Принцесса крови (ЛП) - Хоули Сара

— Предупреждаю: если ты применишь магию ко мне, я отреагирую плохо.

— И я отреагирую плохо, если ты применишь свою ко мне, — отрезала она. — Потому нам и остаётся полагаться на светские приличия. — Улыбнулась, приподняв ладонь и показав тонкую цепочку, перекинутую через неё. — Пока.

Вблизи меня поразило, насколько она мала по сравнению с тем впечатлением, что производит. Не низкая — хотя для фейри Мистея и правда невысокая, на пару дюймов ниже Лары, — но хрупкая: острые черты, тонкие пальцы. Каштановые волосы живописно спадали на плечи, от неё пахло лавандой и вином.

— Откуда ты знаешь, что говорили в тронном зале? — спросила я. — К тому моменту солдаты Иллюзий либо были мертвы, либо ушли.

— Один труп оказался не совсем трупом, — пожала она плечами. — Впрочем, исход я бы и так угадала. Вакантный трон надо занимать быстро, а Гектор никогда не позволит Друстану единолично ухватить шанс. Если они друг против друга, Свет со мной, а Земля нейтральна — каждому из них требуется подтверждение, что их поддержит последний дом.

Может, удастся вытянуть важную информацию — или хотя бы посеять сомнения, полезные нашему лагерю.

— Дом Света точно с тобой? Не выглядит уж очень надёжно.

— Достаточно. Скоро — весь. — Она посмотрела на меня сочувственно. — Надеюсь, ты не успела привязаться к Гвенейре. Идеалистам в этом доме редко везёт.

Я едва знала Гвенейру, но к самой идее её — против кого-нибудь вроде Торина — успела привязаться.

— Значит, ты и сама не идеалистка?

— Ещё какая, — сказала она, уводя меня дальше по склону. — В той мере, в какой каждый, кто верит, что будущее может быть лучше прошлого, — идеалист. У Мистея снова будет вечная весна. — Она взмахнула рукой, и цветы в ближайшем ящике-клумбе вспорхнули самоцветными птицами. Со стороны гостей послышались одобрительные возгласы, которые быстро сменились восторженными вздохами — цветочная композиция на их столе превратилась в груду драгоценностей. — Для вас, — крикнула Имоджен. — Всё, чего пожелаете, — позвольте мне сделать это вашим.

Когда мы прошли мимо, я оглянулась. Ящик-клумба был цел, птиц и след простыл. А вот драгоценности остались. Значит, изначально их лишь прятала магия.

На следующем столе она повторила фокус. Куда бы мы ни подходили, состояние вдруг прорастало из воздуха и тотчас исчезало в жадных ладонях.

— Полагаешься на подкуп, — осудила я.

Она рассмеялась:

— Вот она — твоя человеческая нотка. Да, полагаюсь, потому что фейри больше всего на свете любят изобилие. Когда я стану королевой, мы будем петь, танцевать и пировать тысячу лет. Мы вспомним, какими были.

Я вспомнила легенды — как фейри манили людских музыкантов обещаниями золота и славы и заставляли играть одну-единственную ночь, тянувшуюся целый век. Ложь, перемешанная с истиной: фейри и правда любят плясать, но и этот сумеречный край живёт по ритмам солнца.

— Но ради этого ты готова убивать.

— Да. Потому что фейри любят и это.

Та прямота, с которой она это сказала, была пугающей.

— И это ты называешь идеализмом?

— Не путай, — одарила она меня выговором, будто это я неразумная. — Лично мне убийство не по сердцу, как было по сердцу Осрику. Большинство фейри скажут то же. Но это круг, в котором мы снова и снова оказываемся. Если бы нам это не нравилось — с чего бы нам всё время к этому возвращаться? — Она пожала плечами и ослепительно улыбнулась. — Я и правда надеюсь обойтись без лишней крови. Но так же, как ты хотела, чтобы Торин с Ровеной знали, на что ты способна, — я хочу, чтобы ты знала, на что способна я.

Это была угроза? Или честное признание от той, кто пытается склонить меня на свою сторону? И то и другое сразу?

Мы проходили мимо секции Огня. Я смотрела строго перед собой, пока на столах загорались новые богатства. Я почти физически чувствовала, как Друстан прожигает во мне метафорические дыры взглядом, пока Имоджен продолжала своё очередное массовое действо «щедрости», не выпуская мой локоть из-под своей руки.

