Граница темноты - Сабино Кабеса
Никто не выразил несогласия или опасений. Флоренс не пришлось напоминать команде о Федеральном военном кодексе. Господи, перед ними был сам «Некромант»! Какие тут вообще могли быть сомнения?!
Одна секунда «Некроманта» означала один час для Федерации. В их мирах. В их прошлой жизни. Когда они вернутся, если вернутся, все станет иным, возможно, пройдут многие годы. Приоткрыть тайну времени: с точки зрения науки это было искушение, которому невозможно было противостоять.
Флоренс посмотрела вперед. Пока почти ничего не изменилось. Божье око занимало около половины размера иллюминатора, центральный диск практически не изменил своего положения, «Некромант» из этой точки было не видно, но он был там. Кое-что все же изменилось. Скорость «Банши» увеличилась, поэтому разница между ней и скоростью «Некроманта» становилась меньше. Скоро они переместятся к экватору, и тут придется подвергнуть двигатель огромной нагрузке, чтобы побороть силу прилива. Мендес и Хастингс точно подсчитали, как это сделать. Если это удалось кораблю, который был на триста лет старше их «Банши», то удастся и им. Их двигатель был минимум в десять раз эффективнее, он был мощнее и с большей способностью к гравитационному поглощению.
Им все удастся. Очень скоро, через два часа и… Флоренс сверилась с данными… два часа и двенадцать минут они встретятся лицом к лицу с прошлым. Никогда и никто до них не делал ничего подобного.
Абсолютно все ученые, особенно физики, специалисты по триаде полей Борромео были единодушны в своем мнении: машины времени не существует.
Им предстояло это проверить.
7
– Почему мы не замечаем ничего странного? Я имею в виду ход времени… – Лейтенант Тан-Дун была специалистом в IT и Bigdata, но не очень хорошо разбиралась в физике. – После того, что нам говорила капитан, я думала, когда мы приблизимся к ним, начнутся разные странности.
– Вы ведь знаете, Тан-Дун, – ответила Флоренс, – что восприятие пространства и времени зависит от таких факторов, как гравитация и скорость перемещения предметов относительно друг друга.
– Извините, капитан, – сказала Тан-Дун, отрывая взгляд от экрана с бесконечным потоком данных, – я не очень-то разбираюсь в этом. Для меня тут все довольно странно.
– Я понимаю, лейтенант. На самом деле для понимания физики Борромео нужен очень высокий уровень знания математики в весьма специфических областях. Но возможно, вам будет проще понять ее, если посмотреть на нее как на некую философию. – Флоренс искоса посмотрела на Мендеса, который улыбнулся, не отрывая взгляда от своего экрана. – Мы сейчас очень близко от «Некроманта» и достаточно близко от Горизонта событий. Здесь мы не почувствуем ничего странного, даже если будем двигаться с огромной скоростью. Вы ведь не ощущаете скорость вращения вашей планеты, когда навещаете свою семью, так же как и движение солнца в Рукаве Ориона?
– Конечно, нет, капитан. – Тан-Дун приподняла брови. – Но вы сказали, что сейчас мы сами движемся с огромной скоростью. Я этого не ощущаю…
К удивлению Флоренс, сержант Ливитт, преодолев свою робость, вступила в разговор. Она как раз очень хорошо разбиралась в физике Борромео.
– Вокруг черной дыры, лейтенант… – Флоренс невольно улыбнулась, услышав формальный тон, с которым Ливитт обращалась к коллеге. – Происходит деформация пространства, которое как будто засасывается в воронку из-за гравитационного давления и вращения дыры. По причине ее массы и углового момента мы движемся по экватору дыры с огромной скоростью, даже если это незаметно. Думаю, мы делаем более двухсот оборотов вокруг дыры в минуту… На самом деле движемся не мы, а пространство, которое притягивается вращающимся Оком. И мы вместе с ним.
– Извини, Лара… – лейтенант Тан-Дун, напротив, не соблюла формальности. Называть сержанта по имени было недопустимо на военном судне. Никто не обратил на это никакого внимания, кроме самой Ливитт, которая покраснела и опустила глаза. – Извините, сержант. Я правда не понимаю. Мне никогда хорошо не давались все эти вопросы относительности. Это не мое. Мне показалось, что все сводилось к тому, что одна секунда здесь соответствует примерно часу там, где мы находились раньше, поэтому я подумала…
Тан-Дун пожала плечами. Сержант Ливитт молчала, и Флоренс закончила вместо нее.
– За два часа, которые мы движемся в направлении «Некроманта», там, – она сделала неопределенный жест левой рукой, – уже прошел почти стандартный год. Вам нужно привыкнуть к этой мысли как можно скорее. Я понимаю, что это сложно. Но сейчас не время для сантиментов: мы с каждой секундой удаляемся от знакомого нам мира. Через некоторое время, когда мы вернемся, мы станем чужаками, застрявшими не в своем времени.
В тишине, которая воцарилась после ее слов, были слышны только акустические сигналы систем капитанской рубки. Никто не произнес ни слова. Одно дело было теоретически размышлять о замедлении времени, и совсем другое – принять это как свершившийся факт.
Флоренс тоже молчала. Будет лучше, если ее команда осознает реальное положение дел как можно раньше. Она внимательно посмотрела на экран иллюминатора. «Некроманта» пока не было видно, и она перевела взгляд направо, на виртуальный маршрут приближения. Они перемещались по спирали, круг за кругом приближаясь к кораблю-пленнику, чтобы затем опуститься прямо на него по вертикали. Они не могли приблизиться к нему сзади, потому что деформация пространства не позволила бы им перемещаться со скоростью большей, чем скорость вращения черной дыры, поэтому так они никогда бы не догнали «Некромант». Тайны космоса: пространство искривлялось и вращалось, как вода, утекающая в сток раковины. Как бы ни было это сложно понять с точки зрения обычного разума, пространство и время перекручивались друг с другом под действием гравитации.
Совершая прыжки на коммерческих космических рейсах, пассажиры не думали о том, что пространство, время и гравитация «схлопывались», как было описано в уравнениях Фундаментальной триады полей. Туристам, бизнесменам и прочим путешественникам не было до этого никакого дела. Они улетали и прилетали, ни о чем не думая. В крайнем случае страдали «фобией прыжков», психологическим расстройством, которое считалось постыдным среди членов экипажей. Но и пассажиры, и экипажи понятия не имели о более серьезных и разрушительных последствиях, к которым могли привести манипуляции с пространством, временем и гравитацией.
Три века уже прошло с момента совершения первых пространственных прыжков, хотя попытки
