Принцесса крови (ЛП) - Хоули Сара

Меня неприятно кольнуло.

— Она пыталась соблазнить тебя?

— Я… — Он отступил на шаг, но тут же собрался и вернул уверенную осанку. — Нет. Не так. — Помедлил и договорил: — Но она начала… прикидывать. Чего я могу желать.

Камни тяжестью легли в живот.

— И что она «предложила»?

Он покачал головой:

— Смешно, в сущности. Будто я мог бы думать… — Он оборвал фразу и начал сначала: — Неважно. Но если я сегодня держусь на расстоянии — то из-за этого. Я привык наблюдать из тени. Мне не по душе, когда объектом чужого изучения становлюсь я.

Похоже, он видел вопросы у меня на губах, потому что резко убрал копьё на стойку, а взамен взял меч.

— Время нового урока, — сказал он. — Как биться против противника с клинком длиннее твоего. Доставай кинжал.

Со злостью — той самой, которую я не любила и не хотела называть, — я последовала его примеру: убрала копьё и потянулась к волосам — там, где Кайдо изгибался обручем. Кинжал текуче перетёк в ладонь и затвердел. По нашей связке я ощутила дрожь восторга — Кайдо обожал эти уроки за обещанную жестокость, и я знала: позже мы переживём их снова — в общих снах о поле боя.

— У вас с Имоджен была та же беседа, — сказал Каллен, точно только, что вспомнил мои слова. — Что она предложила тебе?

Меня вдруг обдало жаром. Почему я не предвидела этот вопрос?

— В основном — силу и уважение.

Я могу дать и больше…

— «В основном»?

Я не рискнула ответить.

Он смотрел слишком пристально:

— И что ты ей сказала?

Я могла сделать вид, будто не понимаю, что именно Имоджен начала предлагать в конце. Она ведь не договорила фразу. Раз так — я могу притвориться, что и образы, вспыхнувшие у меня в голове, не существовали.

— Что мне не нужно ничего из того, что она может предложить.

Воздух сгустился от невысказанного. Дышать было трудно, но я удержала взгляд ровным — молилась, чтобы Каллен не полез дальше.

Он кивнул и отступил к центру зала. В зеркалах по стенам шевельнулись его отражения. Иногда во время спарринга казалось, что мы на танцполе.

— Она продолжит искать слабые места, — сказал он. — Нам придётся быть осторожными. И надо выяснить, что она обещала остальным.

Меня отпустило — мы миновали острый момент.

— Друстан и Гектор слишком жаждут власти, чтобы их подкупить.

— Если она потребует полной присяги, тогда да, — сказал он. Он перешёл в боевую стойку и поманил меня ближе. — Но, если она достаточно хитра, чтобы угадывать тайные уязвимости, значит, она достаточно хитра, чтобы просчитывать разные варианты финала партии.

— Например? — спросила я, наступая с кинжалом в гварде.

— Пока не знаю. Не знаю, какими кусками собственной власти она готова пожертвовать и раздать как утешительные призы. Но если готова — и, если приз будет достаточно сладким… это может всё изменить.

Меня обдало холодом. Прочность нашего союза держалась на уверенности, что мы служим общей цели, даже если конечный исход ещё спорен. Править будет либо Друстан, либо Гектор, и, когда это решится, мы все примем решение и будем сражаться за свою фракцию в грядущей войне.

А что, если я выберу Друстана — и Гектор не согласится? Или я выберу Гектора — и Друстан решит, что возьмёт власть иначе? Он мог бы поддержать Имоджен на время, если это поможет в итоге убрать прочих претендентов на трон.

Я вполне видела, как он на это пойдёт. Жертва сейчас ради победы потом. Его ненависть к Дому Пустоты казалась достаточно глубокой.

И Гвенейра тоже. Правда ли Имоджен считает Трина и Ровену лучшими для Дома Света — или она может предложить эту власть Гвенейре? Гвенейра знала все наши планы. Она знала графики патрулей и точные числа солдат у Огня и Пустоты. Если она повернётся против нас, вреда будет немало.

Я слишком мало знала Гектора, чтобы понимать, что могло бы склонить его. Но если там что-то есть — и Имоджен это найдёт… Пошёл бы Каллен с ним по той дороге?

