Телохранитель Генсека. Том 3 (СИ) - Алмазный Петр

— Значит, присмотрись к нему. — порекомендовал Сухоруков.

— Сколько человек сейчас проходят курс?

— Сейчас на курсе сорок два человека. Ты знаешь, что система дополнительного образования включает повышение квалификации и переподготовку действующих сотрудников, а также подготовку людей с высшим образованием, отобранных для службы в КГБ, — Сухоруков достал из-под кафедры папку. — Специально для тебя отобрал. Ознакомься. Здесь выписки из личных дел. Там мои пометки — пояснения по каждому. Определишься с теми, кто будет у тебя в Управлении — обсудим потом каждую кандидатуру индивидуально.

Поблагодарив полковника Сухорукова, я простился с ним. Папку изучу дома, в спокойной обстановке. Не ожидал, что получу такую солидную поддержку. И что особенно хорошо, все люди не из Москвы. Не успели обрасти связями, не сформировано преклонение перед авторитетами, чем страдают почти все местные кадры.

Дома меня ждал сюрприз. Во-первых, в гости к нам зашла Олимпиада Вольдемаровна, а во-вторых, в большом зале стояло пианино.

— Покомпактнее ничего не было? — без особой радости поинтересовался я. — Скрипочка там какая-нибудь, флейта?

— Папа! Ты не понимаешь, это же фортепиано! — Леночка с восторгом прыгала вокруг инструмента, игнорируя мое недовольство.

Ладно, пусть радуются. Я поспешил сбежать на кухню, оставив девочек стучать по клавишам — самому терпеть эту какофонию сил не было. По дороге отметил, что звукоизоляция в квартире отменная. В любом другом месте соседи уже стучали бы по батареям, а здесь даже в соседней комнате не слышно «музыки», которую сейчас мои девчонки пытаются выжать из несчастного инструмента.

Увидев меня, соседка решила, что засиделась. Начала собираться, встала и, церемонно попрощавшись, сказала Светлане:

— Вы все-таки подумайте о моем предложении.

— Что за предложение? — заинтересовался я.

— У Тани абсолютный слух, и к тому же удивительный голос. Думаю, мне стоит с ней позаниматься.

— Если только вам это не в тягость, Олимпиада Вольдемаровна, — согласился я. Пусть уж лучше Таня играет красиво, чем так, как сейчас.

Светлана проводила гостью до входной двери и вернулась ко мне на кухню.

— Опять, небось, весь день бегал по делам, и забыл поесть?

Не стал оправдываться:

— Забыл, каюсь. Зато сейчас наверняка наверстаю, да? Что у нас на обед?

— На обед у нас были биточки и борщ. Только обед был так давно, что ужин не за горами. Разогреть тебе?

— Обязательно!

Я сидел за столом, расслабившись и слушал щебет супруги. Света рассказывала о каких-то незначительных вещах, из которых состояла ее жизнь.

— Девочкам очень понравилась новая школа. Мне тоже. Пианино купили у Липы… Олимпиады Вольдемаровны, — поправилась Светлана. — Кстати, я записала Таню в музыкальную школу при Гнесинке, тоже Олимпиада Вольдемаровна поспособствовала. Буду возить Таню. Так-то недалеко, но маленькая она, одну на метро не отпущу.

Я навернул тарелку борща, съел второе — биточки были что надо! Налил чашку крепкого чая и с наслаждением отхлебнул глоток.

— Володь, тут такие люди непростые живут, — Светлана присела напротив меня и поставив локоть на стол, подперла щеку кулачком. — Я со всеми здороваюсь, но всегда робею. Представляешь, сегодня в подъезде видела Аркадия Райкина. Приехал из Ленинграда в гости к кому-то из наших соседей. Ой, Володь, он такой милый человек, такой радушный, интеллигентный! А еще с Валентиной Терешковой столкнулась на лестнице. Она даже первая со мной поздоровалась. Правда, так свысока, что мне было не очень приятно.

— Не обращай внимания. Терешкова — она из грязи в князи. В космос слетала, но все равно осталась ярославской ткачихой.

Составив посуду в раковину, я включил воду и вымыл тарелки.

— Свет, мне надо поработать с документами. Скажи девочкам, чтобы не отвлекали меня.

