Системный Барон #2 - Вячеслав Белогорский

— Ремонт тут требуется, — заключил дед, разведя руками. — Всё запущено. Не по-барски это. Обидно смотреть.

Никита Игнатьевич не критиковал, а констатировал факт.

Я осмотрелся, замечая, что, после появления Вени с его женой, особняк стал выглядеть ухоженнее, но следы обыска имперских полицейских ещё виднелись.

Некоторая мебель требовала реставрации. Кое-где на дверях сломаны ручки, а в стенах гостиной зияли тёмные дыры.

— Ты прав, Никита Игнатьевич, — согласился я. — Полицейские, которые обыскивали дом после… после трагедии не особо церемонились. Но Марфа и Вениамин за несколько дней сделали больше, чем я мог ожидать.

— Позвольте предложить помощь? — спросил старик, и я увидел, как в нём загорелся азарт мастера, увидевшего работу.

Я кивнул, а в голове щёлкнул калькулятор, начиная подсчитывать непредвиденные расходы.

— По дереву, — дед уже потирал руки от нетерпения, — это я смогу. Только инструмент нужен да материалы.

— Пока все вопросы решай с Вениамином, а там посмотрим, — вздохнув, сказал я, почёсывая макушку.

Входная дверь в прихожей с треском распахнулась, а затем так же громко захлопнулась, и в кухню ворвался Гай. Мощные лапы скользили по полированному полу, и пёс, не сбавляя хода, устремился прямо к столу. Лохматый хвост вилял так, что был похож на веник, он раскидывал редкие крошки в разные стороны.

Пёс остановился на секунду. Чуткий нос дрогнул, уловив более интересный запах. Он резко развернулся, семеня лапами, и уставился на Алёнку.

Девочка замерла, глаза округлились, а лицо озарила такая радостная улыбка, что даже недовольный взгляд деда Никиты тут же смягчился.

— Гай! — звонко крикнула она, отставляя кружку в сторону. — Иди ко мне!

Пёс, не заставляя долго ждать, тут же подскочил к Алёнке. Девчушка обхватила мохнатую шею руками и прижалась щекой к грубой шерсти. Гай зажмурился от удовольствия и издал звук, похожий на урчание.

— Он тебя помнит, — не удержался я от комментария, наблюдая за этой сценой.

— Конечно помнит! — Алёнка отстранилась и посмотрела на меня сияющими глазами. — Мы же друзья! Я ему особое печенье обещала. Из целебных травок и костной муки. Для силы, и чтобы шерсть блестела.

Я кивнул, глянув на Алёнку, которая уже что-то увлечённо рассказывала Гаю, и на деда Никиту, внимательно осматривающего раму кухонного окна.

— Ну что, остаётесь? — обращаясь к Никите Игнатьевичу, спросил я.

Алёнка замерла, затаив дыхание. Её глаза метнулись к деду, потом ко мне, потом к окну, за которым виднелся сад и слышались детские голоса.

— Дедушка, — ласково произнесла она. — Тут столько редких растений! Я видела уже мандрагору у ограды и синий папоротник! Я смогу делать настоящие лекарства! Сильные! А ещё дяденьке Степану надо помочь. Он просил.

Я удивился. Степан? Когда он успел?

— Когда он просил? — переспросил я.

— Ещё вчера! — Алёнка кивнула с серьёзным не по годам видом. — Говорил, тебе зелье нужно особое, для магического контроля. Может, и тут помогу. Только надо сбор специальный сделать и хорошо бы один агрегат медный прикупить.

Вспомнив аппарат Степана из подвала форпоста, я ухмыльнулся. Рыбак рыбака видит издалека.

Значит, Степан и Александр уже давно что-то подозревают.

Никита Игнатьевич смотрел на внучку с гордостью.

— Ладно, — наконец выдохнул он. — Решено. Остаёмся.

За окном послышался заливистый детский смех. Я отодвинул занавеску, разглядывая, как Аверин делает вид, что крутит баранку автомобиля. За ним пристроились младшие дети Вениамина.

— «По полям, по полям, синий трактор едет к нам. У него в прицепе кто-то песенку поёт», — заливался соловьём Саша, а детишки хором подхватывали незамысловатый мотив.

— Вот ты и попался, Аверин! — усмехнувшись, пробормотал я и обратил внимание на Мишку.

Мальчик без всякого страха хлопал в ладоши, отплясывая в такт заводной детской песенке. Он не боялся виконта, что ещё раз доказывало: Александр не убивал мою семью.

Алёнка и Гай наперегонки рванули к виконту, видимо, желая присоединиться к веселью. В поместье начинала кипеть жизнь, полная хлопот.

* * *

Час спустя, проводив упирающегося Александра в форпост, мы со Степаном подъезжали к алмазной шахте. Она располагалась в паре километров от поместья, у подножия невысокого скалистого холма. Вдалеке блуждал сизый дымок от коптящих труб. По округе разносился слаженный грохот механизмов. Слабый свет мигал возле деревянных бараков.

У ворот, рядом с покосившейся будкой, сидел старик. Лицо, изрезанное морщинами глубже шахтных штолен, фигура жилистая. На его плечи была накинута потрёпанная шинель, а на груди висело несколько медалей, тускло поблёскивавших на солнце.

В руках дед крутил длинную, отполированную до блеска берёзовую палку, которая заменяла ему трость. Он без интереса уставился на машину.

— Частная территория, — голос был низкий, чуть хрипловатый. — Уезжайте.

— Мы на шахту, — я вышел и достал из кармана документы.

Старик медленно поднялся. Его движения были неторопливы, но в них чувствовалась сила, не угасшая с годами. Он взял документы, поднёс их к подслеповатым глазам, потом взглянул на печатку и на меня.

— Соловьёв? — наконец произнёс он. — Не похож.

Вердикт ничуть меня не смутил.

Дед выпрямился во весь рост и чётко щёлкнул каблуками.

— Сторож Клим. Сорок лет на посту. Проходите, барин.

Тяжёлые ржавые ворота скрипнули, но поддались его руке с пугающей лёгкостью.

Нам открылась картина, которая сбивала с толку. Пустынный двор, заставленный покрытыми ржавчиной механизмами. Длинный барак из тёмного дерева выглядел заброшенным десятилетия назад. Грохот, который мы слышали издалека, шёл не из шахты, а от работающей неподалёку паровой лесопилки, чьи трубы и коптили так усердно.

Степан присвистнул, разглядывая мрачную картину запустения.

— Шахта работает? — осторожно спросил я, уже предчувствуя ответ.

Клим хмыкнул, плюнув под ноги.

— Конечно работает. Смена заканчивается. Подземные работы сегодня на втором уровне, — без сомнений ответил сторож.

— Можно спуститься? — спросил Степан.

— Можно. Лифт вон там. Только осторожно.

Клеть, больше похожая на ажурный железный гроб, скрипела и дребезжала, медленно опуская нас в темноту. Могильная сырость тут же пропитала одежду, пробирая до костей. Во рту появился привкус ржавого металла.

Я постукивал пальцами, отсчитывая метры, уходящие вниз. Степан стоял неподвижно. Когда лифт наконец остановился, мы вышли, погружаясь в тишину, нарушаемую лишь редкими каплями воды, падающими с потолка.

Включив магические светильники, осмотрелись. Перед нами расходилась штольня. Ровный, аккуратно обработанный проход вглубь горы. Но что-то было не так.

— Слишком