Заблуждения убеждений. Услышать зов души в мире, одержимом счастьем - Джеймс Холлис
«Для чего нужен этот жизненный путь? Какой внутренней цели он служит?» Если я не задаю себе этот вопрос, значит, я снова на автопилоте и служу метасюжету.
Другой клинический случай: Синтия была тем человеком, к которому все обращались за помощью – в семье, на работе и в социальных группах. Все знали, что на нее можно положиться: она никогда не отказывала, не уклонялась, не жаловалась. Казалось, она принимала все эти обязательства с радостью. Но задумывался кто-нибудь, действительно ли это так? Спрашивала ли себя сама Синтия, что она чувствует, когда думает о своей жизни? Ее первый ответ на такие вопросы звучал как твердое заверение в том, что ее все устраивает или, по крайней мере, что она согласна с ожиданиями окружающих. Но правда была в том, что жизнь Синтии была тюрьмой, из которой она не могла вырваться. Другими словами, Синтия не могла даже сама себе честно признаться в том, что чувствует.
Будучи первым ребенком в трудном браке, она рано усвоила, что ей придется брать на себя ответственность за ситуацию, пока инфантильные родители выясняют отношения. Если они не собирались исполнять свои роли взрослых, кто-то должен был заполнить этот вакуум. Она брала на себя их незавершенные задачи, отвлекала их шутками или компенсировала общий семейный мрак своими академическими и спортивными достижениями. Все любили Синтию. Все многого от нее ожидали. Но никто, включая саму Синтию, не догадывался, что она всего лишь одинокий ребенок, который брал на себя все, что мог, потому что окружающие не справлялись. Работа со снами Синтии помогла ей вскрыть этот груз личной истории. Раз за разом сны возвращали ее в эмоционально заряженные ситуации детства, оставляя вымотанной, напуганной и напряженной. Постоянно взваливая на себя ответственность за чужие дела, она не имела ни времени для себя, ни права на отдых. Когда Синтия начала исследовать свой метасюжет и осознала, насколько сильно он управляет ее жизнью, первой ее мыслью было – бежать. Она фантазировала о том, чтобы уехать на другой конец света и оставить все обязательства позади. Разумеется, эта фантазия была столь же оторвана от реальности. Что оказалось для Синтии по-настоящему трудным, так это найти середину – не убегать, но и не оставаться в этом положении. Главное, чему ей предстояло научиться – и чему она медленно, но научилась, – это говорить «нет». Смотреть в глаза тем, кто перегружает ее чужими обязанностями, и спрашивать себя в каждой ситуации: «Что я на самом деле чувствую? Чего я действительно хочу?» Конечно, в жизни не всегда возможно делать только то, что хочется. Но если мы никогда не задаем себе этот вопрос, то живем не своей жизнью, а чужой.
Когда Юнг заметил, что самое тяжелое бремя, которое несет каждый ребенок, – это непрожитая жизнь его родителей, он вполне мог говорить о Синтии. К счастью, ее упорная работа по распутыванию мотивов в каждой конкретной ситуации привела ее к более полноценной и насыщенной жизни. Как я уже отмечал в других местах, каждому из нас необходимо задавать себе вопрос в каждой ситуации выбора, в любой точке развилки: «Чему на самом деле служит этот путь внутри меня?» Если я не задаю себе этого вопроса, можно с высокой долей уверенности предположить, что я снова действую на автопилоте и подчиняюсь метаистории, которая прокладывает себе дорогу сквозь слои моей психе и навязывает себя моей свободе выбирать.
Каждый из нас, даже младенец, даже ребенок, напряженно вглядывается в горизонт в поисках знаков, предвещающих, что будет дальше. Именно так наш вид выжил, предчувствуя приближение льва, врага – или же опасной ситуации в семье. Но, конечно, интерпретация этих знаков ребенком субъективна и привязана к времени и месту. А потому, когда она переносится на другие обстоятельства, на других людей и на текущий момент, послание старого метасюжета неизбежно влияет на восприятие и предопределяет будущее, добавляя новый слой и увеличивая давление на настоящее. Даже такой важный шаг, как выбор партнера, может оказаться либо повторением старого сюжета, либо бегством от него. Никогда не стоит предполагать, что старый сюжет не участвует в решениях. Без осознания мы либо повторяем предначертанные нам истории, либо пытаемся от них убежать – но так или иначе, мы служим метаистории. Должен признаться: когда я вижу пару у алтаря, мне неизбежно приходит в голову вопрос: какие истории свели их вместе, определяют их взаимодействия и, возможно, уже намечают их будущее? Невольно задумываешься: если мы не осознаем существование и настойчивые требования той истории, что скрыта под видимой, то насколько вообще мы свободны в этих колоссальных выборах, ведущих к глобальным последствиям?
Время от времени человек вдруг осознает: «Я уже шел этой дорогой», – и это простое узнавание дает возможность сбросить оковы прошлого. Почему мои отношения складываются всегда по одной схеме? Что в моем партнере мне одновременно знакомо и раздражает? Почему я чувствую себя неудовлетворенным, потерянным, бесцельно ищущим что-то? Эти базовые вопросы на самом деле глубоки и требуют внутреннего исследования. И если не признать, что единственный общий знаменатель во всех моих отношениях – это я сам, то колесо истории вновь сделает оборот, и старый сюжет лишь приобретет большую силу.
Метакомплексы и метасюжеты обычно сосредоточены вокруг глубинных разломов человеческого существования. Они всегда связаны с ключевыми вопросами. Другой опасен или нет? Можно ли доверять Другому? Какой он, этот Другой, – контролирующий, подавляющий или отвергающий? Как Другой воспринимает меня – как достойного человека или нет? Что я должен сделать, чтобы заслужить любовь и одобрение Другого? Стоит ли мне стремиться к Другому или, напротив, держаться на расстоянии? Должен ли я измениться, стать иным, чтобы угодить Другому или получить его признание? Какие условия мне нужно выполнить, чтобы меня признали, сочли достойным? И так далее. Эти вопросы касаются не только адаптации, но в значительной мере – самого выживания. Ни один младенец или ребенок не может выжить без постоянного внутреннего переговорного процесса и ряда адаптаций к этим требованиям среды.
Но эти требования существуют не только в межличностных отношениях, они имеют и коллективный характер. Эти требования касаются не только межличностного уровня, но и общества в целом. Бедность, война, хроническое напряжение, экологические проблемы и многие другие разрушительные факторы среды требуют адаптации ради выживания – порой ценой
