Простой сложный разговор. Модель легкого и эффективного общения - Элисон Вуд Брукс

насколько человека любят и уважают другие члены группы. Даже если нет формального ранжирования по статусу, всегда есть тайная иерархия, основанная на негласном восприятии компетентности, опыта, финансового положения, привлекательности, влияния, а также демографических признаков, таких как возраст, раса и пол[259]. Та же динамика наблюдается за семейным обедом, где статусная иерархия зависит от возраста и роли членов семьи: обычно родители обладают формальной властью над детьми, которые подчиняются им, но не всегда. В семьях статусная иерархия также формируется под влиянием таких невидимых факторов, как опыт, близость отношений и харизма. И все это редко обсуждается открыто, разве что папа периодически кричит: «Потому что я главный!» — или маленький ребенок признаётся, что отдает предпочтение определенному члену семьи: «Сегодня я больше всех люблю Грейди».

На основе сложного переплетения явных и неявных признаков статуса в каждой группе спонтанно формируется скрытая статусная иерархия. Исследования показывают, что члены группы воспринимают ее с удивительным единодушием, даже не обсуждая. В групповом общении статус действует за кулисами, диктуя, кто, что и когда говорит[260], как он это делает, что он не говорит и на кого он смотрит во время общения. И это ключевая причина, по которой групповые беседы настолько сложны.

Но что самое удивительное, статусная иерархия не статична. Представьте совершенно простую, казалось бы будничную, встречу: пятеро друзей отправляются в бар на День благодарения. В компании оказываются две сестры, парень одной из них, подружка другой сестры с работы и приятель, с которым они учились в старших классах школы. Школьный друг, Фред, не является частью этой дружной компании, но все знают, что он самый успешный из них в финансовом отношении, в то время как парень сестры обладает самым лучшим чувством юмора, а подруга другой сестры — самая привлекательная.

Вряд ли кто-то станет размышлять о статусной иерархии в компании, которая отправилась в бар на День благодарения, но даже в этих обстоятельствах она играет важную роль. Их «рейтинг» не обговаривается, и, скорее всего, он будет меняться в зависимости от темы: сначала они обсуждают новую модель Tesla Илона Маска, потом сплетничают о своей старой школьной подруге, которая обзавелась шестью детьми, потом комментируют сестер Кардашьян, вспоминают о том, как они разожгли большой костер в лесу. Любой член группы может перейти от высокого статуса к низкому или зависнуть где-то посередине, и все это в одном и том же разговоре.

Если разобраться, когда именно мы получаем высокий или низкий статус, это поможет принимать более эффективные решения в ходе общения. Точно так же, как мы можем более осознанно подходить к нашим целям в разговоре, мы можем более осознанно подойти к контексту, а именно другим собеседникам в группе и меняющейся иерархии статусов среди них.

Почему так важно смело брать эфирное время

Одно из основных проявлений статуса в групповом общении — распределение эфирного времени, главной валюты разговора. В то время как при беседе в паре обе стороны могут участвовать в разговоре на относительно равных правах, в групповых беседах высокостатусным людям легче доминировать[261], а низкостатусных часто оттесняют на задворки. Высокостатусные собеседники, как правило, занимают больше эфирного времени и высказывают свои мысли вслух без особых колебаний, в то время как низкостатусные собеседники довольствуются междометиями («гм») или вообще молчат. Так возникает порочный круг: те, кто больше говорит, считаются обладателями более высокого статуса, что дает им больше возможностей высказаться, даже если они не могут сказать ничего ценного по данной теме.

Распределение эфирного времени имеет серьезные последствия. Если стажер в маркетинговой фирме не получит эфирного времени, чтобы объяснить, почему, на его взгляд, данная реклама не найдет отклика у зумеров, рекламная кампания может провалиться. Если парень с лучшим чувством юмора в группе приятелей будет молчать в баре на День благодарения, то разговор — а со временем и отношения в компании — может затухнуть. Если младший ребенок никогда не говорит за семейным ужином, он так и не научиться высказывать свое мнение в группах, а семья никогда не узнает о его уникальном взгляде на мир.

Но мы не только рискуем потерять полезную информацию и навредить отношениям; ученые предупреждают, что негласное распределение статуса имеет тенденцию воспроизводить дискриминационные социальные иерархии, например расовую, половую и возрастную. Велика вероятность того, что голоса, которые в социуме считаются маргинальными, будут считаться таковыми и в общении каждой отдельной группы. Если в офисе, полном мужчин, женщина не потребует обновить политику компании в отношении декретного отпуска, кто-нибудь вспомнит об этом? Если друг, попавший в тяжелое финансовое положение, не пошутит о высоких ценах на напитки, позволит ли он себе (и все остальные, кто думает о том же) прийти в бар в следующий раз?

Эфирное время определяет знания, убеждения и решения группы, а также отражает то, кем является группа и что ее волнует — какие темы, по мнению группы, стоит обсуждать и какие голоса достойны эфирного времени. Таким образом, статусная иерархия может помешать хорошей групповой беседе (и хорошему обществу), не отражая интересы всех своих членов.

Пол: практический пример статуса

Чтобы проследить влияние статусной иерархии на групповое общение, начнем с практического примера — с зала заседаний законодательных органов. Это место, где выступают члены законодательного органа, «берут слово», так сказать. Палата общин и палата лордов в Великобритании, палата представителей и сенат США и многие другие парламенты по всему миру проводят свои обсуждения согласно четко установленным процедурам и правилам. Эти обсуждения сильно отличаются от неструктурированных диалогов, которые мы рассматривали до сих пор. Их групповое взаимодействие строго структурировано и подчиняется правилам, определяющим, кто должен говорить, на какую тему и как долго. Соблюдение этих правил — множества устоявшихся практик и ситуативных договоренностей — обеспечивает председатель собрания, который следит за порядком в зале заседаний. Эти регламенты, разработанные много веков назад, гарантируют, что каждый сможет высказаться в упорядоченной и плодотворной манере. Наверняка Иммануил Кант, устраивавший званые обеды в эпоху бесед, был бы в восторге от такой упорядоченности. Но, как и принципы Канта, не все эти правила хороши.

В 2011 году психолог Виктория Бресколл, психолог, изучила паттерны речи на заседаниях сената США[262]. Ее анализ показал, что даже в этом высшем эшелоне профессионального мира сенаторы-женщины высказываются значительно реже, чем мужчины. И хотя при этом мужчины-сенаторы с большей властью говорили дольше, чем мужчины-сенаторы с меньшей властью, однако на паттерны речи женщин власть не влияла: дамы-сенаторы любого статуса говорили меньше. Бресколл показала, чем объясняется это различие, — опасением женщин, что если они