Девушка, которая не любила Рождество - Зои Брисби

Мэр подал знак оркестру, который как раз поднялся на сцену. Раздалась барабанная дробь.

– Победителями ежегодного конкурса горячего шоколада в Почтограбске становятся Лали и Бен со своим смелым рецептом бананового шоколада!

Оркестр исполнил подходящую мелодию, We Are the Champions, а публика разразилась приветственными криками. Остальные участники тоже аплодировали нам и подходили, чтобы попробовать то, что мы приготовили. Некоторые даже просили рецепт.

Я чувствовал себя так, словно выиграл чемпионат мира по футболу.

Меня накрыло волной радости, я даже перестал чесаться в своем синтетическом костюме.

Мэр вручил мне золотой кубок. Он оказался тяжелее, чем я думал, – настоящий вес победы!

Оказавшись на сцене, я гордо поднял его. Аплодисменты удвоились. Затем попытался его передать сияющей Лали. Я получил свою минуту славы и хотел, чтобы у нее она тоже была.

Но Лали отказалась.

– Это была ваша идея, ваш рецепт. Я всего лишь помогала вам.

Остальное довольно лирично описано в почтограбской газете (которая тоже принадлежит мэру):

Победитель схватил свою партнершу за талию и поднял на сцену, как конь своего прекрасного принца.

Они вместе продемонстрировали приз восторженным зрителям, которые надолго запомнят этот шоколадно-банановый рецепт, покоривший всех нас своей оригинальностью. В этом году рождественское волшебство вновь посетило Почтограбск.

Готовы поспорить, что эти праздники принесут нам еще немало сюрпризов.

19

Вернувшись в гостиницу, я рухнул на кровать. События этого дня совершенно измотали меня, и я был рад вернуться в эту комнату с ее рождественским и эзотерическим декором. Я свернулся калачиком на чудесном мягком покрывале. И уже собирался заснуть…

Как вдруг зазвонил телефон. Я ответил, даже не посмотрев, кто звонит.

– Это Бен? Ну, наконец-то! Весь день пытаюсь до тебя дозвониться.

Глубокий голос Шанти, немного хриплый от электронной сигареты, моментально заставил меня проснуться.

– Простите, я оставил телефон в гостинице.

– Это не очень профессионально… Надеюсь, дела с подготовкой к вечеринке идут лучше.

Я понял, что для Шанти важнее был не контракт с Николя, не ее будущий бестселлер, а эта проклятая вечеринка. Она считала меня не перспективным сотрудником, достойным вскоре занять пост редактора, а мальчиком на побегушках, отвечающим за корпоративные вечеринки.

Шанти продолжила свой монолог, пересыпая его выражениями вроде «роскошное убранство», «роскошь и элегантность» и «ценности издательства “Деламар”»… Собеседник ей в принципе не требовался. Любой ее разговор строился так: она говорит, а другой человек слушает. Очень одностороннее общение.

Я попытался переключить ее внимание на то, что действительно имело значение.

– С контрактом появились кое-какие сложности, но я справляюсь.

– С каким контрактом?

– На рукопись, которую я нашел…

– Ах, это.

– У автора есть некоторые требования, но…

– Он хочет больше денег? Пусть даже не мечтает. Издательство «Деламар» не даст ни цента больше непризнанному гению из затерянного где-то там Письмодранска.

– Почтограбска. Нет, он хочет…

– Послушай, Бен, у меня нет на это времени. И так полно дел, с которыми нужно срочно разобраться. Сосредоточься на вечеринке.

И она отключилась. Если Шанти сказала все, что хотела, значит, разговор окончен.

Я был в недоумении.

Почему она так одержима этой вечеринкой?

Она же главный редактор, какое ей дело до маленького междусобойчика, который устраивают сотрудники. Должна быть какая-то серьезная причина… Шанти ничего не делала просто так. Но спросить ее саму просто невозможно.

Должен признаться, что миссия, возложенная на меня Николя, занимала все мое время, так что для офисной вечеринки я еще ничего не сделал.

Меня прошиб холодный пот. Я оказался в ужасно затруднительном положении. Если я привезу Шанти контракт на «Примирение», а вечеринка окажется провальной, она может меня уволить. А издательство предаст этот великолепный текст забвению. Не говоря уже о том, что с работой мне придется попрощаться.

Я упал на кровать и зарылся головой в подушку, на которой были изображены Санта и миссис Санта в их очаровательном доме на Северном полюсе. Я вспомнил, как мы с Лали изображали эльфов. Люди были правы – мы оказались довольно милыми. Особенно Лали, потому что на мне чулки в красную полоску сидели не так хорошо.

Еще я вспомнил Антуана и его уверенность альфа-самца.

Рядом с ним Лали казалась такой хрупкой, а ведь я видел, какая она сильная.

Снова зазвонил телефон. У Шанти, очевидно, появились новые указания насчет вечеринки.

– Шанти, все сделаю…

– Алло?

– Кто это?

– Финеас.

– Финеас?

– Твой тайный Санта.

Наступила тишина. Я и представить себе не мог, что мой чудаковатый коллега мне позвонит. Зачем вообще звонит? Хотел проверить, купил ли я подарок?

– Что случилось?

Я услышал, как он вздохнул.

– Хочу узнать, как у тебя дела.

Я бросил взгляд на будильник-радио. Двадцать два часа.

– Очень мило с твоей стороны, спасибо.

– Правда? Мой врач говорит, что я должен это делать. Уверяет, что так принято. Это правда?

– Спрашивать у людей, как у них дела? Да.

Мне показалось, что он успокоился. Его голос перестал звучать так, будто принадлежит роботу, и стал теплее.

– Это хорошо! Потому что мне проще с компьютерами, чем с людьми. Но после суда мне пришлось ходить к психотерапевту.

– Какого суда?

– По поводу пары дел о взломе. Если хочешь совет насчет того, когда лучше взламывать сайты государственных учреждений – полиции, например, или налоговой инспекции, страховых компаний или банков, – дождись выходных. В это время все расслабляются, даже системные администраторы.

– Спасибо, я запомню…

– Тут-то я и совершил ошибку: даже не пытайся хакнуть электронную почту президента посреди рабочей недели. Надо было дождаться выходных.

– Ты хакнул почту президента?!

– И не только. Еще счета нескольких миллиардеров, на которых происходила какая-то подозрительная активность. Кстати, тюрьмы мне удалось избежать именно благодаря тому, что я обнародовал некоторые файлы.

– Тюрьмы?..

– Да, но, видишь ли, перспектива попасть в тюрьму меня совсем не привлекала. Сеть там никудышная, вряд ли там даже оптоволокно есть, и что я с этим буду делать? В общем, меня отправили на терапию для «предотвращения антисоциального поведения». И теперь психотерапевт говорит, что я должен звонить другим людям и спрашивать, как у них дела, им это, типа, нравится и создает между нами связь. Ну и как, тебе нравится? Между нами возникает связь?

– М-м, да. Думаю, да.

– Отлично! Тогда скажу ей, и, может быть, она в качестве поощрения разрешит мне посидеть на сайте полиции!

Я потер глаза. Сон уже покинул меня. Я был уверен, что в ближайшее время не смогу заснуть.

– Итак, как дела в Почтотеряйске?

Я оперся спиной на подушки.

– Скажем так, все немного осложнилось.