Опасная граница - Томас Дж. Барфилд

Более того, война, затянувшаяся на долгий период, часто порождает восстания, а бремя военной службы может привести к недовольству, так как народ на границе испытывает такое огромное напряжение и такие трудности, что начинает думать только о том, как отшатнуться [от Вас], в то время как военачальники и командиры становятся подозрительными друг к другу и начинают вступать в сделку с врагом[99].

Длительная война наносила ущерб интересам гражданской бюрократии, традиционно контролировавшей государственную администрацию. Война возвышала военнослужащих и класс торговцев, которые были единственно реальными конкурентами гражданских бюрократов на руководящие посты в правительстве. В мирное время гражданские чиновники допускали к занятию руководящих постов только представителей своего класса, используя для этого систему экзаменов и рекомендаций, основанную на идеальной модели таланта и добродетели, которые нужно было продемонстрировать с помощью совершенного знания литературных классиков. Торговцы не допускались к системе экзаменов на основании закона, поскольку их занятие считалось постыдным, а солдаты по самой своей природе не обладали необходимой добродетелью. Во время войны возможность отсекать эти группы исчезала, и успешные военачальники могли претендовать на богатство, благородные звания и должности в правительстве. Торговцы же могли покупать должности и благородные звания, когда войны, ведшиеся императором, делали государственную казну пустой. В связи с появлением советников из военного и торгового сословий и необходимостью вести войну император был все менее склонен признавать границы собственной власти и все более — руководить правительством напрямую. В отличие от своих предшественников, обладавших благородным складом ума (особенно императора Вэнь-ди), император У-ди снискал репутацию тирана. По этим причинам при дворе всегда существовала влиятельная фракция, требовавшая положить конец военным авантюрам в степи. Вслед за серией поражений, закончившихся пленением Ли Гуан-ли, и рядом дворцовых интриг министры этой фракции смогли прекратить дальнейшие агрессивные кампании, а преемник У-ди полностью полностью от них отказался.

Сюнну были способны противостоять давлению Китая, поскольку система управления в их империи была исключительно прочной. Потеря Ордоса, измена князя Хунье и поражение шаньюя в 119 г. до н. э., по-видимому, вовсе не уменьшили сюннуский контроль над степью. Несмотря на атаки и наступательную политику ханьского двора, сюнну не испытывали серьезных трудностей.

В итоге ханьское правительство изменило политику, перейдя к чисто оборонительной тактике и не предпринимая никаких активных действий, но не заключая, однако, при этом и мира. Эта политика неожиданно оказалась самой разрушительной для сюнну. Они могли победить ханьские войска в степи, но не могли с легкостью проникнуть сквозь мощные линии укреплений, в обороне которых у китайцев было военное преимущество. Это поставило шаньюя в неудобное положение. Когда ханьские войска вторгались в степь, он выступал в качестве защитника кочевников и мог быть уверен в их поддержке. Даже при поражениях кочевники собирались под его знамена, чтобы защитить самих себя, или переходили на сторону Китая, т. е. переставали быть частью государства сюнну. Когда китайцы ушли со своих передовых рубежей, сюнну перешли в наступление в надежде, что вслед за этим снова будут вознаграждены. Шаньюй должен был обеспечить их добычей от набегов на Китай или возобновить действие выгодного мирного договора, который гарантировал право торговли и субсидий от ханьского двора. Однако он ничего не мог поделать с мощной, но пассивной обороной Хань. Следовательно, совсем не случайно, что, по заявлениям самих сюнну, их упадок начался во время правления шаньюя Цзюйдихоу (101–96 гг. до н. э.), т. е. как раз в то время, когда они вытеснили китайцев из степи[100]. Правление четырех преемников Цзюйдихоу было омрачено все более масштабными и острыми разногласиями. Впервые знать сюнну разделилась на несколько фракций. Разногласия, которые ранее возникали вокруг передачи власти и разрешались мирным путем, теперь привели к расколу. Многие степные племена вскоре решили проверить могущество сюнну на прочность.

Сюннуская оборона от ханьских атак всегда базировалась на понимании того, что китайские войска не могут постоянно оккупировать степь. Но это не относилось к другим кочевым племенам в степи. Они имели возможность изгнать сюнну из региона или властвовать над ними — точно так же, как сюнну в свое время изгнали юэчжей и присоединили дунху (ухуаней), установив собственную гегемонию в степи. Нападения на сюнну со стороны других кочевых племен, таким образом, качественно отличались от атак ханьцев. По этой причине сюнну смотрели на зависимые племена с тревогой. Разлад в империи зашел так далеко, что споры вокруг проблемы наследования дали возможность зависимым племенам, которые до этого остерегались задевать сюнну, напасть на своих бывших сюзеренов.

Первыми на сюнну около 78 г. до н. э. напали кочевники-ухуани, разграбившие могилы шаньюев. Этот акт святотатства взбесил сюнну, которые в ответ организовали карательный рейд и легко разгромили ухуаней. Несколько лет спустя конфликт разразился на западе, когда сюнну заняли пограничную территорию в Туркестане и угрожали усуням. Используя свой союз с ханьским двором, для которого они в прошлом мало что делали, усуни получили военную помощь для нападения на сюнну в 71 г. до н. э. Эта атака увенчалась лишь частичным успехом, однако на сюнну одновременно обрушились еще три крупные катастрофы. Во-первых, для того, чтобы избежать атак со стороны Китая, они были вынуждены в неурочное время года отвести своих людей и животных, что привело к смерти большого количества и тех и других. Во-вторых, после успешной зимней контратаки на усуней сюннуская армия была застигнута бураном и почти полностью уничтожена. Весть об этом несчастье спровоцировала нападения на сюнну со всех сторон: динлины напали с севера, усуни — с запада и ухуани — с востока. В-третьих, в 68 г. до н. э. на сюнну обрушился голод; в том же году умер шаньюй. Однако, несмотря на эти бедствия, они удерживали контроль над степью. Только в 60 г. до н. э., во время очередного кризиса в престолонаследии, в сюннуской империи вспыхнула междоусобная война, расколовшая ее на части. Именно эта война заставила сюнну вести с Китаем переговоры о мире. Они долго отказывались заключить мирный договор с Китаем, поскольку ханьский двор настаивал на отмене системы хэцинь и требовал присоединения сюнну к даннической системе в качестве одного из условий нового соглашения.

Новый мир

Одной из основных целей военной политики ханьского У-ди было установление даннической системы в качестве единственной формы взаимоотношений Китая с внешним миром. Эта система предполагала, что любое иностранное государство или народ должны признать свое подчиненное по отношению к Китаю положение. После своего поражения в 119 г. до н. э. сюнну предлагали возвратиться к старому мирному договору, основанному на