Граница темноты - Сабино Кабеса

– Давайте не будем отвлекаться, – сказала она, выдыхая. – Забудьте об их именах, сконцентрируемся на том, что сейчас действительно важно. Мендес, Хастингс, Манкевич, проверьте полученные данные и доставьте нас на «Некромант». За работу.

8

Хастингс продолжал удерживать корабль над «Некромантом». Полученные данные заставили его немного изменить траекторию спуска. Он впервые оказался в такой ситуации. У него был опыт практики навигации в зоне, близкой к пульсару, с этого момента прошло уже четыре года. Но сейчас ситуация была иной. Какой бы массивной ни была нейтронная звезда, ее нельзя было сравнить с… Как его назвал Серенсен? Чудище. Несомненно, это было более точно, чем Божье око. Во флоте Федерации еще никто не совершал ничего подобного.

«Некромант», да. Но они ведь не принадлежали к Федерации… Хастингс не понимал, как они здесь оказались. Он так и не понял, как было возможно, что они находились здесь, если триста лет назад этот самый корабль был выставлен в музее, который каждый год посещали тысячи людей. Он не понимал, как весь месяц, который, как утверждала команда «Некроманта», они проторчали в этом месте, их двигатель выдержал силу притяжения. Такой древний двигатель к тому же… Самый древний. Возможно, много лет назад все было качественнее. Обычный срок службы антигравитационного двигателя редко превышал пять лет. И это только если корабль не совершал прыжков к слишком массивным объектам. Двигатель принимал на себя искажения гравитации и превращал ее в импульс для прыжка через временно-пространственную материю. Это было наиболее примитивное объяснение. Объяснить механизм прыжка с помощью математики было гораздо более сложным делом. Инструкторы Академии использовали метафору иголки (корабля), которая пронзает ткань (пространство-время), чтобы соединить две далеких точки. Но за этой простой аналогией стояло множество математических формул.

Как бы то ни было, корабль под ними оставался в стабильной позиции. Однако им следовало поспешить. Каждая секунда была на счету.

Манкевич передал ему файл с последними расчетами. Хастингс выгрузил и внимательно просмотрел полученные данные. Он отрегулировал нужные параметры двигателя и запрограммировал плавный спуск. «Банши» мог оказаться перышком в эпицентре урагана. Не самое лучшее сравнение, мрачно подумал он.

– Мы готовы, капитан, – сказал он повернувшись вполоборота. – Если все пристегнуты, мы готовы начать стыковку. Попытаемся сделать это плавно. Мы ведь не хотим отклониться от антигравитационного компаса двигателя. Запаситесь терпением…

– Вперед, Хастингс, – ответила Флоренс. – Поехали.

Хастингс надел очки штурмана и подключился к системам корабля. Как и в прошлый раз, он даже приоткрыл рот от изумления. Флоренс внимательно смотрела на своего штурмана. Как и в прошлый раз, она спросила себя, что он видит. Интерфейс пилота расширял поле его зрения на 150 процентов. Ей бы хотелось знать, что он видит перед собой. Как воспринимается в диадеме штурмана величие и мощь Божьего ока. В переднем иллюминаторе не было видно ничего особенного. С выключенными фильтрами изображение черной дыры не производило впечатления: почти ничего, кроме темноты.

– Что вы видите, Хастингс? Я вам завидую…

Она все-таки спросила его. Хастингс помедлил с ответом. Он только чуть качнул головой.

– Капитан, это… невозможно описать словами. Я не могу… Но если это действительно Божье око, мы не более чем пылинки на нем. Надеюсь, сейчас здесь не появится божий перст, чтобы почесать это око.

Флоренс улыбнулась. Чувство юмора ее штурмана уже много лет скрашивало ей экспедиции.

– Приступайте к стыковке.

Спуск начался плавно. Как перышко, подумал Хастингс. Но без урагана. Двигатель работал корректно, поглощая увеличение гравитации без усилий. Система жизнеобеспечения на корабле была очень ветхая, а вот антигравитационная механика одна из лучших на флоте. Небольшие исследовательские корабли могли попасть в ситуацию, когда им была нужна большая дополнительная мощность. Совершая прыжок в неизвестное место, они никогда не знали, с чем столкнутся в реальности. И двигатель должен был быть способен на быстрое реагирование в чрезвычайных обстоятельствах.

Антигравитационный двигатель и палуба с сенсорами и сканерами занимали две трети площади корабля. На остальном пространстве размещалась команда. Приходилось принести в жертву комфорт. Немногие были готовы отправиться в длительную экспедицию в крохотной каюте, поэтому Картографической службе постоянно не хватало персонала. Чтобы подписаться на такое, нужно было действительно быть страстным исследователем.

Хастингс как раз был из таких. «Почему бы тебе не пойти штурманом на более комфортабельный корабль?» – как-то спросила его мать. Она сама более пятидесяти лет была штурманом на торговых судах, начав с почтовых пакетботов и закончив на одном из самых современных лайнеров Федерации. Скоро она должна была выйти в отставку…

– Хорошо, – подумал Хастингс, – принимая во внимание, сколько времени мы тут провели, она уже, наверное, год как в отставке… Как же я объясню все это, когда мы вернемся… Если вернемся…

Хастингс не мог перестать думать об этом. Пилотировать более комфортабельные корабли… Он улыбнулся, пока его руки продолжали нажимать клавиши на виртуальной панели. Променять эту посудину, рискованные прыжки в самые неизведанные и непредсказуемые места на корабельный мостик ультрасовременного лайнера, чтобы совершать стандартные поездки по стандартному маршруту в команде, собранной по стандарту? Он фыркнул. Ответ: нет.

«Банши» сильно встряхнуло. Перышко быстро превращалось в камень. «Я знаю, в вакууме перышко и камень падают с одинаковой скоростью. Но мы не в вакууме…»

– Надеюсь, все хорошо пристегнуты? – крикнул штурман, не поворачивая головы. – Мы пересекаем фронт гравитационных волн. Я постараюсь их скомпенсировать, но я не хочу перегружать двигатель. По крайней мере… пока.

– Хорошо, Хастингс, – голос капитана стал более напряженным. – Продолжайте.

Руки штурмана стремительно летали по панели. Системы амортизации поглощали гравитационную энергию, сохраняя антигравитационный пузырь вокруг «Банши». Мигали индикаторы, прозвучало несколько сигналов тревоги. Хастингс не обращал на них никакого внимания. Скоро снова воцарилось спокойствие. «Банши» вновь спускался вниз, как перышко, подталкиваемое летним бризом. «На планете, где есть летние бризы, конечно», – подумал Хастингс с сарказмом.

– Все в порядке? – Флоренс взглянула на мониторы, которые отображали состояние членов экипажа. Со своего места она могла контролировать эти данные. Как и следовало ожидать, самые юные члены команды – Риомар и Ливитт – нервничали больше других.

– Да, капитан, – ответил старший помощник, – думаю, все в порядке. Хотя был повод испугаться.

– Будьте начеку, – предупредил Хастингс. – Это может повториться в еще худшем варианте в любой момент.

– Сколько времени осталось до стыковки, Хастингс?

– Несколько минут, капитан. Но нам они могут показаться очень длинными…

Корабль снова тряхнуло. На этот раз еще сильнее. «Банши» сотрясало от носа до кормы. Слышался скрежет металла, деформируемого