Божественная одержимость - Кристина Руссо

Когда мы подъехали, я протянул руку, переплетая свои пальцы с ее. — Готова?

Она повернулась ко мне со смесью нервозности и привязанности на лице. — У меня есть выбор?

— Не совсем, — поддразнил я, поднимая ее руку, чтобы поцеловать костяшки пальцев, прежде чем выйти и обогнуть машину, чтобы открыть ей дверцу.

Входная дверь распахнулась еще до того, как мы подошли к ней. Моя мать вышла первой, широко раскинув руки. — Тревор! Наталья! — Позвала она, ее голос был таким же теплым и манящим, как всегда.

Позади нее стоял мой отец, его обычное спокойное поведение смягчилось редкой улыбкой. Моя мама заключила Наталью в объятия, как только мы оказались достаточно близко, поцеловала ее в щеки и отступила ровно настолько, чтобы хорошенько рассмотреть ее. — Ты прекрасно выглядишь, доченька. Как у тебя дела?

Наталья улыбнулась немного застенчиво. — У меня все хорошо, миссис Су. Спасибо. А у вас?

— О, пожалуйста, — сказала мама, махнув рукой. — Просто Майя. У меня все прекрасно! Так рада наконец-то видеть вас двоих.

Отец крепко пожал мне руку, хлопнув по плечу. — Рад тебя видеть, сынок, — сказал он, прежде чем кивнуть Наталье. — И тебя тоже, Наталья. Добро пожаловать.

— Я ждала с тех пор, как новость о вас двоих официально распространилась по Коза Ностре, — продолжала моя мать, ее рука была переплетена с рукой моей невесты, когда они вошли внутрь.

Мы с отцом усмехнулись и последовали за ними. Слух о трюке, который я провернул у итальянцев, быстро распространился, и никто даже не пытался скрыть, насколько они были заинтригованы.

В столовой было тепло, она купалась в золотистом сиянии люстры над головой. Ужин представлял собой изысканное разнообразие блюд, расставленных на длинном обеденном столе под сверкающей люстрой. Мы заняли свои места, Наталья рядом со мной, моя рука покоится на ее бедре под столом.

— Где Кали? — Спросил я, обыскивая комнату.

— Она скоро будет здесь, — заверила меня мама, беря блюдо с жареными овощами и подавая Наталье.

Отец откашлялся, ставя столовое серебро. — Как работа? Все еще занимаешься кибербезопасностью в Моретти, Наталья?

Наталья перевела дыхание, взглянув на меня, прежде чем ответить. — На самом деле, мы с отцом решили разойтись. Я не работала с тех пор, как закончилось дело с якудза. Вроде как делаю перерыв, — Наталья вежливо ответила теплым тоном.

— Молодец, — сказал он с одобрительным кивком. — Тяжелую работу переоценивают. Мы должны наслаждаться жизнью.

Я ухмыльнулся, слегка откидываясь назад. — И это говорит человек, который работал двадцать пять часов в сутки.

Отец бросил на меня многозначительный взгляд, хотя уголок его рта дернулся. — Это было до того, как я узнал ценность делегирования полномочий.

— А теперь ты так много делегировал, что я все время с тобой, — поддразнила его мама, ее смех был мягким и мелодичным.

Наталья улыбнулась, заметно расслабившись, слушая их подшучивание. Она потянулась за своим стаканом воды, ее рука на мгновение коснулась моей под столом.

— А как насчет тебя, Тревор? — Спросил отец, обращая свое внимание в мою сторону.

— Я был занят, — сказал я, стараясь говорить небрежным тоном. — После Якудзы нужно было провести большую зачистку. Но наконец-то все начинает становиться на свои места.

— Так будет лучше, — ответил мой отец с притворной суровостью, хотя в его глазах светилась гордость. — Учитывая, что ты сейчас возглавляешь империю Су, Тревор.

Наталья взглянула на меня, ее губы слегка изогнулись.

— Ты серьезно? — Спросил я, почти не веря, что он наконец позволил мне взять верх.

— Я уже некоторое время хотел уйти на пенсию. Я просто ждал, когда ты станешь серьезным, — ответил мой отец, его намек был ясен.

Я встал, чтобы пожать ему руку, но он заключил меня в объятия и хлопнул по спине.

— Я тебя не подведу.

— Я знаю.

Разговор вернулся к более легким темам, но я чувствовал, что момент приближается. Потянувшись за своим стаканом, я почувствовал его прохладную тяжесть и тихонько откашлялся.

Оба моих родителя выжидающе посмотрели на меня. Наталья слегка повернулась в кресле, ее глаза встретились с моими. Ее рука легла на мое колено под столом, безмолвно успокаивая.

— Нам есть чем поделиться, — Начал я, мой голос звучал ровно, но имел достаточно веса, чтобы изменить атмосферу.

Мама с любопытством наклонила голову, в то время как взгляд отца стал пристальнее, как будто он уже знал, что это не просто деловой разговор.

Я взял Наталью за руку, переплел свои пальцы с ее и посмотрел прямо на своих родителей. — Мы с Натальей собираемся пожениться.

Моя мать ахнула, ее рука взлетела ко рту, на глазах выступили слезы. — Тревор! — Она бросилась к Наталье, заключив ее в еще одно крепкое объятие. — О, моя дорогая, я так рада за вас обоих! — Сказала она, отстранившись, чтобы обхватить ладонями лицо Натальи.

Улыбка моего отца стала шире, и он поднял свой бокал. — Поздравляю. Это замечательные новости.

— Ты даже не представляешь, как долго я молилась об этом!

— Правда? — Тихо спросила Наталья у моей матери.

— С рождественского бала, когда я заставила вас танцевать.

Я рассмеялся. — Мы должны поблагодарить тебя, верно?

Она со смехом покачала головой, прежде чем схватить Наталью за руку. — Я должна увидеть кольцо! О, Тревор, оно великолепно! Ты выбрал его идеально!

— Это еще не все, — я положил руку на живот Натальи, почувствовав легчайшее прерывистое дыхание. — У нас будет ребенок.

Реакция была мгновенной. Моя мать сдавленно всхлипнула, ее слезы потекли ручьем, когда она снова обняла Наталью, на этот раз еще крепче. — О, Наталья. Вы сделали меня такой счастливой. Вы оба.

Мой отец встал, обошел стол, чтобы снова крепко пожать мне руку. — Твоя собственная семья. Я горжусь тобой, сынок.

На кухне было тепло и тускло освещено, в воздухе витал слабый аромат специй. Моя невеста прислонилась к стойке, свободно скрестив руки на груди, на ее губах играла дразнящая улыбка. Я встал перед ней, упершись руками по обе стороны стойки, чтобы загнать ее в удобный угол.

— Теперь ты счастлив? — Прошептала Наталья мягким, но игривым голосом.

— Очень, — пробормотал я, запечатлевая долгий поцелуй на ее пухлых губках.

Она закатила глаза, хотя ее улыбка не дрогнула. — Так и должно быть. Твоя мама практически плакала, когда узнала о ребенке. И я никогда не видела, чтобы твой отец выглядел таким гордым.