Принцесса крови (ЛП) - Хоули Сара

— Никогда не сравнивай глубину своих преступлений с моими, — прорычал он гортанным голосом. — Ты прекрасно знаешь, что убиваешь не всегда ради дела.

Друстан ненавидел Каллена. Я почувствовала, как сжался желудок от этого осознания. Не просто как один соперник ненавидит другого. Не как враг в войне. Нет — это было глубже. Жажда крови.

Время будто застыло, пока они смотрели друг на друга с неприкрытой враждой. Огонь и ночь. Свет и тень. Искра… и возможное её угасание.

Затем Каллен вложил кинжал в ножны. Его лицо снова стало пустым; он втянулся в себя, накинув обратно покров холодного равнодушия.

— Нет, — произнёс он. — Я убивал по причинам, о которых ты даже вообразить не сможешь.

Он повернулся к Друстану спиной и широким шагом направился к ближайшему столику, сел рядом с Уной и Эдриком. Резкая деэскалация конфликта едва не лишила меня сил — ноги налились ватой от облегчения. Друстан всё ещё сверлил взглядом бок Каллена, словно подумывал поджечь его заживо, но Каллену, похоже, было плевать. Стычка закончилась.

Я же продолжала следить за Калленом. По его обнажённому запястью прошелестнула тень ночи. Он потянул манжету рукава и опустил её, скрыв мрак.

Фейри выпускали магию в минуты сильных эмоций. Намёк на дым или тень, распускание цветка, мерцание воздуха. Каллен загнал чувства глубоко внутрь, но это не значило, что они стихли.

Его глаза скользнули ко мне — и я ощутила этот взгляд, будто он коснулся меня физически. Дыхание сбилось, сердце ударилось чаще. Издалека трудно было разглядеть, но, кажется, синевы в его глазах не осталось вовсе.

Затылок защекотало: холод-жар-холод скатились по рукам. В его взгляде таились тайны, сила и что-то обнажённое, чему я не могла подобрать слова. Ненависть, возможно.

Только это не совсем подходило. Или же было слишком просто.

— Мне жаль, что тебе пришлось это видеть, — сказал Друстан.

Эти слова отвлекли меня от Каллена. — Что? — переспросила я, поворачиваясь к Принцу Огня. — Почему?

Друстан держал в узде ярость. Его взгляд снова остыл до серого пепла, а улыбка стала самоироничной.

— Вряд ли я могу проповедовать хорошие манеры на публике, если сам не способен им следовать.

— Зато хоть понимаешь это.

Его улыбка была слишком натянутой, словно нарисованной.

— Между мной и Калленом старая вражда. Я не должен был позволять ей отравлять этот день.

Скорее всего, вражда у Каллена была со всем Мистеем. Да и у Друстана — тоже. И уж точно с Ларой, хотя он, похоже, и не замечал её взгляда: она смотрела на него так, словно представляла, как красиво будет смотреться его позвоночник вне тела. Примечательно, что никаких извинений ей он не принес. Интересно, принимал ли он вообще её присутствие в расчёт? Или Лара перестала для него существовать в тот момент, когда лишилась места в Доме Земли.

— Ты позволишь этой вражде отравить наш союз? — спросила я Друстана. — Даже если ты получишь трон, тебе ведь понадобится поддержка Дома Пустоты.

— Я готов стерпеть многое ради спасения Мистея. Даже Каллена. — Он склонил голову. — Постараюсь больше не терять контроль. Но мне любопытно, понимаешь ли ты силы, с которыми играешь, Кенна.

Я не понимала, и он наверняка это знал.

Я промолчала, и он кивнул.

— Эта игра опьяняет, не так ли? Но Пустота играет по другим правилам, чем ты или я. Используй Каллена, чтобы злить меня, если хочешь… но не обманывайся, он никогда не станет надёжным союзником.

— Мне не нужны твои лекции.

— Когда ты притворяешься подругой Мести Короля — ещё как нужны.

И кто теперь кого провоцировал?

— Мы не друзья, — бросила я и тут же пожалела, что не нашла более остроумного ответа.

Но в этом ведь и заключалось мастерство Друстана, не так ли? В словесной дуэли я не выиграю. Мне следовало играть на своих сильных сторонах при дворе фейри: непредсказуемости и прямоте. Фейри умели сыпать красивыми словами, что означали всё и ничего. Я умела говорить правду.

