В памят(и/ь) фидейи. Книга первая - Лилия Талипова

– Быстро наверх, – тоном, не предполагающим споров, велел Томас, врываясь в спальню.

– Здесь есть второй этаж? – отстраненно и глуповато спросила я.

– Чердак. Идем.

Неизбежно проходя через гостиную, краем глаза за окном нетрудно увидела Доминика.

Эли, он ведь итейе.

А вместе с тем стала мишенью.

Томас быстро довел меня до северной стены левее телевизора. Он последовательно проводил какие-то манипуляции и выглядел очень загадочно, но очередной стук в дверь вынудил его действовать суетливее. Когда панель отъехала, открыв пыльную лестницу, Томас почти насильно впихнул меня внутрь и тут же захлопнул ее. Я старалась прислушаться к звукам снаружи, но тщетно, не было слышно ровным счетом ничего, а потому я быстро поднялась, стараясь делать шаги наиболее бесшумными.

Когда по ощущениям прошел час, передо мной встал очередной выбор: бежать или проверить Томаса. Снизу не доносилось совсем никаких звуков, все могло походить на ловушку. Фидейи все еще не нашли меня, потому решение пришло само собой. Пора бежать. Я распахнула окно и взглянула вниз: дом был невысокий, но прыгать со второго этажа все равно не хотелось. Три раза вдохнув и выдохнув, я подготовилась к прыжку: встала в позу, разбежалась и остановилась у окна, не сумев преодолеть инстинкт самосохранения. Лучше сломать шею, чем умереть от рук итейе. Посильнее стиснув оконные откосы, я присела, свесив ноги за окно, и в миг полетела вниз. Больно приземлилась на стопы, в них будто вонзили сотню маленьких иголок. Сжав кулаки и выпустив сдавленный выдох сквозь скукожившееся выражение лица, я побрела вдоль дома.

Все еще было тихо, вокруг никого. Неспешно проверила пикап: он тоже оказался пуст. Хотела открыть, посмотреть, что внутри, но вовремя вспомнила о сигнализации, которая наверняка привлекла бы кучу ненужного внимания. Я стиснула кулаки, сделала решительный выдох, готовая обогнуть дом, чтобы войти внутрь, как за стеной послышались шум и крики. Хотела заглянуть в кухонное окно, но и ничего не вышло: оно было слишком высоко.

Когда входная дверь резко открылась и так же быстро захлопнулась, я сильно разнервничалась. Торопливые шаги приближались, я не придумала ничего лучше, кроме как спрятаться за угол. Осторожно выглянув, увидела Томаса. С разбитым носом и расшибленным виском, и вылетела к нему навстречу раньше, чем успела понять, что следовало бы бежать обратно в лес.

– Томас, – осторожно подступилась я. – Что произошло? – прошептала я.

– Обычная разборка в клане, ничего серьезного.

– Он понял?

– Нет. Но спрыгнула ты слишком шумно. Это было опасно, стоило все же дождаться меня.

– Вероятно, так, верно.

– Идем.

– А как же Ник?

– Вреда он теперь точно не причинит.

Доминик стоял у камина, подперев его рукой, и, глубоко погрузившись в свои мысли, пристально изучал погибающее пламя. Мне хотелось что-то сказать, но тело стало жутко колотить, язык не слушался, да и подходящих слов не нашлось.

– Не бойся, – шепнул Томас. – Он дал клятву.

– Клятву? – недоверчиво покосилась на него.

– Клятва на крови, запечатанную руной, – встрял Ник. – Но для тебя это едва ли что-то значит, ведьма, – обернулся он, демонстрируя гримасу, полную презрения.

– Я тебе ничего не сделала, – прошипела я сквозь сжатые зубы.

– Ты, может, и нет, но твои подруги, – недобро усмехнулся он.

– Хватит, – велела я и отошла к обеденному столу, присела за него так, чтобы быть подальше от итейе, но держать его в поле видимости.

И все же что-то мне подсказывало, что все здесь не просто так. Что-то вертелось на языке, но не находило выхода. Мое то воспоминание или нет, но оно было важным, мне отлично отдавались атмосфера и его запах, но содержимое, как бы ни силилась, произнести не могла.

– Элисон! – Асли и Джилл ворвались в дом без стука, на их лицах читалась полная решимость.

– Я здесь, – выдохнула я и подбежала к подругам в невероятной радости, что вижу их. – Как вы нашли меня?

– Ты знаешь, у меня специфичные методы, – подмигнула Джилл здоровым глазом, тогда я и заметила, что опустевшая глазница больше не пуста: в ней скользит нечто в зелено-золотой чешуе, на время утихает, потом вновь переминается. Смотреть на это было мерзко, но я не могла отвести взгляда.

– Интересно, а почему птица не ест змей? – пустил колкость Ник, который уже сидел на полу, облокотившись спиной о стену.

– Ник… – растерянно протянула Асли, явно не ожидая его тут увидеть. – Вы посадили нас в клетку! – завопила, вернув самообладание. – Кто вообще в доме держит клетки?!

– Те, кому есть кого туда сажать, очевидно, – бросила Джилл очередную остроту.

– Очевидно! Очевидно, что они все yarak iribaşlılar! – вспылила Асли.

– Sen çok kabasın Öztürk Hanım, – бросил Томас, однако в тот момент мозг-полиглот фидейи дал сбой, потому я не разобрала ничего, кроме «Озтюрк». Не предполагала, что он знает турецкий.

– Siktir, – скривилась Асли.

– Они не для фидей, не переживайте, – добавил Ник, выглядевший столь же потерянным, как я себя ощущала, хоть и пытался прикрыть это за маской скуки.

– Да? А для кого позволь узнать? Может, оборотней или вампиров? – не выдержала я.

– Не глупи. В Гриндельвальде не осталось ни тех ни других, – он поднялся и сунул руки в карманы, вынудив меня напрячься.

Я внимательно наблюдала за мышцами и движениями пальцев под плотной тканью, но угрозы там не виднелось. Несмотря на это, я ни на миг не сумела расслабиться.

– Итейе постарались, – не унималась Асли.

Она помнила и осознавала гораздо больше меня, была куда осмысленнее в вопросах отношений двух кланов, тогда как я едва внушала себе веру в правдивость и реальность открывшейся вселенской тайны. В некоторой степени я завидовала Асли, ведь хотела быть так же сведущей во всех тонкостях этих баталий, но попытки понять для начала собственные новые рефлексы заканчивались из ряда вон плохо.

– Можно сказать и так, – невесело усмехнулся Ник. – Мы защищали людей от того, от чего они сами себя защитить не могут.

– Так ли не могут? – чуть менее ядовито, но не менее яростно переспросила Асли. – Думаешь, все фидейи опасны?

– Не все. Но с вами… – замялся Доминик и отвел взгляд куда-то вдаль. – Здесь все несколько сложнее.

– Я бы попросила объяснить, но не буду. Боюсь, ты не скажешь ничего, что умерило бы мой гнев. Клянусь, сейчас я хочу обрушить мир на твою голову, – она сжала воздух так, словно там была голова Ника, которую она раздавила в своих фантазиях.

– Полагаю, заслуженно.

– А что до тебя, Ромео, – Асли почти плюнула в лицо Томаса. – Я с тобой еще поговорю.

– Ладно, Öztürk Hanım, я расскажу. Но давай хотя бы присядем.

– Хорошо. Элисон?

– Да,