Мертвые земли Эдеса - Софья Шиманская

Проблема была в том, что ему и даром были больше не нужны эти коридоры. Он планировал носа не казать из дома, пока командующий в городе, но совсем забыл, что обещал Талии передать Арвине письмо.

Луций не думал о Корвинах. Очень старательно. С момента возвращения из Виледа он выстраивал свою жизнь так, чтобы не слышать и не видеть ничего, связанного с этой фамилией. Он не появлялся в курии, не пересекался с Публием и уж тем более не собирался тайно следить за ними. От одной мысли об этом в памяти всплывали мертвые глаза. Золотые – Квинта Корвина. Светло-карие – мальчишки-раба, которого ему подарил дядя. Зеленые, тусклые – глаза сбежавшей талорки. Черные, с невидимым зрачком – боевого мага Целера. Водянистые, почти прозрачные, умоляющие – пропойцы Ерлана, которого Луций убил собственными руками.

Двадцать лет он прожил, сталкиваясь с насилием лишь как зритель гонок да гладиаторских боев, и прожил бы так еще сотню, если бы не полез к проклятым Корвинам. Пять человек погибло на его глазах, дважды он едва не умер сам. Любопытство не стоит того. Не стоит лезть в чужие секреты. Особенно – если дома тебя ждет свой.

Поднявшись по крутой лестнице, он, не стуча, толкнул дверь и вошел в просторную комнату Талии. Она сидела у овального зеркала за небольшим столиком с резными золочеными ножками в виде фавнов и укладывала волосы. Увидев Луция, она лениво махнула ему рукой, не поворачивая головы. Он не мог отвести взгляд от ее отражения. Она все же была божественно красива, с белой, даже голубоватой, как снятое молоко, кожей, изумительными волосами цвета спелой пшеницы, которым даже не нужны были каркасы для высоких причесок. Тонкие пальцы аккуратно собирали пряди с длинной шеи с уязвимо выступающими позвонками. Нимфа, не иначе.

– Печать Венеры? – хмыкнул Луций, сгоняя наваждение.

– Тренируюсь на завтра, – осклабилась Талия, – если даже тебя проняло, значит, работает. Заклинание обольщения едва ли не сложнее Гнева Богов, а мне его нужно положить на десяток девочек. Восхитительное применение моим талантам, не находишь? Украшаю шлюх для кучки пресыщенных импотентов, – она наклонила голову, внимательно разглядывая его в отражении, – ты выглядишь даже хуже, чем обычно.

– Благодарю. – Луций подошел к заваленной хламом кровати, спихнул в сторону гору бумаг и развалился, глядя в потолок. Он был украшен росписью. Талия сама рисовала густые облака и божеств за ними. Луций нашел взглядом Меркурия, и его губы тронула улыбка – это чуть кривоватое лицо было его работой.

– Не стоит, – она повернулась к нему и уперлась руками в край резного табурета, наклоняясь вперед, – выглядишь так, будто из трупной ямы вылез. Пахнешь не лучше. Я знаю, что ты в Лотии каждый день, и я знаю, сколько ты пьешь. Мне просто интересно, ты планируешь останавливаться или мне запретить тебя пускать?

Началось. Луций вздохнул.

– Я просто плохо сплю.

– Для этого есть заклинание.

– Не в этом дело. – Луций раздраженно поднялся на локтях. Вот только Печати Сомноса ему не хватало, чтобы запереть его в кошмаре без возможности его оборвать. Он наскоро перебирал варианты лжи и полуправды. Любой из них вел к вопросам, на которые он не готов был отвечать, поэтому просто буркнул: – Я не хочу об этом говорить.

Талия закатила глаза.

– О боги, ты что, влюбился?

– Чего? Это… – Луций было собирался возразить, но остановил себя.

Эта версия звучала безопасно. Он снова опустился на кровать, уставился в потолок.

– Да. Безответно. Довольна? Выскажи все свои шутки, и закончим с этим. Давай свое письмо для Арвины. – С нарочитым равнодушием он протянул руку.

Выглядеть влюбленным оболтусом неловко, но Талия придумала эту версию сама и готова ей удовлетвориться. Пусть так и будет. Посмеется да оставит в покое.

Она не смеялась.

– Я не собираюсь шутить над твоими страданиями, пока я, бордельная девка, пишу романтическое письмо патрицию. – В ее голосе звучал горьковатый сарказм. – Оно еще не готово, заберешь завтра перед пиром. Пройдешь через термы к главной зале, я встречу тебя там за час до заката и пущу во внутренние коридоры.

– Не надо.

– Что значит не надо? У нас был уговор.

– Я уже знаю, что будет на выступлении перед Сенатом.

– Поздравляю, – Талия подарила ему хмурый взгляд, – а за письмом изволь явиться. Ты обещал.

Луций со вздохом кивнул.

* * *

Самым глупым решением этого дня было войти в поместье через парадные двери.

Луций самонадеянно предположил, что Тиберий уже отошел ко сну, и Публий наверняка тоже. Столкнувшись с братом нос к носу в дверях, он вздрогнул и отшатнулся. Ноздри Публия едва заметно дернулись – должно быть, от запаха вина.

– Луций, – он смотрел на него с укором и легкой брезгливостью, – я давно не видел тебя. Почему ты до сих пор не занялся обвинением Месоллы?

Луций отступил на шаг, отводя взгляд от строгого лица брата.

– Может, потому что я чуть не умер? – процедил он.

Умом Луций понимал, что не смог бы бегать вечно – рано или поздно ему все равно пришлось бы вернуться к делам и смириться с тем, что его брат и дядя – клиенты Корвинов, а значит, пугающие золотые глаза всегда будут наблюдать за ним. В следующем году он станет трибуном. Через пять лет – квестором. Еще через девять – претором и, наконец, к сорока годам – консулом. Проторенный путь чести, о котором он мечтал, каждая должность в свой срок, на каждую нужно работать уже сейчас.

Он просто отступил на шаг, чтобы перевести дух.

– Ты не умер, – резко сказал Публий, – приди в себя. Честное слово, я не ожидал от тебя такой мягкотелости. Спишу это на возраст, но, если эта мелочь может выбить тебя из колеи, не трать мое и свое время. Займись сновидением. Отец будет счастлив, если ты пойдешь по его стопам.

– Нет, – выпалил Луций чересчур поспешно. Одно упоминание сновидческих способностей окатило его паникой. Он вдохнул, успокаиваясь, и смиренно кивнул брату. – Ты прав. Я завтра же вернусь к работе.

– Прекрасно, в таком случае жду тебя. – Взгляд Публия смягчился. – Пока ты все делал блестяще, Луций. Однажды мы используем историю об этом бое в твою пользу. Необученный юный маг врывается в сражение, чтобы остановить талорку, едва не жертвуя своей жизнью, – это красиво. Народу такое нравится. Это поможет… сгладить