Девушка, которая не любила Рождество - Зои Брисби

Мы уже так близки к цели! И я не хотел разочаровывать Лали, у которой, судя по всему, был диплом циркового артиста. Возможно, она с детства тренируется летать на трапеции. Что ж, не исключено, что блестящее трико мне пойдет…

– Приехали! – воскликнула Лали, паркуя пикап.

Увлекшись обдумыванием совместного с клоуном номера, я не обращал внимания на дорогу. А теперь увидел раскинувшуюся перед нами белую гладь. Замерзшее озеро! Рыбалка возвращается в список.

Никогда не увлекался рыбалкой, как, впрочем, и другими занятиями, в результате которых животные лишаются жизни. Не вижу никакого смысла в том, чтобы тревожить мирно плавающую бедную рыбку… Зачем все это?!

И тут я увидел, как несколько человек приблизились к озеру. На коньках.

– Мы будем кататься на коньках!

– Ну да. А ты что подумал?

Вот уж в чем я не стану признаваться, так это в том, что представлял себе ездовых собак.

Я мысленно повторил загадку:

Вот серебряный лужок,

Порезвись на нем, дружок,

Наш лужок зимой хорош,

А весною не найдешь.

Он тем бывает нужен,

Кто с зимою дружен.

Это же каток. Но я в жизни не ступал на лед.

Я рисковал вывихнуть запястье, разбить колено и, самое главное, разрушить в глазах Лали мой образ героя.

Она ласково взяла меня под руку и повела к покрытой льдом поверхности. В конце концов, блестящее трико и полеты на трапеции были не такой уж плохой идеей…

35

Второй раз за два дня я бросал вызов Мрачному Жнецу. И горько сожалел, что не застраховал жизнь перед тем, как отправиться в Почтограбск.

Пока мы надевали коньки, я вспоминал несчастные случаи, которые регулярно происходят на любом катке. Первый и самый очевидный: падение. Последствия: перелом конечностей, перелом позвоночника, смерть. Самый распространенный: порез. Последствия: глубокая рана, наложение швов, ампутация.

Не забыть сжать руки в кулаки, когда я растянусь на льду, как блин на сковородке. Это не спасет от позора, но позволит сохранить пальцы. Редактору нужна хотя бы одна рука, чтобы подписывать контракты.

В каком-то репортаже, который я видел, каскадеры советовали: чтобы не пострадать при падении, нужно расслабиться. Очень важно не напрягаться! Но вряд ли у меня получится: я был напряжен, как Сурия Бонали[24] на Олимпийских играх.

К счастью, трико с блестками можно было не надевать. Это хоть немного утешало.

Я был бы рад узнать, что я – доселе неизвестный гений фигурного катания. Но мои первые попытки оказались, мягко говоря, разочаровывающими. Зато я узнал, что после первого десятка падений копчик теряет всякую чувствительность. Хотя, возможно, меня просто парализовало.

От души посмеявшись, Лали наконец сжалилась надо мной и взяла меня за руку. К счастью, мое лицо к тому времени было уже красным, и она не заметила смущения, которое охватило меня, когда она переплела свои пальцы с моими.

Я чувствовал тепло ее кожи даже сквозь толстые перчатки. Мне хотелось обнять ее, и, если бы я был таким, каким хотел быть, я бы, вероятно, это сделал. Однако вскоре мне пришлось об этом забыть – я поскользнулся и грохнулся на лед. Теперь у меня точно будет шишка на затылке.

Каток был полон. Здесь были и почтограбцы, наслаждавшиеся возможностью покататься на этом «серебряном лужке», и туристы, и другие участники марафона.

Не увидев Антуана с его напарницей, я вздохнул с облегчением. Я был не в настроении слушать саркастические замечания мадам Капюшон. Меня и так все время обзывали хилым дохляком.

Держась за руки, мы с Лали, медленно скользили вперед. На мгновение я представил, что мы пара, наслаждающаяся обычными зимними радостями. Мне нравилось, что Лали рядом, нравилось чувствовать ее теплое дыхание на своей шее, когда она поворачивалась ко мне, чтобы сказать что-нибудь.

Еще три моих падения, и мы почти завершили круг по замерзшему озеру. Я уже чувствовал себя немного увереннее, хотя мои ноги продолжали двигаться в противоположных направлениях.

– Похоже, я не очень-то для этого гожусь, – извиняющимся тоном сказал я Лали.

– Как и все! Так что ничего страшного.

Не успела она договорить, как мимо нас пронеслась пара, выполнявшая великолепные фигуры – тройной лутц, двойной аксель[25], полный набор!..

Я указал на них.

– А они?

Лали засмеялась.

– Это исключение – местные чемпионы.

И я бы ей поверил, если бы не заметил десятилетних детей, совершавших великолепные прыжки на льду. Мальчик подхватил девочку за талию, и она взлетела в воздух, грациозно приземлилась, и они продолжили выполнять акробатические трюки.

– А эти?! – воскликнул я.

Лали не успела ответить. Мимо нас промелькнула пожилая пара. Они танцевали вальс! Их движения были такими легкими, воздушными – просто идеальными.

Я был в ужасе. Оказалось, что на почтограбском катке тренируются чемпионы по фигурному катанию! А я стоял там, дрожа и с трудом держась на ногах, вцепившись в руку партнерши, чтобы не упасть.

Я кивнул в сторону пожилой пары.

– Ну ладно, – вздохнула Лали. – Здесь все умеют кататься, кроме тебя.

Я хотел закончить круг на четвереньках, но гордость не позволила мне этого. Со скоростью черепахи, наглотавшейся успокоительного, я наконец добрался до конца пути.

И уже направлялся к твердой земле, когда Лали меня остановила.

– Куда это ты?

– Это же очевидно, разве нет? Подальше отсюда.

– Ты же только начал! Разве тебе не интересно, вдруг ты сможешь лучше?

– Нам придется смириться: это так и останется тайной.

Я попытался отстраниться и выбраться на берег. Но на озере не было ни ветерка, а сам я продвинулся всего на десять сантиметров. Я надеялся, что порыв ветра придаст мне ускорение, но, очевидно, я хотел слишком многого.

Я ворчал и бурчал, как капитан Хэддок[26] на коньках – «где этот чертов ветер, когда он так нужен?!» – и осторожно скользил, переставляя ноги в коньках. Я был почти у берега, когда долгожданный порыв ветра внезапно заставил меня потерять равновесие, и я снова упал навзничь. Лежа на спине, с переломанным копчиком, с разбитой головой и в промокших штанах, я проклинал Вселенную.

Я был готов сдаться. Пусть начнется метель! Меня найдут занесенным снегом, замерзшим, с выражением вечной усталости на лице… Вдруг мне стало щекотно – коричневые кудри задели мое лицо и отвлекли от мыслей о приближении смерти.

– Встань и иди…

Свершилось! Я на небесах…

– …увалень в ярко-желтом пуховике!

Кажется, я все-таки не в раю. Лали стояла надо мной, положив