Стоило словам Каллена приоткрыть дверь сомнениям — и те хлынули в полный рост. У каждого в нашем союзе были вторичные цели, и мало какие совпадали. Если мы не сможем доверять друг другу — как же нам тогда вместе сражаться?

— Давай, Кенна, — мягче сказал Каллен. — Твоя тревога сегодня ничего не исправит.

— Я не могу перестать думать о том, что пойдёт наперекосяк только потому, что ты так велишь.

— Нет. Но ты можешь тренироваться, чтобы быть готовой, когда это случится.

Я недовольно вскинула брови от такой формулировки:

— «Когда» пойдёт наперекосяк?

— Идеала не будет — даже если мы победим. Невозможно, чтобы каждый на нашей стороне получил всё, чего хочет. Потери будут. — В его глазах мелькнула печаль. — А некоторые мечты настолько невозможны, что лучше забыть о них, прежде чем подберёшься так близко, что разобьёшься об них.

В горле стало тесно. Мне хотелось спросить, какие его мечты он считает невозможными — и о что, по его мнению, он способен разбиться. Но прежде, чем я раскрыла рот, он поднял меч.

— Спарринг, — сказал он. — Мы не всё можем контролировать, но мудрые готовятся ко всем исходам.

— Мудрые готовятся ко всем исходам, — тихо повторила я. Даже к тому исходу, где мне придётся драться за свою жизнь. Если я встречу эту судьбу готовой, возможно, сумею её изменить.

Я глубоко вдохнула, собрала себя — и метнулась на него, клинок вспыхнул в воздухе.

Глава 21

Имоджен продолжала своё обаяние в наступление — мероприятие за мероприятием. Концерты, роскошные трапезы, дегустации вин, которые больше походили на безудержные попойки. Аппетит фейри к развлечениям был бездонным, и она потчевала его с явным удовольствием. Большинство встреч были куда камернее, чем садовый приём, но как принцесса я, по всей видимости, обязана была являться на все. К седьмому дню Аккорда я не хотела видеть ни Имоджен, ни ещё один бокал вина.

Надежда оказалась тщетной. Из Гримвельда прибыл груз редких деликатесов — их доставили фейри верхом на огромных крылатых медведях, — и на вечер она назначила праздник, чтобы всем этим насладиться.

Гримвельд — страна к северо-западу от Энтерры, за горами по имени Зубы Великанов. Ледяное, суровое место, полное остроконечных пиков и ледников, где, по слухам, ночь и день длятся по полгода. Фейри, живущие на его промёрзшем севере, издавна союзники Дома Иллюзий, как говорил Каллен, и все в совете сходились во мнении, что в грузе наверняка спрятано оружие — так же, как Королева Брайар собиралась снабдить Дом Пустоты.

— У Эльсмира и Гримвельда давняя вражда, — пояснял Каллен нам с Ларой по дороге на праздник. Он ждал у Дома Крови, чтобы сопроводить нас, и, хотя Лара явно была без энтузиазма, я радовалась его присутствию. — Они разыгрывают дружелюбие, но эта политическая натянутость взорвётся, стоит королю Гримвельда прислушаться не к тем советникам. Конфликт Мистея — идеальная проксивойна.

— Проксивойна? — переспросила я, не зная термина.

— Битва двух держав на расстоянии — без их прямого участия. — Мы вышли к развилке, и рука Каллена едва коснулась моей спины, направляя вправо. — Обеим коронам выгоден тесный союз с Мистеем, раз мы отказываемся от изоляционизма Осрика: они вооружат выбранную сторону, будут смотреть, как мы убиваем друг друга, и надеяться, что исход позволит им пожинать плоды.

Звучало как трусливое вмешательство.

— Но Гектор говорил, что Брайар может прислать войска?

— Да, она не против прямого вмешательства. Это было бы идеально: её солдаты великолепны, а нам нужны люди.

Лара нахмурилась:

— Если так, Гримвельд отдаст войска Имоджен?

— Вероятнее всего, — кивнул Каллен. — Тогда всё упрётся в числа и темпы. Чьи подкрепления придут раньше и в каком количестве.

Я задумалась, не болит ли у Каллена голова от необходимости держать в поле зрения столько вариантов. Пугало осознание, сколько уровней стратегии он просчитывал на подлёте к нынешнему моменту — от шантажа слуг до переговоров с чужими державами.