— Конечно, Володя, мы сейчас будем стихи на завтра учить. По литературе задали.

Я удалился в кабинет. Со дня переезда в эту квартиру еще не было случая воспользоваться им. Прошел к массивному письменному столу, положил папку с выписками из личных дел. Устроился в удобном кресле и начал читать. Пометки, оставленные Сухоруковым, были удивительно ироничными или саркастичными — в зависимости от того, нравился ему человек или нет.

Я бегло просматривал документы, прежде чем перейти к серьезному изучению кандидатур. Мое внимание привлекла запись, сделанная размашистым почерком Сухорукова: «Упустишь спеца — будешь локти кусать. Перспективный»…

Я внимательно посмотрел на фотографию. Так это же мой недавний знакомец по кинозалу. Тот самый, что «конспектировал» увиденное, сухо, без какой-либо рефлексии. Капитан Соколов, Андрей Андреевич из Ростовского КГБ. Большой опыт оперативной деятельности. Бандиты, контрабанда, национальные разборки, сращивание чиновничества с криминалом. Что и говорить, регион сложный. Одесса — мама, Ростов — папа…

«А я девчонка из Ростова на Дону-дону, дону, дону», — напел я и задумался. Что-то еще, связанное с Ростовом и Ростовской областью я упускаю. Что-то из реальности Владимира Гуляева. Я хлопнул себя по лбу. Вот дурак! Как я мог забыть⁈

Ростовская область, город Шахты.

Чикатило.

По официальным данным маньяк совершит первое убийство 22 декабря 1978 года. Так что у меня есть время. Но преступление ведь еще не совершено и дела по нему пока нет.

Остается лишь один способ…

Глава 17

Остается лишь один способ — превентивный. Заранее разобраться с этим уродом, пока он не начал убивать.

Причину для поездки в Ростовскую область искать не надо. Это капитан Соколов. Он отбыл из Москвы вчера, у их группы было последнее занятие. Более близкое знакомство, посмотреть его в деле — вполне реальный повод.

Не стал откладывать в долгий ящик. Утром следующего же дня я зашел к Удилову. Он был в своем «дурдоме». Комната, набитая шумными, одновременно говорящими людьми, напоминала муравейник. Вадим Николаевич махнул мне рукой, чтобы я подождал. Присев на свободный стул, сначала с удовольствием наблюдал за кипучей деятельностью аналитиков, но потом погрузился в свои мысли.

Управление собственной безопасности на момент формирования подчиняется Второму главному управлению, то есть самому Удилову. После того, как Управление будет сформировано, отчитываться я буду только перед Цвигуном. Не думаю, что сейчас Вадим Николаевич будет чинить мне препоны в моих планах. Но кто его знает, фактор неожиданности присутствует во всем, и снимать его нужно заранее. По крайней мере стремиться к этому.

Удилов, подписав несколько документов и загрузившись стопкой папок, наконец, закончил работу с подчиненными. Я вышел из «дурдома» вместе с ним, помогая перенести часть папок.

В своем аккуратном кабинете Вадим Николаевич сразу подошел к шкафу и начал составлять папки, ориентируясь по цветным наклейкам на них.

Закончив, он жестом пригласил меня к столу и поинтересовался:

— Владимир Тимофеевич, чем вызван столь ранний визит?

— Нужна командировка в Ростов.

— И зачем же, позвольте поинтересоваться? Снова сон увидели?

Не сон, скорее — кошмар, учитывая, насколько гнилым делом мне предстоит заняться. Но оставить этого черта Чикатило разгуливать по стране и убивать направо и налево я никак не могу.

Однако, не нравится мне появившаяся в последнее время язвительность Удилова. Не похоже это на него. Обычно генерал предельно краток, лаконичен, собран. Лишние слова, как и лишние действия, не в его стиле. Но причина такого поведения раскрылась тут же.

Когда Удилов присел на стул, он невольно поморщился и я, наверное в силу его болезненного состояния, смог прочесть его мысли. «Сколько уже лет прошло с того горелого танка, а голова до сих пор иногда прямо-таки раскалывается», — думал он.

Я знал, что Вадим Николаевич был командиром танка и в бою подбил вражескую «Пантеру». О своей контузии он не распространялся, однако война ему до сих пор аукается.