Я буду держать тебя (СИ) - Торен Эйлин

— С чего ты взяла, что это Градов подарил, – разозлилась Аделаида. — Он даже похоронный венок персональный не соизволит преподнести, скинется с кем-нибудь!

— Ида! – взвизгнула старший тренер. — Что он тебе сделал-то, в самом деле?

— Мудаком стал, устроит?

— Ты не права, – отчеканила Шепелевская. — Но если не Димочка, то кто? Неужели Паша? – прищурилась, продолжая выпытывать интересующую информацию.

В этот момент в кабинет заглянула Виталина.

— Мужья такое не дарят, даже когда прощения просят, – вставила Лена. — Любовник что ли? – глянула с пренебрежением.

— Да, – отрезала Ида, — такой знаешь, который на руках носит и куни делает, как бог, ясно?

Взяла букет, и под изумлённые взгляды Тамары и Лены, вышла к едва державшейся от смеха Вите.

— Что мне этот куни, мать его, – пробурчала злая, но всё же устыдившаяся своих слов, Ида.

Вспомнила секс в подсобке и вся кровь прилила к лицу. Она уже не просто сошла с ума… совсем не просто.

— Невероятно красивые цветы, – кивнула Вита. — Мне такой однажды подарили, когда выступала. Знаешь, прям огромный… розы правда. Поклонник? – кивнула с вопросом, но и с восторгом рассматривая цветы.

— Скорее просто чокнутый, – улыбнулась Ида, вызывая такси. С таким букетом иначе до дома не добраться.

Уже часов в десять вечера позвонил Денис.

— Привет, – прошептали Ида, принимая вызов и выбираясь из кровати, чтобы не разбудить Виталину.

— Разбудил? – спросил Сорокин.

— Нет, я кино смотрела.

— Ждала меня? – явно расплылся там в улыбочке Денис.

— Вот ещё, – фыркнула Ида.

— Кошка-злючка. Вот так вот – сердце расхерачила, что я в больницу загремел, а ей и дела нет, – проворчал он.

— Ничего я тебе не расхерачила!

— Это ты доктору моему скажи, который меня из больницы не выпустил и к койке вот пригвоздил.

— Что? – Ида поняла, что он действительно говорил правду. Поняла, что переживает за него, внутри сжалось. — Денис, что случилось?

— Тихо, эй, норм, – он уловил эту тревогу, она в очередной раз проехалась по нему. Непривычно, но с охеренным приходом. — Ничего со мной не случилось. Просто док считает, что иначе со мной не сладить, уж он-то в курсе, что я и режим – несовместимые вещи. Ему проще меня запереть здесь, чтобы все обследования сделать завтра, чем отпустить домой и потом ещё ловить меня.

Смех Дениса в трубке казался искренним, да и действительно, сама Ида ему говорила, что у него беда с распорядком дня.

Она всмотрелась в окно. Кивнула зачем-то, будто Сорокин её видел.

— Это конечно провал, я-то рассчитывал на экзамен попасть, жизненно важный, а тут – иголки, банки… медсестра у меня жуть, ведьма.

— Какой экзамен?

— Куни, Ада, ты должна была принимать у меня экзамен, забыла?

— Денис, – почти взвизгнула она. — Ты меня теперь этим при любом случае тиранить будешь?

— Конечно, а как иначе? – даже отпираться не стал, снова рассмеявшись.

— Иди спать! И…

Вспомнила про цветы, вспомнила злость на Шепелевскую и Градова, вспомнила, как Виталине вывалила, что Дима просто кусок дерьма, коснулась этого болезненного своего прошлого, но и остановилась вовремя – потому что снова утонула в какой-то совершенно незнакомой, а может забытой нежности, которую испытывала, глядя на эти потрясающие её цветы – безумно боялась их заморозить, сломать, и переобнимать, потому что никак не получалось оторвать взгляд и перестать улыбаться, как девчонка, получившая первый в своей жизни комплимент.

— Спасибо за цветы, очень красивые, но… – она хотела сказать “не стоило”, но Денис не дал.

— Чё? – возмутился он. — Какие цветы? Тебе кто-то цветы подогнал? Бля, вот это ж… ебать, не успеешь отвернуться, как к шикарной женщине, с которой тусишь, лезут с подарками зашкварными.