— И ты думаешь, Дом Света мечтает пировать с тобой тысячу лет? — спросила я, с трудом в это веря.

Она хихикнула:

— В целом они такие занудные. Нет, Дому Света нужна твёрдая рука и ещё более твёрдая цель. Им хочется быть хранителями порядка — значит, я должна дать им порядок, который можно хранить. Состав этого порядка почти не важен, ты видела это при Осрике. Разве ты не предпочла бы весёлую королеву — тому?

В этом было пугающе много смысла.

— Но Торин и Ровена — амбициозны. Возможно, даже безумны. Ты уверена, что они не повернутся против тебя?

— Гляди, как быстро ты пытаешься вбить, между нами, клин. — Она всё ещё улыбалась и покачала головой. — О, мне это нравится.

— Почему?

Она перехватила бокал вина с подноса проходившего слуги.

— Ты уже пробовала? — спросила она вместо ответа. — Особый купаж. Вне Дома Иллюзий его не пили столетиями. — Наклонилась ко мне заговорщически: — Хочешь — каждую ночь будешь получать по бочке.

— Не заинтересована.

Она надула губы:

— Ну и ладно. — Осушила бокал несколькими глотками и швырнула пустое стекло в сторону. Оно разбилось о ящик-клумбу, и слуга тут же метнулся собирать осколки. — Тогда скажи, Кенна. Чего ты жаждешь?

Я приподняла брови — и на вопрос, и на её несдержанность. Сколько она уже выпила?

— Для начала — чтобы на моём пороге больше не оставляли ядовитых саламандр.

Она цокнула языком:

— Нельзя винить их за попытку устранить врага. Без поддержки второго дома и у Друстана, и у Гектора притязания на трон ослабевают.

Я удивилась, что она это признала:

— Значит, знала.

— Разумеется, я всё буду отрицать.

— Тогда ты также знаешь о фейри Иллюзий, который напал на меня у входа в Дом Земли.

Повисла тонкая пауза.

— Это я тоже буду отрицать.

— Это была ты? — спросила я в лоб.

Ресницы её опустились, на щеке выскочила ямочка:

— Королевы обычно поручают неприятные дела другим.

Я задумалась, кто это мог быть. Её советник, Ульрик? Маркас? Скорее какой-нибудь рядовой солдат — такой, потерю которого она легко стерпит, если поймают.

— Ты также делегируешь устранение Гектора и Друстана?

Она мотнула головой:

— Это принесёт больше проблем, чем решит. Никто не поверит в «несчастный случай», а как только одна сторона нарушит Аккорд — остальные получат карт-бланш последовать.

— А чем убийство меня отличалось бы?

— Ты слишком новенькая в этом мире, а несчастья случаются. Как тебе знать, что безопасно, а что нет, если ты фейри всего несколько дней?

По спине пробежал холодок.

— И твой дом так мал, — продолжила она. — Кто отомстит за каплю неловкости? За то, что ты тронула не то, что следовало? Это была бы ужасная трагедия, разумеется… но ради неё рисковать всем Мистеем? Не думаю.

Моя уязвимость торчала, как оголённый нерв. Дом — корень всякой силы, а у меня его едва-едва. Грозной репутации тоже нет. Дотронься я до ядовитой твари или угоди в ловушку — фейри, презирающие людей, мигом позволят презрению окрасить их выводы. Сама моя природа станет алиби для убийц.

— Но так быть не обязано, — сказала она. — Если ты поклянешься поддержать меня после Лугнасы, я прослежу, чтобы у твоей двери больше не было «сюрпризов» — и чтобы невидимые нападения прекратились.

Ещё одна взятка. Бочка вина за ночь, груды самоцветов, защита королевы… Укажи я на солнце — она пообещала бы снять его с неба, лишь бы я бросила своё дело ради её.

— Моё одиночество так просто не купить.

— Похоже, даже Друстану не удалось. — Она скосила взгляд в его сторону и тихо рассмеялась: — О, как же он зол. Это поэтому ты пришла поговорить со мной? Чтобы его разозлить?

Слишком близко к части правды.

— Я уже сказала, зачем пришла.

— Никем не движет лишь одна причина. — Она наклонила голову, всё ещё изучая его. — Обычно он куда обаятельнее. Интересно… — Потом мотнула головой и потянула меня дальше: — Неважно. Кажется, угрозы — не лучший способ тебя мотивировать. Скажи, чего ещё ты хочешь. Богатства? Власти? Роту солдат в подчинение? Принца Огня — в твоей постели?