Мертвые мальчишки Гровроуза - Gadezz

Я нажимаю на педали изо всех сил, надеясь добраться до дома Кеплера поскорее, и вспоминаю один паршивый эпизод. Мне тогда тренер после инцидента в раздевалке (о подробностях которого вам знать не обязательно) сказал следующее: «Брат твой – герой. Страну защищал. А ты? Посмотри на себя. До чего докатился».

Я и посмотрел в зеркало и ничего нового там не увидел. В расколотом отражении на меня глядел все тот же поломанный мальчишка, ни на что, кажется, не годный, кроме как разрушать.

Мысли мои возвращаются к Уиджи и новобранцу. Все пошло не по плану, и это страшно нервирует – незнание. Спортивная дисциплина и режим научили меня выдержке и терпению, да и болезнь, чего скрывать, тоже закалила. Иначе бы давно с катушек слетел. А неизвестность пугала всегда. То отъезд брата, то долбаная лейкемия. И жизнь стала как у диабетика на инсулине: от дозы до дозы. То писем ждал, то результатов анализов.

Паршивее чувства, чем ожидание, на ум не приходит. Сидишь у кабинета онколога и ждешь, когда доктор, точно судья, пригласит для оглашения вердикта. В коридоре трое: булькающий кулер да мы с матерью, едва не засыпающие, поскольку успеваем проскочить только на последний прием.

Страховка не покрывала всех затрат на медицинские счета и экспериментальное лечение, вот родители и пахали круглыми сутками. Забавно и весьма иронично выходит: пока один борется за жизнь, двое других ради него гробят свое здоровье. Наверное, это есть та самая безусловная любовь.

Так, Базз, соберись! И хватит витать в облаках, пока не ткнулся носом в асфальт со звуком «дзинь», будто блюдо для фантомов подано. Кстати, о них. Бывало, припрут – два или три, – а мы прошмыгнем в дыру и сбежим: языки через плечо, но самой смерти показываем средний палец.

Грейнджер однажды провел в аптеке ночь, но мы за него не сильно волновались. Металлическая роллета там изнутри опускается. Да и наверняка он это воспринял сродни поездке в Диснейленд – столько баночек с заумными названиями. Разворачивай инструкцию и дрочи на ту часть, где описано действие препарата.

У меня бы на его месте не выдержало сердце. Ненавижу и запах лекарств, от которого воротит, стоит ампуле треснуть, и звук вылетающей из блистера таблетки. И даже яркий флуоресцентный свет в аптеке напоминает о больнице. Но особенно я ненавижу сюрпризы, вылезающие у каждого больного свои. Язвы на слизистых или то, как слезает кожа с ладоней. Сонливость во всем этом хаосе кажется настоящим спасением.

«Бери стойку[14]», – мне и в нежизни снится в кошмарах. Порой лечение настолько изматывало, что я отрубался прямо на капельнице в кресле. Так что спящие люди, которые ожидают приема в отделении онкологии на диванах, – явление нередкое.

Читали «Бесконечную шутку»[15]? Увидел ее у Уиджи в трейлере и сразу понял – это про меня. Хотя постойте… Просто я ж… не буквально выражаясь, а как оно… Сообразно. Ой, образно, хотел сказать. А то вдруг в той книге главный герой – мажор, который занимается теннисом и бегает по корту в коротких шортах с такими же мажорами. Я не из этих.

Приближаясь к дому Кеплера, притормаживаю и смотрю в оба. На асфальте еще не просохли лужи после дождя, а пурпурная мгла застилает улицы и, кажется, заглядывает прямо в окна. Тихо… Слышу тяжелое дыхание Кензи позади себя. В зеркале заднего вида периодически отражается свет от его налобного фонарика, и когда его луч пересекается с моим, то я вздрагиваю, поскольку понимаю: в этот момент мы оба думаем об одном и том же.

Если не слышен шум, то, возможно, спасать уже некого.

Вот вы спросите: а чего мы на машинах не гоняем? Хорошо, наверное, сбивать фантомов направо и налево. А я отвечу: «Еще как!» Только почему-то жителям не нравится, когда их тачки угоняют и носятся в них по городу. Сам не знаю, чего они такие душные.

Мы оставляем велики в ярдах тридцати от забора. Выжидаем. Я приглядываюсь к дому и понимаю, что он похож на мой. Более дряхлый – явно давно не ремонтировался, – но даже расположение окон такое же. Чердака, судя по всему, нет. И туман собирается в округе, будто ограждая от нас участок. Видимость ухудшается.

– Эй, – я тереблю Кензи за рукав. – Знаешь сериал «Бесстыжие»?

