Ведовской дар. 1. Ведьма правды - Сьюзан Деннард

Однако марстокийцев не было. Быстро осмотревшись, Аэдуан не обнаружил никаких признаков императрицы Ванессы или слуг из ее султаната.

Не было видно и нубревнийцев.

Вскоре Аэдуан обнаружил императора Карторры, который вышагивал вдоль длинного стола. Он размахивал руками по сторонам, а от крика звенел хрусталь. Дож Дальмотти, которому уже досталось от Генрика, сидел за своим столом, вздрагивая время от времени.

– Ага! – произнес кто-то приятным тенором слева от Аэдуана. – Вот и вы!

Леопольд фон Карторра грациозно шагнул из тени, оставив Аэдуана удивляться, как это он не заметил светловолосого принца в зеленом одеянии, притаившегося у книжного шкафа.

И как это он не смог узнать запах крови принца… На балу Аэдуан уловил аромат императорского наследника: новая кожа и дымящийся очаг. Аэдуан должен был почувствовать его присутствие в комнате.

Его смятение усилилось после того, как он услышал еще чей-то голос и второй силуэт материализовался из тени. Почему-то Аэдуан пропустил и этого человека, что раздразнило любопытство еще сильнее. Тем более что второй человек был выше всех в комнате как минимум на ладонь.

– Вы что-то знаете о моей племяннице, – бормотал мужчина. Он выглядел так, словно не спал несколько дней. Его глаза были красными, как угли, а дыхание…

Аэдуан сморщил нос. От мужчины несло вином сильнее, чем от самого вина. А в венах, казалось, текло больше алкоголя, чем крови.

– Пойдемте, монах! – приказал Леопольд, направляясь к все еще беснующемуся Генрику. – Нам сказали, что у вас есть информация о суженой моего дяди. Расскажите все, что знаете, и… гм… секунду… – Леопольд заметил, что рукав его сюртука измазан сажей. С удрученным вздохом он попытался стереть грязь. – Это мне расплата за то, что я рискнул надеть светлый бархат, отправившись в этот мир пепла. Полагаю, волосы в таком же состоянии.

Рыжеватый блондин действительно выглядел почти седым, но Аэдуан не проронил ни слова по этому поводу.

– Император ждет, – резко напомнил он.

– Верно. Конечно.

Леопольд бесцеремонно растолкал солдат и слуг. Аэдуан последовал за ним, а пьяница, тот, кто, как понял Аэдуан, был опекуном девушки, шел сзади.

– Ты знаешь, у кого моя племянница, – требовал мужчина. – Расскажи все!

Он схватился за плащ Аэдуана.

Колдун легко уклонился. Дон Эрон, пошатываясь, направился к императору. А потом начал валиться прямо на него. Генрик с рычанием отпихнул Эрона, но тут его взгляд упал на Аэдуана, и губы его скривились.

«Так это и есть император Карторры», – подумал Аэдуан. Прошлой ночью он видел его издалека, но ни разу не оказался достаточно близко, чтобы разглядеть пигментные пятна на щеках Генрика, как и единственный зуб, который торчал во рту, выпирая вперед. Он виднелся над верхней губой, даже когда рот был закрыт, совсем как клыки у собаки.

Очень злой собаки.

– У кого сейчас донья? – спросил Генрик. Несмотря на то что он был ниже Аэдуана по меньшей мере на шесть дюймов, его голос оказался сильным и глубоким. Такой голос легко перекрывал пушечный залп. Аэдуан почувствовал в крови императора слабый аромат поля боя. – Рассказывай, что знаешь, – продолжил Генрик. – Это были трижды проклятые марстокийцы?

– Нет, – осторожно ответил Аэдуан. Очень медленно. Ему нужно было убедиться, что никто не подозревает о том, что Сафи – ведьма правды. Скорее всего, дядя знал… хотя, возможно, и нет. Аэдуан полагал, что такой человек, как Эрон, при удобном случае беззастенчиво бы использовал дар племянницы.

– Видите? – вздохнул дож. – Я же говорил, что это не Ванесса! – Он бешено барабанил пальцами по чему-то на своем столе. – Подпись императрицы исчезла бы, если бы это сделала она!

Аэдуан сжал губы, осознав, что смотрит на договор о Двадцатилетнем Перемирии. Вернее, на его последнюю страницу, где все владыки континентальных стран поставили свои подписи. Он нашел детские каракули Ванессы – она была еще совсем девочкой, когда подписывала этот документ. Все остальные подписи тоже остались на месте. Получается, нубревнийцы не похищали юную донью против ее воли.

Аэдуан обернулся к императору Генрику:

– Донья у нубревнийцев. Я видел, как они уносили ее в море.

По залу прокатился взволнованный гул. Теперь Генрик выглядел так, словно проглотил что-то протухшее.

– Но, – начал принц Леопольд, потирая большим пальцем нижнюю губу, – марстокийский колдун огня сжег дворец дотла. И… – Он взглянул на Генрика в поисках поддержки. – Марстокийцы покинули Веньясу. Императрица и весь ее двор исчезли вскоре после праздника. Это наводит на мысль о том, что они замешаны.

– Да, – сказал дож, нервно разводя руками, – но то же можно сказать и о нубревнийцах. Они ушли сразу после первого танца…

– …их принца и моей племянницы, – закончил Эрон, стоя чуть прямее, чем прежде. – Проклятые нубревнийцы! Я раздавлю их…

– Никто никого не раздавит! – прорычал Генрик, сверкнув глазами. Он повернулся к Аэдуану. – Расскажи нам, что ты видел, монах. Все.

Аэдуан, конечно, и не подумал. Более того, он пропустил почти все важные детали и перешел к единственному, что имело значение: драке между нубревнийским колдуном ветра и кар-авенскими монахами у маяка.

– Он унес донью в море ведовским ветром, – закончил Аэдуан. – Я не смог последовать за ними.

Генрик задумчиво кивнул, дож моргал подслеповатыми глазами в круглых очках. Дон Эрон, казалось, не понимал, о чем говорит Аэдуан, а Леопольд просто смотрел на монаха, не проявляя к сказанному видимого интереса.

– Как тебе удалось проследить за девушкой до маяка? – спросил Генрик. – С помощью своего ведовского дара?

– Да.

– И ты сможешь использовать его снова? По ту строну Джадансийского моря?

– Да. – Аэдуан легонько барабанил по рукоятке меча. – Я найду ее за определенную плату.

Ноздри Генрика хищно расширились.

– Какую именно?

– А какая разница? – крикнул дон Эрон, нависая над Аэдуаном. – Я заплачу сколько надо, колдун. Назови цену, и ты ее получишь…

– Каким образом? – вмешался Генрик. Он язвительно рассмеялся. – Чтобы прибыть сюда, тебе и так пришлось одалживать деньги у королевского двора. Так что, Эрон, если у тебя в кошельке завелись пиестры, они принадлежат мне. – Усмехнувшись, Генрик повернулся к Аэдуану. – Мы оплатим твои услуги, пустотник, но деньги будут взяты из казны того, кто похитил донью Сафию. Если она у нубревнийцев, то и платить будут нубревнийцы.

– Нет. – Пальцы Аэдуана застучали быстрее. – Я требую пять тысяч пиестров. Вперед.

– Пять тысяч? – Генрик отпрянул, затем кинулся к монаху – достаточно резко, чтобы заставить большинство мужчин вздрогнуть.

Аэдуан не вздрогнул.

– Ты понимаешь, с кем говоришь, пустотник? Я – император