Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин
Советское руководство, как ему тогда казалось, решило вопрос стратегической безопасности на северо-западном направлении и, более того, могло теперь рассматривать прибалтийский плацдарм в качестве бастиона, создающего угрозу Восточной Пруссии.
«…Бессарабию дарить не будем». Бессарабия в военно-политическом планировании советского руководства
Трансформацию претерпевала и ситуация на Балканах. Румыния, войдя по итогам Первой мировой войны в клуб держав-победительниц, решила в свою пользу ряд территориальных споров с Венгрией (трансильванский) и Болгарией (добруджанский).
В числе многочисленных территориальных споров того времени находился и бессарабский вопрос. Бессарабия, с 1812 г. входившая в состав Российской империи, в ходе Гражданской войны в России и иностранной интервенции была в 1918–1919 гг. инкорпорирована в свой состав Румынией. Причем советско-румынским соглашением 5–9 марта 1918 г., подписанным в присутствии представителей Великобритании и Франции, Румыния обязывалась в течение двух месяцев вывести свои войска из Бессарабии и отказывалась от каких-либо административных функций на ее территории[164]. В нарушение этого совершенно официального договора уже через несколько месяцев Румыния откажется от его исполнения и совершит в отношении Бессарабии акт аннексии. На «условное» (поначалу) присоединение к Румынии, состоявшееся 9 апреля 1918-го, Советская Россия ответила нотой от 18 апреля, в которой был заявлен решительный протест[165]. Попытка легализовать акт аннексии была предпринята в октябре 1920 г., когда Англия, Франция, Италия и Япония, подписав Парижский протокол, признали присоединение Бессарабии. Он не был ратифицирован Японией, что свело практически к нулю его легальность. В ответ РСФСР и УССР заявили, что не считают себя связанными договором, заключенным по этому предмету другими правительствами. Международная легальность и легитимность этого акта не казалась убедительной даже многим румынским политическим деятелям той эпохи[166].
Румыния в ментальной карте советского руководства прочно заняла место враждебного государства. В немалой степени стремление к реваншу в отношении Бессарабии подогревалось и военно-стратегическими соображениями: Одесса, являвшаяся крупнейшим экономическим и логистическим центром Советского Союза, как уже отмечалось, оказалась в непосредственной близости от государственной границы с Румынией.
В последующем Советский Союз присоединение Бессарабии не признавал и квалифицировал как аннексию. На переговорах с турецким министром иностранных дел Сараджоглу 1 октября 1939 г., о которых было рассказано выше, Сталин ясно выразил свое отношение к бессарабскому вопросу. «По-моему, — сказал он, — Румыния вроде Польши: как та нахапала много земель, так и Румыния». В той же беседе он заявил: «…мы не думаем на румын нападать, но и Бессарабию дарить не будем»[167].
Сформировавшиеся союзные отношения Румынии с Францией были подкреплены получением 13 апреля 1939 г. англо-французских гарантий безопасности. Тесные отношения с англо-французскими союзниками не помешали Бухаресту взять курс на сближение с Берлином. В марте 1939 г. был подписан германо-румынский договор «Об укреплении экономических связей между Румынией и Германией», за которым последует ряд дополнительных соглашений, поставивших румынскую экономику в значительной мере в зависимость от военных нужд Германии.
8 сентября 1939 г. Румыния решит дистанцироваться от своих союзников и заявит о нейтралитете в разразившейся «европейской войне». Балансировать между военно-политическими блоками, вступившими в военное противоборство, окажется возможным не слишком долго. Военный разгром и политический крах Франции, оккупация Центральной и Западной Европы вынесут в повестку дня балканский вопрос. Балканы не могли оставаться вне зоны внимания Германии и ареала ее экспансии. Румыния между тем в результате событий «европейской войны» осталась без покровителей — Великобритании и Франции — и в своей политике все более ориентировалась на Германию.
Обнуление военных гарантий, данных Румынии англо-французскими союзникми, с одной стороны, и ожидание распространения германского контроля на эту страну или ее прямой оккупации Германией — с другой, станут одним из тех важных импульсов, руководствуясь которыми Сталин примет решение перейти к активным действиям на бессарабском направлении. Разумеется, Сталин принимал в расчет и ясное заявление Германии об отсутствии заинтересованности в бессарабском вопросе. Во исполнение обязательств, содержавшихся в советско-германском пакте, Молотов проинформирует германского посла в Москве Шуленбурга о намерениях советской стороны в отношении Бессарабии[168]. Предварительно проведены были соответствующие зондажи и итальянской позиции[169].
Как бы предупреждая последовавшие затем события, на сессии Верховного Совета СССР 29 марта 1940 г. Молотов заявил: «…у нас нет пакта о ненападении с Румынией. Это объясняется наличием нерешенного спорного вопроса о Бессарабии, захват которой Румынией Советский Союз никогда не признавал, хотя и никогда не ставил вопрос о возвращении Бессарабии военным путем»[170].
13 июня Сталин проведет в своем кремлевском кабинете широкое по составу участников совещание высшего военно-политического руководства, на котором, судя по всему, были приняты решения о подготовке плана военной операции на случай военного сопротивления со стороны Румынии политическому варианту урегулирования бессарабского вопроса[171]. Вечером 26 июня 1940 г. Молотов вручил румынскому посланнику ноту советского правительства, которое, ссылаясь на сложившуюся международную обстановку, ультимативно требовало от правительства Румынии «возвратить Бессарабию Советскому Союзу» и «передать Советскому Союзу северную часть Буковины». Инкорпорация Северной Буковины в состав СССР позволяла контролировать главные железнодорожные магистрали, соединявшие Советскую Украину и Бессарабию[172]. И текст ноты, и комментарии Молотова выражали надежду на решение вопроса мирным путем[173].
Закон СССР «Об образовании Союзной Молдавской Советской Социалистической Республики»
2 августа 1940
[ГА РФ. Ф. Р-7523. Оп. 3. Д. 265. Л. 1–2. Подписи — автографы М. И. Калинина и А. Ф. Горкина]
Румыния, на восточной границе которой будет развернута мощная группировка советских войск, не найдя поддержки ни у Великобритании, ни у Германии, ни у своих балканских союзников, сочтет благоразумным согласиться с советскими требованиями и выведет свою администрацию и войска. 28 июня в Бессарабию вступят части специально сформированного Южного фронта. В августе 1940 г. VII сессия Верховного Совета СССР примет закон «Об образовании Союзной Молдавской Советской Социалистической Республики».
Лишенная перспективы получения поддержки со стороны своих традиционных англо-французских союзников, Румыния, опасаясь советизации, примет
