Девушки судьбы и ярости - Наташа Нган

Её магия слабеет.

Как думаешь, что произойдёт завтра?

Видишь?

И самое ужасное, что я действительно всё вижу.

Стражники и члены клана ошеломлённо глядят на всех и на меня. Собрав всю свою грацию, Кетаи встаёт. Он проводит рукой по своей свалявшейся копне серо-чёрных волос.

– Вон, – приказывает он. – Все вон.

– Чёрта с два, – рычит Лова.

– Я тоже, – кипит Нитта.

– Какая наглость! – бушует мужчина. – Какая наглость! Эти...

– ВОН! – оглушительно орёт Кетаи.

Усатый мужчина выглядит так, словно ему дали пощёчину. Когда другие члены клана выбегают из палатки, мужчина бросает на нас с Майной полный отвращения взгляд, а потом тоже выходит.

Лова и Нитта не двигаются.

– Делайте, как он говорит, – говорю я им. – Нам лучше обсудить это наедине.

– Но… – нефритовые глаза Нитты наполняются беспокойством.

– Всё в порядке, Нитта. Прошу тебя.

Лова обращает яростный взгляд на Кетаи.

– Мы будем прямо за дверью, – рычит она. – Если почуем, что назревает проблема, мы тут же вернёмся, чтобы закончить то, что она начала.

Затем она выходит из палатки вместе с Ниттой.

– С тобой всё в порядке? – шепчу я, прижимаясь лбом ко Майне. – С тобой всё будет в порядке. Ты устала, любовь моя. После Цзяны ты никак не можешь остановиться. Мы попросим шамана и врача осмотреть тебя, а потом ты отдохнёшь.

– Ты не принесёшь себя в жертву, – выдавливает она, продолжая вздрагивать. – Ты не сделаешь этого, Леи – ни для меня, ни для кого-либо ещё.

– Я знаю. Не волнуйся, – я смотрю на Кетаи. – Ей нужно спокойное место для отдыха: коврик для сна, пища...

– Оставайтесь здесь, – говорит он. – Я пришлю всё, что ей нужно.

Майна поднимает голову, на лбу у неё проступают капельки пота. Она говорит дрожащим голосом, но решительно:

– Ты её тоже не получишь, Кетаи.

Хотя он хорошо это скрывает, я замечаю удивление, вспыхнувшее в нём, когда она назвала его по имени. После паузы он говорит:

– Как скажешь.

Он выметается из палатки, распустив кобальтовую мантию.

– Леи, – начинает Майна, как только мы остаёмся одни, – мне так жаль. Я понятия не имела...

– Тихо.

Я опускаю её. Её веки трепещут, по телу пробегают судороги. От ярости я будто накалилась добела. Сколько магии она потратила, чтобы дойти до такого состояния? Сколько жизненных сил – сколько себя– она израсходовала, чтобы выполнить приказ отца, стать идеальной воительницей Сиа, которую все хотят в ней видеть?

Я накрываю её мехами и кладу её голову себе на колени, провожу кончиками пальцев по изгибам и впадинам лица, которое знаю так хорошо, что могла бы нарисовать его с закрытыми глазами – каждую крошечную веснушку, каждый шрам, каждую безупречную деталь.

– Отдыхай, – говорю я. – Я здесь, с тобой, Майна. Я никуда не уйду.

Её ресницы вздрагивают, взгляд расфокусирован.

– Обещаешь? – шепчет она так просто и доверчиво, как ребёнок спрашивает взрослого.

Как и многие взрослые, я отвечаю ложью:

– Обещаю.

* * *

Кетаи ждёт меня у конюшни с несколькими членами Ханно и некоторыми другими лидерами кланов. Увидев меня, он что-то говорит им и направляется ко мне. Как раз заходит солнце. На темнеющем небе цвета мятой сливы начинают появляться самые яркие звёзды.

Те, с кем был Кетаи, провожают его взглядом. Вслед летят шепотки. Новость о его ссоре с Майной, должно быть, облетела лагерь. Интересно, догадался ли кто-нибудь об ужасной причине, стоящей за ней? Но откуда им… Даже после смерти семьи Хиро и Аоки и подозрений Майны о планах отца в отношении своих шаманов, я всё равно не ожидала такого. Майна тоже.

У всех нас есть предел. Сегодня мы трое обнаружили свои.

– Мы думаем, как лучше расставить завтра конные подразделения, – с наигранной небрежностью говорит мне Кетаи. – Благодаря прибывшим прошлой ночью подкреплениями у нас теперь гораздо больше людей, чем ожидалось. Это огромное преимущество.

Я отворачиваюсь, глядя поверх пыльных равнин туда, где Сокрытый Дворец возвышается за тёмно-зелёной бронёй окружающего леса. Угасающий свет играет на тёмных сверкающих стенах дворца. Они напоминают мне глаза Кетаи.

– Пусть Майна отдыхает, – говорю я. – Я подумала, вам следует знать. Шаман поможет ей уснуть. Я сказала ему, чтобы он сам немного отдохнул, но он, кажется, считает, что ему не нужно. Полагаю, – продолжаю я, когда Кетаи ничего не говорит, – это потому, что вы собираетесь заставить их покончить с собой, чтобы они передали свою силу Майне.

Он отвечает спокойно, без тени раскаяния:

– То же самое и Король прикажет своим шаманам из Секты Теней. Это поможет, но не сравнится с той силой, которую принесёт ей твоя жертва.

– Стыд вам неведом, – у меня вырывается холодный смешок.

– Стыду нет места на войне.

– А в жизни?

– Война – это другое.

– Правда? – спрашиваю я. – Война – это часть жизни. Она не проходит в вакууме. Скоро, если повезёт, всё это закончится – и что тогда? Будете продолжать наказывать и убивать, утверждая, что делаете то, что нужно делать? Как вы будете править, Кетаи? Как вы будете поддерживать порядок, когда кланы демонов взбунтуются против вашего двора и настанет их очередь мстить?

– Я не жду, что ты поймёшь, и мне не нужно твоё одобрение, – нетерпеливо отвечает он. – Твоя наивность очаровательна, Леи, но ты говоришь нереальные вещи. Я надеялся, что за время, проведённое с Майной, ты чему-то научишься.

Я снова смеюсь, неприятный звук:

– Она не такая, как вы думаете, Кетаи. Она уже не та Майна, которую вы создали. Разве вы её не слышали? "Ты её тоже не получишь". Она говорила не о людях из касты Бумаги или демонах, которых вы убили. Она говорила о себе.

Кетаи не отвечает, и на этот раз я знаю, что мои слова задели его. И всё же, когда он начинает говорить, в его голосе слышится такое безразличие, что меня бросает в дрожь:

– Ну что ж, Лунная Избранница. Мы оба знаем, почему ты пришла ко мне. Давай не будем больше терять время. Скажи это.

Я оглядываюсь