Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин

Советским дипломатам Сталин и Молотов преподнесут итоги визита в препарированном виде. Вопросы о разграничении сфер интересов и «вопросы о присоединении СССР к пакту трех держав в Берлине не решались», сообщит Молотов в телеграмме полпреду СССР в Лондоне И. М. Майскому, никакого договора не было подписано, «дело в Берлине ограничилось… обменом мнений». Как выяснилось из бесед, подчеркнет Молотов, «немцы хотят прибрать к рукам Турцию под видом гарантий ее безопасности на манер Румынии, а нам хотят смазать губы обещанием пересмотра конвенции Монтре в нашу пользу». «Турция должна остаться независимой», а «режим в проливах может быть улучшен в результате наших переговоров с Турцией, но не за ее спиной», — зафиксирует Молотов установку. Кроме того, «немцы и японцы, как видно, очень хотели бы толкнуть нас в сторону Персидского залива и Индии. Мы, — подчеркнет Молотов, — отклонили обсуждение этого вопроса, так как считаем такие советы со стороны Германии неуместными»[188].

Консультации сторон, однако, продолжатся. 25 ноября в Москве состоится беседа Молотова с Шуленбургом «по политическим вопросам». Передав текст соглашения четырех держав, продиктованный Риббентропом в Берлине, Молотов сообщит условия, «на которых Советский Союз согласен принять в основном проект пакта 4-х держав». Первым пунктом был назван вывод немецких войск из Финляндии, «причем СССР обязывается обеспечить мирные отношения с Финляндией, а также экономические интересы Германии в Финляндии». Вторым пунктом будет названо обеспечение безопасности СССР в проливах «путем заключения пакта взаимопомощи между СССР и Болгарией… и организации военной и военно-морской базы СССР в районе Босфора и Дарданелл на началах долгосрочной аренды». Причем «в случае отказа Турции присоединиться к четырем державам Германия, Италия и СССР договариваются выработать и провести в жизнь необходимые военные и дипломатические меры». Еще одним условием станет признание центром устремлений (аспираций, как скажет Молотов) СССР «района к югу от Батума и Баку в общем направлении к Персидскому заливу». Последним условием он назовет отказ Японии от ее концессионных прав на Северном Сахалине «на условиях справедливой компенсации». По каждому из этих четырех вопросов Молотов предлагал подписать пять секретных протоколов в качестве приложений к открытому тексту пакта. Пятым должен был стать протокол о разграничении сфер интересов[189]. Шуленбург передаст советские предложения в Берлин, но ответа оттуда не последует. Ответит Берлин молчанием и на попытку нового посла в Германии В. Г. Деканозова поднять этот вопрос во время вручения верительных грамот Гитлеру 19 декабря 1940 г.[190]

Вслед за ноябрьским раундом советско-германских переговоров последуют корректировка и окончательная формализация военных намерений Германии. 18 декабря 1940 г. Гитлер одобрит военно-оперативный план «Барбаросса», разработка которого началась еще летом того же года. Планом будет предусмотрен разгром Советского Союза в ходе кратковременной военной кампании. С другой стороны, и Германия с лета 1940 г. попала в центр советского военного планирования, но об этом мы специально поговорим немного позднее.

«…Требуются совместные усилия для обеспечения этой безопасности». Болгарский азимут в планах советского руководства

Участником территориального передела в Европе летом 1940 г. стал не только Советский Союз. Вопрос возврата территорий, утерянных в результате Первой мировой войны и Версальского мирного договора, остро стоял перед Болгарией. Центром ее притязаний стала Южная Добруджа, переданная ранее в состав Румынии. К лету 1940 г. практически все великие державы, принадлежавшие к противостоящим политико-военным блокам, высказались за возвращение этого региона в состав Болгарии. Однако практические шаги первой предприняла Германия. В конце июля Гитлер «рекомендовал» Румынии урегулировать территориальные проблемы с Болгарией и Венгрией. 19 августа — 7 сентября пройдут румыно-болгарские переговоры, по итогам которых Южная Добруджа была возвращена в состав Болгарии. «Посредничество» Германии, обеспечившее решение этого территориального спора, резко усилило ее позиции в стране. 16 октября Болгария получит от Германии приглашение присоединиться к Тройственному пакту.

Как уже мог убедиться читатель, Болгария как минимум с 1939 г. находилась в зоне пристального внимания Сталина. Читатель, кроме того, может припомнить, как еще в 1923 г. советское руководство, используя Коминтерн, именно в этой стране (наряду с Германией) попыталось организовать коммунистическую революцию, с тем чтобы затем раздуть ее пожар на всем европейском континенте. Отказавшись от идеи экспорта революции и переориентировав страну на построение социализма в отдельно взятом государстве, Сталин не отказывался, как уже понял читатель, от геополитического проектирования, осуществляемого в интересах советского отечества. Болгария, как и все государства по периметру границ Советского Союза, находилась в поле постоянного внимания со стороны Сталина.

1940 год поставит Болгарию в центр новой фазы европейского политического кризиса. 28 октября Италия совершит вторжение в Грецию. Связанная с Грецией соответствующими обязательствами, в войну на ее стороне вступит Великобритания. Итальянская армия окажется не в состоянии достичь поставленных перед ней целей. В результате перед Германией встанет задача оказания помощи своему союзнику. Решить ее было возможно, лишь обеспечив проход немецких войск через территорию Болгарии.

Задачу обеспечения лояльности Софии видела перед собой и Москва, с той разницей, что конечной целью советского стратегического планирования в этом регионе была не Греция, а Босфор и Дарданеллы. Отсутствие контроля над режимом судоходства в проливах вызывало сильное беспокойство Москвы, опасавшейся вторжения в Черное море военных кораблей нерегиональных держав.

После «услуги», оказанной Гитлером Болгарии в «добруджанском вопросе», достижение здесь целей советской внешней политики вне договоренностей с Германией представлялось затруднительным или даже невозможным. Именно поэтому Болгария и стала, как мы видели, «главным вопросом переговоров» Молотова в Берлине. Помимо Болгарии, и Турция, как мы видели, по мнению Сталина, относилась к сфере интересов СССР. Контроль над Болгарией и сухопутный коридор в направлении Босфора и Дарданелл представлялся условием обеспечения контроля над проливами. Не согласовав в Берлине сферы интересов, Сталин решит реализовать свои устремления в одностороннем порядке.

Решительное наступление на болгарском направлении советская дипломатия предпримет во второй половине ноября 1940 г. 18 числа Молотов провел беседу с болгарским послом в Москве И. Стаменовым. Председатель советского правительства предложит Болгарии гарантию ее безопасности со стороны СССР при сохранении ее внутреннего режима и государственного строя. Молотов изъявит готовность поддержать все «территориальные притязания Болгарии, обращенные к ее соседям», пообещает предоставить заем, обеспечить поставки хлеба, бензина и закупки болгарских экспортных товаров. Он выразит желание заключить с Болгарией договор о взаимной помощи, причем специально подчеркнет, что, «если бы мы очутились перед фактом получения Болгарией гарантии своей безопасности со стороны какой-либо другой державы, это ухудшило бы и испортило бы советско-болгарские отношения»[191].

Трудно