Граница темноты - Сабино Кабеса
– Alea iacta est, Хастингс.
– Что вы сказали, капитан? – Хастингс повернул голову. – Я вас не понял.
– Это латынь. Язык Старой Земли. Кажется, это означает «жребий брошен».
– Как прикажете, капитан. Пожалуйста, все пристегнитесь. Я не могу гарантировать, что наши инерционные амортизаторы полностью смягчат гравитационный толчок. Я могу компенсировать двигателем только часть колебаний, поэтому лучше позаботиться о своей безопасности. Расстояние небольшое, но гравитационный перепад будет резким.
– Хорошо. Но перед стыковкой давайте свяжемся с ними. Сейчас выйти на связь будет проще, и я хочу получить от них полную информацию. – Флоренс обратилась ко всем остальным: – Выполняйте распоряжения штурмана. Пристегнитесь. Риомар…
– Да, капитан? – Душесс еще не очень хорошо управлялась с неудобными пристяжными ремнями не самых комфортабельных кораблей Картографической службы. Их не часто приходилось использовать. Обычно вполне хватало инерционных амортизаторов. По крайней мере, на наиболее современных судах.
– Когда пристегнетесь, свяжите меня с «Некромантом».
Душесс покраснела и, стиснув зубы, справилась с ремнями так быстро, как только смогла. Слова капитана не были произнесены с упреком, но сержант Риомар все равно почувствовала себя виноватой. Она все еще старалась влиться в команду. Старший помощник, сидевший рядом с ней, попытался успокоить ее.
– Риомар, не переживайте. Ремни на этой посудине старые и не особо подходящие для чрезвычайных ситуаций. Вы к ним привыкнете. Во время учебы в Академии вы наверняка проходили практику на более современных кораблях.
– Спасибо, старший помощник. Это правда, я еще не привыкла к этим… к этой системе, – смущенно произнесла Риомар.
Пристегнувшись, она сразу же сконцентрировалась на системах связи. Включила радиоканал, такой же антикварный, как проклятые ремни, и принялась за поиск сигнала «Некроманта».
– «Некромант», говорит «Банши», вы меня слышите?
Голос Риомар мгновенно снова обрел твердость и уверенность хорошего оператора связи. Мендес улыбнулся со своего кресла. Несмотря на свою молодость, Риомар была отличным профессионалом.
– «Банши», мы вас слышим, – теперь сигнал приходил без задержки. Голос отвечающего звучал ясно и четко. Это был мужской голос. – Говорит мичман Серенсен. Я буду координировать вашу стыковку. Какие будут ваши указания?
Риомар посмотрела на капитана. Флоренс, внимательно слушавшая этот диалог, кивнула, давая знак продолжать.
– Рада познакомиться с вами, мичман, – сказала Риомар. Она сказала это от всей души, она действительно была впечатлена разговором с героем из учебников по истории. – Я сержант Риомар, инженер по связи на «Банши». Сейчас мы наконец можем установить стабильную связь без задержек и помех. Прежде чем мы пойдем на стыковку, нам необходимо знать, в каких условиях вы находитесь. Это касается и членов экипажа, и систем судна.
– Это взаимно, сержант. Рад знакомству. Вы не представляете, сколько времени… «Некромант» находится здесь уже почти месяц… Наш месяц, конечно…
Риомар медленно выдохнула и наклонилась над панелью управления. Она понимала, что все внимание экипажа приковано к ней.
– Наш экипаж в порядке, – продолжил Серенсен. – Небольшие проблемы с «синдромом матроса», но ничего серьезного. В крайнем случае это поставит пятно на чьей-то репутации в дальнейшей карьере…
Риомар нервно засмеялась шутке. «Синдром пьяного матроса» – расстройство координации движений – часто встречался у тех, кто еще не привык к искусственной гравитации космического корабля. Обычное дело для гражданских или новичков во флоте.
– Трудно поверить, сержант. – Душесс немного осмелела от любезности человека, который – она предпочитала не думать об этом – умер триста лет назад. – Вы ведь настоящие герои…
– Попробуйте пробыть несколько дней рядом с этой… штуковиной, и вы мне скажете, как будете себя чувствовать. Но у нас все в порядке. А теперь, когда вы нас нашли, все стало еще лучше. Что касается корабля…
Световой сигнал на панели замигал, указывая на получение файла с данными.
– Я только что отправил вам результаты последней диагностики всех систем, на случай, если вам это пригодится. Мы можем продолжать стабильно находиться в этом положении, но это единственное, что мы можем делать. Перегрузка двигателя повлияла на гравитационные турбины. Мы не знаем, отчего возникла эта перегрузка. Возможно, неожиданный фронт гравитационных волн застал нас врасплох. Нам не удалось восстановить работу бортового компьютера. Гиперволна тоже не работает, только радиоволны. Притяжение Чудища и пространственный вихрь удерживают нас в стабильном положении, так что мы никуда не падаем. Но мы не можем выйти из этой ловушки. И не можем совершить прыжок… Впрочем, о прыжке мы даже не думали.
– Чудище? – Риомар нахмурилась и посмотрела на капитана. Затем снова перевела взгляд на панель управления. – Мы называем его по-другому, сержант.
– Надеюсь, не Х32 и сколько-то там еще? – ответил Серенсен. – Это крайне неподходящее имя для него.
– Мы называем его Божье око. – Душесс снова взглянула на капитана. Флоренс подбодрила ее улыбкой. – Это более подходящее название, чем Х32 и так далее. Хотя Чудище мне тоже нравится…
– Божье око… – возникла пауза, Серенсен задумался. – Неплохое имя, но для тех, кто видел его только издалека. Впрочем, называйте его как хотите. Мы попали к нему в ловушку. Надеюсь, этого не произойдет с вами. Скажите мне, когда вы хотите начать стыковку. И, ради всего святого, будьте осторожны с гравитационным градиентом. Рядом с Чудищем любая маленькая гравитационная волна становится цунами.
– Цу… чем? – переспросила Риомар и посмотрела на капитана.
Риомар родилась в орбитальной колонии Манериса IV, она не могла знать, что такое цунами. Это знали только обитатели планет, на которых были океаны. Флоренс напомнила себе, что команда астронавтов, с которой они говорили, понятия не имела о существовании Федерации и ее тысяч обитаемых планет. Момент не был подходящим для объяснений незнакомых терминов, поэтому она нажала клавишу на своей панели, присоединяясь к разговору. Для капитана это не было обычным делом по протоколам Флота, но и ситуация, в которой они находились, была крайне необычной.
– Мичман Серенсен, говорит капитан Скиапарелли. Простите, что прерываю ваш диалог. Мы проанализируем все данные, которые вы нам прислали, и снова выйдем на связь. Нам надо убедиться, что стыковка пройдет корректно.
На несколько секунд воцарилось молчание. Затем они услышали другой голос:
– Я командир Красная. Капитан, я рада приветствовать вас и вашу команду. Хочу поблагодарить вас за мужество и решение помочь нам, несмотря на обстоятельства. Капитан Скиапарелли, мы в вашем распоряжении. Надеюсь, что скоро мы сможем лично познакомиться с вами. Будем ждать нового сеанса связи.
Все замолчали. Полная тишина воцарилась вокруг. Урса Красная.
Это был ее голос. Звук голоса, знакомого всем студентам, курсантам и астронавтам Флота, заполнил капитанскую рубку «Банши». Низкий, хорошо поставленный, спокойный и уверенный голос. Через несколько минут они увидят ее. Не голограмму или виртуальное изображение. Настоящую Урсу Красную.
