Стажер Ли Су Джин - Роман Таймири
Это была чёткая грань, на которой хотел сыграть менеджер Мун, предложив просто подписать договор дарения.
Но опять же, это был новый для меня мир. И если в прошлом я прекрасно разбирался в основах авторского права, то в этом мне явно не помешала бы консультация с человеком, у которого есть опыт судебной практики.
— У тебя что, действительно какие-то серьёзные проблемы в агентстве? — перестав дурачиться, поинтересовалась Джан Ди.
— Да не то чтобы… — задумался я, как сформулировать. В двух словах объяснить свои обстоятельства, у меня точно не выйдет. — С серьёзными проблемами я бы обратился к семье.
— Тогда что? — упрямо спросила девушка.
Я посмотрел на свою начальницу и словил дежавю. Приблизительно с такой же интонацией и видом, она расспрашивала меня о том, зачем нужны были деньги.
— Так что насчёт юриста? — проигнорировал я её вопрос и задал свой.
— Моя семья занимается созданием микропроцессоров и полупроводников, а мой отдел занимается их продажей, — словно делая замечание, говорила она. — Конечно, у меня есть контакты юристов, которые будут защищать нашу интеллектуальную собственность в суде. Но сначала я жду объяснений.
— У меня есть песня, которая заинтересовала музыкальное агентство, — решив, что проще будет объяснить, начал я. — Теперь я хочу убедиться, что права на неё будут в первую очередь принадлежать мне.
— И ты беспокоишься, что твоё агентство её отберёт? — сделала она догадку.
— Нет, моё агентство о песне не в курсе, — ответил я. Исполнительный директор, вроде бы знал, что моя мелодия заинтересовала компанию С9, но он её даже не слышал. — Работой заинтересовалось другое агентство.
— Подожди, — нахмурилась она, всё ещё смотря на дорогу. — Я же видела, пометку в личном деле, что у тебя есть какой-то двойной контракт. Без него тебе бы не дали настолько свободный график на стажировку.
— И что?
— Ну, тогда тебе с такими вопросами нужно обращаться в своё родное агентство, разве нет?
— А если они не хотят со мной сотрудничать на равных правах? — снова вопросом на вопрос ответил я.
— Ты трейни, — убеждённо сказала Джан Ди. — И тебе семнадцать лет. Тебе по статусу не положено, на равных вести с кем-то дела… Ну разве что это твои друзья или одноклассники.
— Даже если это вопрос прибыли? — с интересом спросил я у неё, и госпожа Пак действительно задумалась.
— Даже так, — ответила она спустя время. — Чтобы люди хотели или даже могли вести с тобой дела, у тебя должен быть соответствующий статус.
«Это уже походит на массовое помешательство, а не вопрос корейской культуры», — подумал я.
— Госпожа Пак, у вас же есть статус? — спросил я и добавил. — Давайте не уточнять, чтобы не путаться, я спрашиваю о статусе в широком смысле.
— У меня в любом смысле, есть статус, — в этот раз без промедления ответила она.
— Тогда, почему же вам не помешало отсутствие моего, чтобы договариваться на равных? — справедливо заметил я. В контексте того, куда мы сейчас направлялись, она сразу поняла, что я имел в виду.
Теперь мы и ехали в тишине. Она задумалась над вопросом, а я ждал, что возьмёт верх — здравый смысл или корейский менталитет.
— Это другое, — не придя к чему-то конкретному, но при этом убеждённо сказала Джан Ди.
На это я мог только закатить глаза.
«Это не „другое“, это называется здравым смыслом. Который у неё, к слову, есть.», — подумал я, но решил промолчать.
— То, что я с тобой о чём-то договаривалась, совсем не означает, что мы с тобой на равных, — решила добавить она. — Не говоря уже о том, что ты мой подчинённый. Ты всё ещё школьник и просто в силу возраста и знаний, тебе многого ещё не хватает.
— Например? — спросил я потому, что мне действительно было интересно.
— Взять этот же приём, на который мы едем, — сказала она первое, что пришло ей на ум. — Ты часто бывал на них? А в качестве приглашённого гостя, а не ребёнка семьи? Ты знаешь, как себя там вести, или как быть сопровождающим даме?
Мне, конечно, было что сказать на этот счёт, но оно того явно не стоило. Здесь нам пришлось бы уйти в теологию и концепцию прошлых жизней.
«Хотя не так» — мысленно передумал я. — «Ей пришлось бы вызвать врачей, а мне уйти в комнатку с мягкими стенами».
— А ты, между прочим, идёшь туда именно в этом статусе, — продолжила госпожа Пак. — Я сейчас говорю это не чтобы тебя задеть, а чтобы ты понял, что есть разница взрослого мира и твоего. Людьми, с которыми ты хочешь говорить в агентстве на равных, ты воспринимаешься как обычный ребёнок.
— В какой-то степени я с вами даже согласен, — обдумывая её речь, сказал я.
Джан Ди, только что, весьма точно, описала суть моих препятствий. Но вариант, договариваться с корейцами, как с нормальными людьми я и так уже отбросил.
— Конечно, права, — словно это, само собой разумеется, сказала госпожа Пак. И помолчав, добавила. — А номер своего юриста я тебе скину вечером и предупрежу его заранее, что ты позвонишь.
— Буду благодарен, — ответил я и увидел, как она усмехнулась.
Возможно, что я сам себя обманываю, но мне кажется, что у Джан Ди всё-таки больше здравого смысла, чем корейской псевдологики.
///
Красная спортивная машина останавливается прямо у входа в выставочный зал «Гранд-Плаза». Как только двигатель, рыкнув последний раз, затихает, из неё выходят Су Джин и плавно обогнув машину, открывает дверь для Госпожи Пак.
Подав руку Джан Ди, я забираю из рук ключи от автомобиля и передаю клерку-паковщику, который первый нас встречает.
Подставив локоть так чтобы казалось, что это её идея взять меня под руку, а не моя, иду в сторону входа.
Здание, к которому мы шли, выглядело довольно современным, как для символа модной индустрии. В Европе, при строительстве чего-то такого обязательно ударились бы в винтаж.
Фасад был выполнен из сочетания тёмного стекла и бетона, а огромные панорамные окна отражали свет и окружающий пейзаж, позволяя при этом заглянуть внутрь.
— Ну, как тебе? — слышу голос госпожи Пак справа от себя.
— Симпатично, — пожимаю плечами.
— И всё? — в её голосе проскальзывает удивление.
Немой вопрос застывает у меня во взгляде, который я обращаю в сторону Джан Ди. Та же, лишь
