что бесновалась передо мной, не заслуживала их. Тем более, мои слезы ей не нужны.

Мачеха вскрикнула особенно жалобно и затихла, за этим сразу послышался испуганный крик Марфы, а я поняла, что Рена сделала что-то с ними. Что-то ужасное, как с Жучкой.

Вдруг внутри поднялась ледяная волна. Пусть этот дух меня ненавидит, пусть я не нужна никому на этом свете, но тех людей, что воспитали меня я в обиду не дам. Рена не имеет права причинять им боль, тем более, отнимать жизни.

Я сама не заметила, как оказалась на ногах, сжала кулаки, а из груди вырвался смешок, переросший в громкий смех. Ветер перестал причинять мне вред, а ледяные снежинки ранить. Они слетались ко мне, кружа мне голову хороводом вокруг, а я ощутила внутри силу. Такую, которую не ощущала никогда.

— Я исправлю то, что упустила, — прошипела женщина, смотря с ненавистью в мои глаза.

Я не отвела взгляда, возвращая ей такую же ненависть.

— Ты никогда не была моей матерью, — ответила я тихо, пробуя на вкус силу, что струилась по венам жидким льдом, — и не будешь. Я не позволю тебе убить мою семью.

— Я и не собиралась трогать глупых людишек, — хмыкнула она, создавая очередную смертоносную волну, — я сотру с лица земли только тебя.

Я приготовилась отпустить ту силу, что успела скопить, понимая, что ее слишком мало. Но не успела, потому что между нами спикировал огромный ворон, разрывая снег мощными когтями.

* * *

Черный бог

Дыхание сорвалось облачком пара с губ. Чудно. Я ведь не являюсь смертным, почему же моя физиология от людей почти не отличима? Те же процессы происходят, растут волосы, ногти, сердце толкает кровь по сосудам. Если меня поранить, потечет самая обычная кровь. С одним только отличием, что я не умру, не истеку кровью, а рана затянется за пару часов, даже несовместимая с жизнью.

Такие мысли неспешно бродили в моей голове, пока я пробирался сквозь сугробы к месту, на которое указал Панкратий. Он еще утром советовал не затягивать с визитом в Заколдованный лес. Потому что, пока я расслаблялся, да бесновался, люди пробрались в святая святых под самым моим носом.

Эту наглость следовало пресечь, чтоб другим неповадно было. Да и вообще закрыть лес от людишек. Нечего им тут делать. Вдохнул-выдохнул. Лишь бы не вспоминать шелк светлых волос и нежный бархат девичьей кожи.

После побега Насти я думал, что переверну мир к лиху злобному. Но Панкратий вразумил, не дал слететь с катушек. Он предположил, что в побеге девчонки не все так просто, как показалось сначала. Потому что кто-то открыл хранилище, запертое на секретный замок. А ключ был всего у нескольких духов, что обитали в тереме. У тех, кому я доверял. Теперь же доверие пошатнулось.

К тому же, девица ушла не через парадные двери, она сбежала тем ходом, о котором я давным-давно позабыл. Тот ход и не использовался с начала времен. Обитатели замка прятали там ненужные вещи, поэтому ход зарос хламом. Давно уже пора его очистить и запечатать, чтоб им никто не пользовался. Это опасно.

Я прикусил губу, а внутри разлилось противоестественное облегчение. Ведь Настя не упала в провал, не разбудила сумасшедшего духа, которого Панкратий заточил в одной из ниш хода пару сотен лет назад, не заблудилась, в конце концов.

Только странно, что ход ее вывел в ту часть терема, которая находится за пределами Заколдованного леса. Как она смогла пробраться сквозь вьюгу? Или Панкратий ошибся? И девица выбралась где-то недалеко от дороги?

Сжал кулак и со всей силы ударил им по