— Серьёзно? Шикарной? Зашкварный? – рассмеялась уже Ида. — Ты же с ума сошёл, тусовщик! Такой дорогой букет, правда… Денис!

— Пох, Ада, да бля! Букет норм?

— Очень красивый, очень! Спасибо!

— Вот и гуд, иди спать, крошка, – простота Сорокина, его открытость подкупали. — А, или ты же мне запретила тебя так называть… значит, кошка-злючка…

— Сам бесишь! – вернула ему с улыбкой надпись на открытке. — Спокойной ночи, Денис.

Скинула и, счастливая дурочка, ещё минут двадцать смотрела на город внизу.

26

Дениса прокручивало беспощадно. Он знал, что у него нет времени быть здесь и понятия не имел, что с этим делать.

Обследование показало, что он здоров, хоть завтра в открытый космос – даже плечо… даже нос… идеальный солдат, а точнее спортсмен. И всего ничего времени нужно, чтобы на другой стороне океана получили все данные и вытащили его назад.

Но и действительно – полсезона плевал в потолок.

Надо собраться и работать.

Вернулся в комплекс тридцать первого утром. Уже всё на арене было закрыто, собрав вещи, Сорокин попал на тусовку тренеров, которую они устраивали в этот день. Тоже традиционно. Денис об этом ещё с молодёжки знал и, конечно, никогда не думал, что окажется в этом сам.

Он бы, наверное, не остался, но здесь были Вита и Ада, которую вот очень хотелось утащить с собой куда-нибудь в укромный уголок, а потом прилетело сообщение от Козыря.

Друг хотел поговорить и Сорокин удивился ещё при созвоне, насколько странным ему показался Николай, ещё и разговор попросил провести тайно, чтобы Виталина не видела (понятно, кто ж ещё). Но когда Денис увидел приятеля, то знатно прифигел – Николай на взводе.

С виду хмурый, холодный, но Сорокина сложно было обмануть таким внешним спокойствием, потому что знал друга очень хорошо – Николай готов рвануть.

И не зря Сорока напрягся…

У Николая были проблемы из-за семейки Виталины. Девушка была не виновата, конечно, что мамашка у неё гнилая тварь, но всё же – Козырь влетел в это дерьмо ещё несколько лет назад, а теперь вывозить собирался один.

И Сорокин не соглашался. Он был готов помочь и не только баблом.

Начиная соображать, прикидывать что к чему, как вывезти из сложившейся ситуации – разбирался в этом получше честного Коляна. Сорокин в этом варился достаточно, чтобы быть всегда начеку, всегда ждать подвоха от родителей, ждать, быть готовым, что мама его не вывезет, психанёт и полетит вся жизнь Дэна по пизде, только чтобы родительница могла найти бабла на алкашку.

И конечно, несмотря на то, что Козырев не хотел встретится с Виталиной, но так уж случается и срабатывает закон подлости – девчонка решила покататься в канун праздника именно на тренировочном льду, где Денис и Николай встретились поговорить.

Они оба, не сговариваясь, сныкались.

И хрен бы с ней с Витой. Денис уже прикидывал, как им убраться, можно вот прикрываясь его вещами, которые он подготовил, собираясь свалить из комплекса, вполне возможно навсегда. Только тут на каток явилась Аделаида…

И… в ответ не способной, оказывается, прыгать Виталине, откатала целую программу со всеми этими своими фортелями – шагами, вращениями и… прыжками.

Нет, Ида не хотела рисоваться перед Витой. Она уверена была, когда девушка пожаловалась, что не может больше прыгать – совет начать с самого простого самый важный и главный.

Сама Аделаида именно так и возвращалась. И очень боялась прыгать, ей и не разрешали даже думать об этом – Павел, Тамара Андреевна, Марго и папа… они все не хотели даже, чтобы снова вставала на коньки, но для неё это было важно. Упрямая, пыталась доказать себе, что может. Сражалась со своими жизненными “только” – лёд это хорошо, но только осторожнее.

А как на льду можно иначе?

Ида по началу даже с буллингом столкнулась от других фигуристок, на этом самом, мать его, опасном для её здоровья льду! Но и стискивая зубы, скрывая ото всех то, что делала, назло всему катилась вперёд. И прыгала.