Девушки бури и тени - Наташа Нган

– Смотрите.

Она смотрит в том же направлении, что и Меррин, где за лодкой расстилается пустыня, сплошной пейзаж залитых лунным светом дюн. Прохладный ветер треплет мне волосы, и я прижимаю руки к груди; теперь, когда действие алкоголя заканчивается, холод возвращается.

Сначала я ничего не вижу. Потом…

Там. Странное пятно вдалеке.

Я застываю, сосредотачиваюсь. На горизонте виднеется пятно колеблющегося света, выделяющееся на фоне окружающей обстановки. Это напоминает мне о том времени, когда мы были в море, плыли к архипелагу Мерсинг. Некоторые волны были крупнее остальных, и вот так всё и началось – как далёкое подвижное мерцание, пробивающееся сквозь горизонт.

Эту волну не разглядеть сразу — а когда это происходит, страх, который гложет меня, взрывается вспышкой паники.

— Такого... этого не должно быть, – выдыхает Меррин.

– Это же… – еле слышно говорит Нитта.

– Солдаты! – рычит Лова.

Солдаты – лишь слово, достаточно простое. Но со времён Ночной Войны это слово несёт в себе и другие слова, которые вселяют страх в мгновение ока, слова, построенные из самого страха: страдание, разрушение, кровь и смерть.

Понимание обрушивается на меня с такой силой, что перехватывает дыхание.

Я знаю, где ты.

Прямо на нас идёт королевская армия.

33.

Цаэнь, Нор и Оза бросаются на ближайшую дюну, чтобы получше рассмотреть приближающихся солдат. Лова и Майна немедленно завязывают волосы на затылке и заправляют ткань своих сари через ноги в складки на талии, чтобы получились брюки, всё это время с головокружительной скоростью задавая вопросы и приводя статистические данные о ресурсах лагеря и окружающей местности. Я теряюсь в их настойчивом обмене репликами. Кажется, ноги вросли в землю, как будто тут грязь вместо песка. Нитта обнимает меня, потирая плечи, а Меррин смотрит остекленевшими глазами на горизонт, где мерцают далёкие огни.

Меньше чем через минуту остальные возвращаются.

– Сколько? – спрашивает Лова.

– По меньшей мере 500, – отвечает Нор, ветер шевелит её седеющую шерсть. – Максимум в миле отсюда.

У меня подкашиваются ноги. 500 – непонятная цифра. Даже если бы большая часть Кошачьего Клана не была пьяна, нас всё равно на 200 человек меньше.

Лова кивает, сводя с ума своим спокойствием:

– И вы уверены, что это королевские солдаты?

– Они несут флаг Короля Демонов, – подтверждает Оза.

– Они больше похожи на местных ополченцев, мобилизованных в ответ на сообщение о нашем местонахождении, а не дворцовых солдат, – говорит Цаэнь. – Мы не видели ни пушек, ни боевых животных, и они пешие.

– Должно быть, собирались в спешке, – соглашается Нор. – Но их число всё равно...

Впечатляет. Ошеломляет.

Слишком велико.

Мы все мысленно заканчиваем её фразу.

Пока мы смотрим, факелы, которые несут солдаты, внезапно гаснут. Меня пробирает озноб; они планируют застать нас врасплох, захватить в темноте.

К горлу подступает тошнота. Я представляю армию, несущуюся к нам по склонам, как цунами тёмной, яростной воды, готовое поглотить нас целиком. И на вершине не пена, а острия мечей, когти и сверкающие зубы демонов.

– Невозможно выиграть битву, не вступив в бой, – твёрдо говорит Майна. – Помните, кто мы. Верьте в нашу силу.

Лова кивает, её янтарные глаза полны ярости.

– Наша первоочередная задача – остановить их до того, как они доберутся до лагеря. Нужно задержать их, пока мы соберёмся с силами. Меррин! – она вскидывает руку. – Отнеси Нор или Озу обратно в лагерь!

Оза выходит вперёд:

– Я пойду пешком!

– Попроси Хонда и Клио всех организовать! – командует Лова, а Оза кричит Меррину, чтобы тот посадил его себе на спину. Демон-филин колеблется, не сразу понимая, чего от него ожидают. – Погасите все огни — и укройте детей и неспособных драться!

Громко взмахнув крыльями, Меррин улетает в сторону лагеря. Сидящий у него на спине Оза поднимает руку, показывая, что всё понял.

– Можем устроить им засаду здесь, – затаив дыхание, предлагает Нитта, переводя взгляд с нас на тех, кто остался. – Корабль прямо у них на пути. Они увидят наши огни и сначала направятся сюда, чтобы проверить, просто на всякий случай.

– Верно! – глаза Ловы вспыхивают.

Без каких-либо объяснений она хватается за борт корабля и перемахивает через перила. По палубе раздаются мягкие шаги. Не прошло и 10 секунд, как она возвращается, тяжело приземляясь на песок. Её пушка покоится на плече; изо рта торчит спичка.

– Как думаешь, сколько у нас времени? – спрашивает она сквозь стиснутые зубы, вглядываясь в сторону приближающейся армии, которая теперь кажется просто тёмной волной на фоне залитых лунным светом дюн. – Минут десять?

– Пятнадцать, если повезёт, – говорит Цаэнь.

Улыбка Ловы становится ещё хитрее.

– Обожаю трудности, – она берёт спичку и вертит её в пальцах, направляя на нас. – У меня достаточно пороха для четырёх выстрелов. Мы с Нор будем удерживать их здесь, насколько сможем. Остальные, отправляйтесь в лагерь. Оза, Хонд и Клио соберут бойцов. Выполняйте их приказы.

– Но... ты умрёшь, если останешься здесь одна, – говорю я.

– Лучше два трупа, чем сотня, – пожимает плечами она.

– Нет, – голос Майны тихий, но яростный. – Мы тебя не бросим. Есть способ остановить солдат ещё до того, как они доберутся до лагеря, и мы все это знаем.

Тишина окутывает нас.

Я изумлённо смотрю на Майну. Внезапная волна ярости захлёстывает меня. Она поднимается фонтаном, горячим потоком струится по венам к горлу, и я стискиваю зубы, впиваюсь ногтями в ладони, чтобы не выкрикнуть следующие слова.

– Не смей, – мой голос дрожит. – Не вздумай!

– Я бы и сама не смогла сказать лучше, – холодно соглашается Лова.

Когда Майна начинает возражать, Нор поднимает руку:

– Подождите.

Лицо женщины-тигрицы напряжено, уши навострены:

– Генерал, вы сказали, что пороха хватит на четыре выстрела?

– Было бы шесть, если бы я вчера не потратила один на пернатого.

– А что, если мы их объединим?

Лова мотает головой головой:

– Нужно отмерять точно. Переборщишь – и пушка взорвётся вместе со мной.

– Я не про пушку.

Лова мгновение смотрит на меня. Затем она улыбается:

– О, ты блестящая тигрица.

Нор ухмыляется, её шрамы вздрагивают:

– Воспользуйся лодкой. Песок заглушит пламя.

– А яркость огня наполовину ослепит их, – взволнованно добавляет генерал. – Мы можем напасть,