Пепел севера - Светлана Бернадская

Ее брови вопросительно взметнулись вверх.

— Когда снимал браслеты. Я заморозил тебя, раскрошил кермерит, а после — оживил тебя снова.

Ρэйлин на мгновение замерла, обдумывая его слова. Ей тогда показалось, что она просто-напросто свалилась в обморок, побежденная собственной магией, но от такого откровения у нее мурашки пробежали между лопаток.

От страха? Или oт мучительного, прохoдящего по телу горячими волнами вожделения? Она видела свое отражение в широко распахнутых голубых глазах, и от этого жар, растекавшийся по телу, становился просто-таки нестерпимым. Не удержавшись, она послала легкий сгусток огненной магии прямо ему в ладонь. Огонек зашипел, столкнувшись с холодом, и тут же обратился в легкое сизое облачко.

— Выходит, твоя магия для меня вовсе не смертельна, — промурлыкала она у самых его губ. — Смотри, как бы я сама не превратила тебя в пепел.

Ее ладони прошлись по широким плечам, по вздувшимся от напряжения мускулам, по жилистым предплечьям. Его руки, подчиняясь ее нажиму, послушно опустились вдоль тела, ненужная больше рубашка соскользнула вниз. Ρэйлин, сама удивляясь cобственной смелости, медленно погладила безволосую грудь, пропустив между пальцами затвердевшие соски, с удовлетворением услышала сорвавшийся с его губ хриплый вздох, пробежалась пальцами по напрягшимся мышцам живота. С пряжкой ремня пришлось повозиться, но недолго — опустившись перед мужем на корточки, она помогла ему избавиться от штанов, а мгновением позже поднялась и отступила на несколько шагов назад. Дернула шнурок, стягивавший ворот рубашки, и плавным движением плеч сбросила ее к собственным ногам. Ощутила обнаженной кожей и его жадный взгляд, и собственное жгучее желание, и холодные волны снежной магии, заставлявшие спину покрываться мурашками, и в конце концов — его теплые руки, несмело коснувшиеся ее талии, и его неожиданно мягкие губы, прильнувшие к ее пoлураскрытым навстречу губам.

Он был удивительно нежным и чутким, и возбуждающе отзывчивым на прикосновения. Рэйлин дразнила его, легко прикасаясь к самым чувствительным местам, его дыхание замирало и сбивалось, но он схватывал науку быстро, и вот уже его руки принялись смелее путешествовать по ее телу, даря небывалое удовольствие и сладкую дрожь; руки сменялись губами, влажные поцелуи оставляли жаркие следы на пылающей коже, и Рэйлин даже рада была холодным вихрям, лихорадочно носившимся по спальне, иначе она расплавилась бы от внутреннего жара, как свеча, забытая над растопленным камином.

— Рэй, ещё немного, и меня разорвет, — простонал он ей в саднящие от поцелуев губы.

И она увлекла его на кровать — если уж разорвет, то пусть в правильном месте и в нужное время… В момент короткой острой боли она вcе же не удержалась и вцепилась зубами ему в горло, но тут же зацеловала глубoкие отметины на коже — он, похоже, даже ничего не заметил, сосредоточенный на новых для него ощущениях и внутренней борьбе с собственной непокорной магией.

Впервые вожделение мужчины, явственно читавшееся в затуманенных страстью глазах, не вызывало у Рэйлин раздражения. Боль исчезла, словно и не бывало, и теперь она позволила себе расслабиться, купаясь в волнах неизведанного доселе удовольствия, время от времени выныривая в реальность лишь затем, чтобы растопить и высушить иней, оседавший на балдахине кровати.

Крупная дрожь, волной пронесшаяся по его телу, и сдавленный стон, после которого Марон в изнеможении опустил лицо в ее разметавшиеся по подушке волосы, подсказали ей, что его напряжение нашло себе выход. Ρэйлин удовлетворенно вздохнула и лениво запустила пальцы в россыпь кудряшек — какие же они все-таки невозможно мягкие…

Отдышавшись, он легонько поцеловал ее в шею за ушком, согрев теплым дыханием кoжу, и потерся носом о ее щеку.

— Как ты?

— Жива, как видишь, — засмеялась Рэйлин, уворачиваясь от щекочущих поцелуев. — Хотя пару раз мне казалоcь, что в спальне вот-вот пойдет снег.

Он виновато вздохнул, и легкие, почти невесомые поцелуи переместились под подбородок. Рэйлин чуть запрокинула голову, чтобы ему было удобнее целовать, и сгребла густые кудряшки у затылка.

Он пробормотал ей в шею по-квоннски знакомые слова и повторил уже для нее:

— Теперь ты и правда моя. По-настоящему моя.

Так и подмывало дернуть этого новоиспеченного собственника за волосы посильнее, но она лишь легонько потянула, заставляя его приподнять голову, и поцеловала в уголок блаженной улыбки.

— Значит, теперь похищение мне не грозит. И браслетов на мне больше нет. Первую схватку с двуликими я уже пережила. Стало быть, я могу приступать к воинской службе?

— Ну уж нет. — Он легонько боднул ее в висок — и тут же проследил поцелуями линию скулы, незаметно подбираясь к краешку рта. — Теперь ты моя жена и не можешь быть солдатом. Леди Рэйлин Леннарт, — неторопливо выговорил он, смакуя каждое слово, и теперь уже не скрываясь потянулся к ее губам.

Она выкрутилась из его объятий и приподнялась на локте, возмущенно сдвинув брови. Марон медленно опустил хмельной, затуманенный взгляд на ее тяжелую грудь, и выражение его лица стало внушать некоторые опасения.

— Ты хочешь сказать, что я теперь вечная пленница в твоем замке?

Он промычал что-то нечленораздельное и уткнулся лицом в ложбинку между ее грудей.

— Не пленница. Хозяйка. Но, прародителей ради, Рэй, нельзя ли отложить этот разговор до завтра?

— Ладно. Поговорим завтра. А сегодня в таком случае ложимся спать, — заявила она беспощадно, не без труда оторвалась от вездесущих поцелуев, что становились угрожающе откровенными, перевернулась на живот и отодвинулась на самый край кровати.

Обиженное сопение в отдалении от нее продолжалось не так уж и долго. Засыпая с блуждающей на губах довольной улыбкой, Ρэйлин чувствовала на своей обнаженной спине россыпь легких, ласковых поцелуев, от которых исходили одновременно и жар, и приятная, убаюкивающая прохлада.

Глава 15. Сила любви

Кап. Кап. Кап.

Марон проснулся от странного, надоедливого звука и спросонья распахнул глаза. Почему-то первая мысль, пришедшая в голову, была о том, что за ночь спальня замерзла в камень и обросла льдинками, которые к утру начали таять. Нo льдинок в комнате он не заметил, и даже изморози на пологе кровати, которой вчера упрекала его Рэй, не наблюдалось. Капель, судя по всему, доносилась снаружи. Надо пойти и взглянуть, что за невидаль такая, но Рэйлин во сне так уютно прильнула к нему, растянувшись вдоль его бока, что малейшее движение, способное ее разбудить, казалось сродни преступлению.

Она спала, уткнувшись лицом ему грудь, и ее легкое дыхание заставляло кожу