Что-то в фразе, сказанной Друстаном, не отпускало меня. Мне жаль, что тебе пришлось это видеть. Я ломала голову, когда он говорил мне это раньше, и вспомнила. После летнего солнцестояния. После того, как я видела, как он публично унизил Эдлин, прежде чем отправить её на смерть.

— Ты сказал, что жалеешь, что я видела твою ссору с Калленом, — подняла я подбородок. — Почему жалеешь именно о том, что я это видела, а не о самом поступке?

Он открыл рот, но затем закрыл, явно подбирая правильный ответ. Но признавать ему и не требовалось — я и так знала. Он не сожалел о содеянном. Ни о чём.

Я присела в реверансе.

— Насладись остатком праздника, принц Друстан.

Глава 19

— Это было жёстко, — сказала Лара.

Я постаралась не замечать взглядов, пока мы пробирались между столами.

— Они ненавидят друг друга, да?

— Каллена ненавидят все.

— Я — нет.

Она поморщилась.

— В курсе. Просто не понимаю почему.

— Ты разве не помнишь, как он спас мне жизнь?

Это заставило её замереть.

— Ладно. Один хороший поступок, за который я благодарна. Но он ещё и шантажировал тебя.

— По крайней мере, он не притворялся, будто это что-то иное. — Он не причинил мне вреда, хотя мог легко. Не соблазнял, чтобы сделать меня своим союзником. Не учил надеяться, чтобы потом вырвать эту надежду с корнем.

— Кажется, у тебя слишком заниженные стандарты. — Лара окинула взглядом моё упрямое выражение лица, вздохнула. — Я, конечно, болела за то, чтобы он распотрошил Друстана, но это максимум моей «поддержки Каллена».

— Справедливо. — Я и сама не была уверена, как далеко готова заходить в вопросе «поддержки Каллена». Прикрыв ладонью глаза от солнца, огляделась. — Куда идём?

Лара глянула туда, где Ориана сидела с другими из Дома Земли, и тут же вернула внимание на ближние столы.

— Логично присоединиться к кому-то из Огня или Пустоты. Надо лишь выбрать.

Даже здесь, на празднике, посвящённом мечте о мирном будущем Мистея, большинство столов оставались разделёнными по домам. Эдрик поднялся, едва Каллен сел рядом с Уной, и предпочёл говорить с Друстаном. Где бы ни присели мы с Ларой — это тоже будет истолковано как политический жест, и выгоду извлечёт либо Огонь, либо Пустота.

Что принесёт пользу Дому Крови? Больше людей — в первую очередь. Но пока это невозможно, нам нужна репутация, которая заставит остальных держаться настороже.

Моя сила — в дерзости и неожиданных ходах. Мысль вспыхнула — от одной её идеи у меня сперва подступила тошнота, но именно этого Друстан, Гектор и кто угодно ещё точно не ждут.

— Познакомимся с Имоджен, Торином и Ровеной.

Лара уставилась на меня искоса:

— Кенна!

Я потянула её за руку:

— Мы не победим, если будем вести себя как остальные дома. Нужно делать то, чего они не ожидают.

— Я не хочу с ними разговаривать, — проворчала она, хотя и позволила себя увлечь.

— Я тоже не хочу.

— Они пытались тебя убить.

Ровно поэтому это так страшно — и ровно поэтому я должна это сделать.

— Если я стану их избегать, это будет выглядеть как страх, и их только больше распалит. — Я покачала головой. — Я не собираюсь сидеть сложа руки и позволять Друстану или Гектору диктовать мне, что делать.

Лара пробурчала что-то себе под нос, но спорить перестала.

Столы, ближе всего стоявшие к месту Имоджен, были заняты фейри Иллюзий и Света. Когда мы с Ларой проходили мимо, на нас смотрели с любопытством и высокомерием поровну. Лорд Иллюзий Ульрик, тот самый, кто доставил послание об Аккорде, стоял перед высоким столом и беседовал с тремя фейри, что восседали там. Имоджен заметила моё появление, кивнула в мою сторону, и Ульрик обернулся. Его брови чуть-чуть поползли вверх; он поклонился — сперва фейри за столом, потом нам с Ларой — и отступил.

Имоджен сидела между Торином и Ровеной; напротив — три пустых места. Самозваная королева улыбалась и лениво вертела в пальцах бокал игристого, а Торин с Ровеной разглядывали меня, одинаково склонив головы, как ястребы на жердочке.