– Пару сезонов смотрел. Когда девушка Липа залетела, моя мама велела найти более полезное занятие. Я включал втайне, но потом Фрэнка увезли в больницу, и мне стало тяжело продолжать, – тараторит он. – А там и отец Йена…

– Притормози! Помнишь их дом?

Кензи поднимает глаза к небу:

– Помню диван…

– И это всё? – Он по-дурацки улыбается, и я хватаюсь за голову. – Так. Понял. Слушай внимательно. Планировка схожа. – Я выглядываю из-за кустов и тяну с собой за шиворот Кензи. – Гляди. Обойдем дом и сразу на второй этаж по внешней лестнице.

– Вижу, – кивает Кензи. – А если не выйдет?

– Попробуем через первый. От двери на заднем дворе попадем сразу на кухню, а если ломанемся с главного входа, то уткнемся в крохотную прихожую. Справа от нее – проход в гостиную.

Кензи оживляется:

– Где стоит зеленый диван!

– Какой еще диван, дурень?

– Ты же сказал, как в «Бесстыжих»! – оттопыривает он нижнюю губу, разобидевшись.

Я легонько щелкаю ему по лбу:

– Планировка хоть сходна, а не один в один.

– Понял.

– Так, слушай дальше. Гостиная. Слева – одна из двух внутренних лестниц, а рядом с ближайшей – туалет. Если пройти прямо, то дальше находятся кухня и выход во двор. Второй подъем будет с кухни тоже слева. Запомнил?

– Базз, ты меня извини, но я ничего из сказанного тобой в стрессе применить не смогу.

– Дурень! – Я хватаю его за толстовку и встряхиваю. – Случится что-то, ты там один останешься. Повтори планировку первого этажа. Ну!

Он закатывает глаза.

– Прихожая, от нее направо – гостиная. Где-то там лестница…

– Налево, – подсказываю ему я.

– Слева лестница. Потом кухня и еще один подъем наверх.

Я хлопаю его по плечу, и Кензи лыбится, довольный собой.

– Дальше второй этаж. Четыре комнаты и ванная, а между ними – коридор. Но главное – это выход на внешнюю лестницу, с которой, в случае чего, сможем спуститься во двор. Сперва проверим ее. У меня в доме она ведет в гостевую спальню, над кухней. Не знаю, чья там комната у Кеплера, но ориентируемся на нее.

Таймер показывает минуту до начала спасательной операции, и сердце в груди срывается с катушек. Укрытия искать смысла нет, поэтому мы выглядываем из-за хилых зеленых насаждений, будто из халтурного укрепления.

У фантомов две формы – паршивая и совсем уж звездец. Ладно, давайте посерьезнее. Мы их зовем «активированными» и нет. Если перед нами человекоподобный вид – это неактивированный фантом. Их бывает две вариации – лавандер и прыгун. Внешне различаются наличием рожек на лбу, а приколы у каждого свои. Суть сходна.

Выглядят оба точь-в-точь как люди, только фиолетовые от макушки до пяток. Существуют так, словно им некуда спешить – жертва и сама придет к ним в пасть. Возможно, поэтому не бегают, хотя в замкнутых пространствах это преимущество выручает нас не сильно.

Обе формы реагируют на шум и замечают наши малейшие передвижения. Лучшая тактика – двигаться в плотном тумане или найти укрытие. Зато свет им безразличен, поэтому сияющая корона Ромео нас не выдает. Ха-ха! Ладно, отвлекся.

Активированных раздражает и одновременно притягивает ультразвук. И страшна активация тем, что такие фантомы, в отличие от лавандеров и прыгунов, чувствуют скорбь живых, а мальчишек они находят то ли по запаху безнадеги, то ли по колебаниям их сжатого очка. Спасибо, хоть не за сотню ярдов, а так… максимум двадцать пять, но мы всегда для уверенности берем запас в тридцать. А еще они могут нас сожрать. Сам не видел, но и желанием лицезреть не горю.

В общем, понимаете, почему активацию лучше не допускать? От неактивированных можно спрятаться, затаиться и не высовываться. Активированные же схватят за жопу, едва почуяв мертвого мальчишку, стоит ему попасть в зону досягаемости твари.

И это я пока о пурпурных псах не рассказал, но погодите! Не все сразу.

Все эти теории утомляют. Понимаю. Грейнджер в них хорош. Я же предпочитаю действовать по ситуации, но почему-то остальные зовут мою тактику «самоубийственной».

– Три, два, один… – шепчет Кензи, сидя рядом на корточках.

Собаки в районе стадиона поднимают вой, и он разносится над крышами, как сигнал. Значит, Ромео и Грейнджер рядом и подключили свистки. Результат не заставляет себя ждать. Раздается глухой удар, затем еще несколько.