После развода. Не надо слов, не надо паники - Элен Блио

Я хреновый пример для своих дочерей, хотя еще совсем недавно я думала совсем иначе.

Неважно. Всё изменилось.

Мне изменили.

5.

Завтрак в гробовом молчании.

Хотя нет. Лиза изредка тихонько смеётся, листая ленту.

Настя читает молча. Хмуро. Ест.

Я тоже ем. Спокойно. Мне сегодня можно. И силы нужны. Много сил. Поэтому блины с семгой и сливочным сыром, авокадо туда же. Яичница — глазунья с беконом. Тост из зернового хлеба.

Лиза чуть морщится, глядя на количество поглощаемой мною пищи.

Славина столько не ест, да? У неё небось эта, кето-диета? Или не кето, просто диета. 0, я, кажется, уже стихами думаю. Тихо усмехаюсь сама себе под нос. Что ж... куда мне до Славиной.

Я вот ем.

Ем, да, совершенно спокойно. Не заботясь о фигуре. Смысл уже заботиться?

Поздно.

Упустила мужика. Да?

Что ж.

Тоже листаю ленту в телефоне. Читаю чатики. Их у меня прилично.

Самые разные. Вот старый чат из девочек, с которыми когда-то мы сидели в «Одноклассниках», да-да, а что? Все там были. По крайней мере люди моего возраста и старше.

Я помню, как начиналось всё это. Как раз лет десять прошло после школы? Ну, примерно. Мы с одноклассниками вроде бы не терялись, но как-то общение сошло на нет со многими, даже с теми, кто, казалось, был близко-близко.

Да что там, и с институтскими как-то тоже быстро разошлись как в море корабли.

А тут- целый сайт, на котором можно найти своих!

Посмотреть, что стало с первой красавицей школы, а что с главным хулиганом. Как живут наши милые отличницы. А старшеклассники? Которые нравились? Они же тоже есть? Да! Есть.

И первая любовь моя тоже. Который был с первого по четвёртый класс. Потом я в другую школу перешла — мы переехали.

Вторая первая любовь — это уже серьёзно. Десятый класс, Лёшка Буянов. Красивый — на мой вкус. Очень спокойный. Не выпендрёжник. Внимания ни на кого не обращал. Ходил себе с другом, Вадиком Евсеевым. Я не страдала, просто любовалась издалека, представляла себе, как мы встречаемся случайно на улице, он подходит и говорит — Аня Руданова, ты мне нравишься. Ну, как-то так.

Опять усмехаюсь. Вспоминается же всё это. Так ярко.

Иногда думаю об этом и удивляюсь — реально же, кажется, это было вчера?

Мне вчера было шестнадцать. Я вчера встретила на улице Лёшу, только он был не с Вадиком, а с девицей на год младше, школьной красавицей Наташкой Ивановой и она смотрела на меня так победно, потому что я, дура, ляпнула подруге, Ленке Птицыной, что мне нравится Лёша, что он красивый и похож на американского актёра. А Ленка общалась с этой Наташей. Неужели рассказала? И Наташка поэтому с ним? Потому что я обратила на него внимание девичьей общественности?

Улыбаюсь, глядя в телефон. Сто лет не заходила в «Одноклассники», что там? Как там они? Надо заглянуть.

- Мам, у тебя всё в порядке?

Вопрос задаёт Лиза. Настя кидает на неё угрюмый взгляд. А мне хочется сказать ей — улыбайся, глупенькая, радуйся жизни, когда еще, если не в семнадцать?

Правда, кто бы мне это сказал в мои семнадцать.

Я тоже любила пострадать. Хорошо, что Лёшка быстро бросил Наташу и снова стал гулять с Вадиком. Я тогда думала — уж лучше с Вадиком!

- Мам?

- Что?

- Я вопрос задала.

Ох, как мы заговорили. И когда только успела стать такой моя Лиза?

Да, что я себя обманываю, старшая всегда была такой. Капризулей, себе на уме.

Умела быть ласковой, когда нужно, и придирчиво строгой, словно не я её мать, а наоборот, вот и сейчас.

- Какой вопрос? — решаю отвечать ей так, как считаю нужным.

В конце концов, почему нет? Я не обязана ей потакать.

- Ты издеваешься, мам? Я спросила, всё ли у тебя в порядке.

- А... хороший вопрос.

Откидываюсь на стуле, беру кофе, смотрю на неё не отрываясь, а Лиза... Лиза неожиданно теряется. Не ожидала от меня.

Привыкла, что мать... нет не терпила, просто старается сделать так, чтобы комфортно было им. И если старшей нравится привередничать и строить из себя звезду — пусть, маме не жалко. Мама может и потерпеть.

Да?

А вот нет.

Мама устала терпеть.

Нет, не так.

Маме уже не надо терпеть.

Мама может немного побыть той, которой давно пора было стать.

Самой собой.

Со своими капризами и заскоками.

- Ясно всё. — Лиза головой качает. Принцесса.

Настя смотрит на неё неожиданно зло.

- Заткнулась бы ты, овца.

- Что ты сказала? Сама овца! Мам, ты слышишь?

- Слышу. У меня две дочери овцы.

- Нормально? Мам, ты не с той ноги встала? В чем дело?

Она серьёзно?

Я могу сказать в чём дело. Только... Собственно, почему бы и нет?

- Лиза, у тебя в школе по истории, кажется, была пятёрка?

- Мам, ты чего? — такое искреннее удивление.

Актрисуля она у меня еще та.

- Если ты хорошо знаешь эту дисциплину, то должна знать и то, что в истории нашей цивилизации было довольно много примеров, когда тот или иной человек становился предателем. Предавал свою родину, народ, правителя. Ну, самый известный, наверное, Иуда...Еще Брут Мазепа.

- Мам, ты…

- Так вот. Если ты знаешь историю, то знаешь и то, как заканчивали свою жизнь предатели. Никогда, на протяжении всей истории, никогда, предателей не ценили те, ради кого они совершали предательство. Потому что, если ты предал один раз, ты предашь и второй. Единожды солгав…

Лиза молчит, насупилась, глаза сощурила. Собирается что-то сказать, но я не дам ей такой возможности.

- Браво, мам. - хладнокровно аплодирует Настя.

Кого я вырастила? И кто тут виноват?

Только я. В этом — только я.

Встаю, забирая любимую чашку. Ухожу на кухню.

Делаю себе еще кофе.

Пора собирать вещи.

- Анна Андреевна, можно вас на минуту?

6.

Валя задает какие-то вопросы, бытовые, вроде мелочь, но я же вижу.

Валя, вы хотели о чём-то другом поговорить, да?

- Да, Анна Андреевна. Хотела.

А я вот совсем не хочу об этом говорить.

- Я вряд ли вам смогу помочь, Валя.

Она поднимает глаза, смотрит как-то странно, не с жалостью, нет, с уважением, что ли. Не подобострастно - в принципе, она так никогда