Никита Хрущев. Вождь вне системы - Нина Львовна Хрущева

заместитель председателя Совмина Украины, вспоминал, как они к девочкам ходили по очереди в одной шинели. Конечно, у молодого человека были романы и до Ефросиньи, и до Нины. Но неясно, почему женитьба на Марусе, даже если она была, означает отсутствие моральных устоев. Нюра Писарева, много рассказавшая о молодых годах Никиты, не упоминала третью жену; ни разу не обмолвилась о ней и словоохотливая Ксения Ивановна. После того как биографию Таубмана перевели на русский язык, я упорно убираю Марусю из Википедии, но так же усердно каждый раз ее кто-то добавляет.

Между тем чистки продолжались, и Хрущев со страхом ждал новостей о своих соратниках, вдруг ставших врагами. В 1937 году умер его отец, Сергей Никанорович. Он всегда покашливал, но никто не обращал внимания — многие шахтеры кашляют из-за угольной пыли, осевшей в легких. Оказалось, туберкулез. У сына даже не было времени переживать эту личную трагедию. Московский комитет уже «разоблачил» многих сотрудников, но Хрущеву все равно пеняли за «потерю бдительности». На совместном пленуме МК — MГК в 1938 году он заверял аудиторию, что «боролся [против врагов] изо всех сил»[82], но потом вспоминал ужас от внезапного ареста его помощников: «Люди тонули бесследно, как в океане. Когда начались аресты руководителей партии, профсоюзов, военных товарищей, директоров заводов и фабрик, у меня лично были арестованы два моих помощника… Оба — исключительно честные и порядочные люди… Но на всех, кого арестовывали, давались „фактические материалы“, и я не имел возможности их опровергнуть, а только сам себя тогда ругал за то, что дал себя одурачить: близкие мне люди оказались врагами народа!»[83]

Когда пик террора прошел, Хрущеву опять повезло — он оказался не в тюрьмах НКВД, а в Политбюро ЦК. Не было его и в Москве. В январе 1938 года он отправился в Киев руководить украинской партийной организацией и завершить чистку, начатую там Станиславом Косиором, которого теперь самого «вычистили».

Глава 3

Наместник Киева

Украинский народ с ненавистью относится к буржуазным националистам, ко всем этим подлым шпионам любченкам, хвылям, затонским и прочей нечисти. Эти изверги, отбросы человечества прокляты трудящимися Советской Украины. С помощью этих врагов украинского народа фашисты хотели закабалить Советскую Украину. Не вышло и не выйдет навеки. Успешным и победоносным разгромом фашистских агентов всех этих презренных троцкистов, бухаринцев и буржуазных националистов мы, прежде всего, обязаны лично нашему вождю, нашему великому Сталину.

Н. С. Хрущев. Выступление на XVIII съезде ВКП(б), 20 марта 1939 года

Эмиссар Сталина. Разгром украинского ЦК. Лично не казнил, но сторонним наблюдателем не был. Хрущев о голоде и голодоморе: «Мы не убиваем крестьян, мы им помогаем». Борьба с национализмом и осовечивание Западной Украины.

Граничащая с Западом Украина считалась оплотом внешней безопасности, и Кремль стремился «воссоединить» украинский и белорусский народы с русским, сделав их всех одинаково советскими[84]. Опасность была и в том, что западная часть республики входила в состав «агрессивной» Польши, где Третий рейх обхаживал антисоветских украинских эмигрантов и «старорежимников» — помещиков, торговцев и священников.

Сомнения Москвы в надежности «братского народа» усугублялись тем фактом, что после десяти лет на Украине сам ее коммунистический начальник Косиор стал считаться подозрительно «обукраинившимся» и «укоренившимся».

Хрущев так описывает свое назначение: «В 1938 году вызывает меня Сталин и говорит: „Мы хотим послать Вас на Украину, чтобы Вы возглавили там партийную организацию“… Я стал отказываться, так как знал Украину и считал, что не справлюсь: слишком велика шапка, не по мне она»[85]. Это не было ложной скромностью. В Москве в его подчинении было 3,8 миллиона человек, теперь в десять раз больше. Но вождь ответил лаконично: «Лучше русский Хрущев, чем поляк Косиор». Это назначение было частью кампании по централизации контроля над украинской партийной элитой.

Приехав в Киев, посланец Кремля вынужден был санкционировать обвинение Станислава Косиора и его брата Казимира в пособничестве Западу и руководстве «Польской организацией войсковой», продолжив уничтожение уже обескровленной КП(б)У. На заседании ЦК Украины, назначившем Хрущева исполняющим обязанности первого секретаря (официально его избрали через несколько месяцев), присутствовало всего 15 членов и четыре кандидата — все, что осталось от 102 человек, избранных в ЦК за семь месяцев до этого[86]. Чистка не ослабевала до XIV съезда Украинской компартии в июне 1938-го. К тому времени были заменены все 12 областных первых секретарей[87]. Сменились и командиры корпусов и дивизий после заявления командующего Киевским военным округом Семена Тимошенко, что в войсках выявлено 3000 врагов народа.

Хрущев стал кандидатом в члены Политбюро на январском пленуме ЦК 1938 года, который считался началом конца Большого террора. Так, во всяком случае, следовало из его секретного доклада в 1956 году. Его вступление в высший орган партии и переезд в Киев, казалось бы, были оторваны от кровавых эксцессов прошедших лет. Эта версия существовала долгие годы после XX съезда. Что и понятно — у разоблачителя Сталина руки не могут быть слишком в крови. Хотя приезд Хрущева на Украину действительно совпал со сменой акцентов в борьбе с «врагами народа». Страшные последствия репрессий оказались настолько очевидными, что по решению январского пленума ЦК ВКП(б) 1938 года началось исправление «перегибов». Кого-то восстановили в партии, кого-то освободили, но кровопролитие продолжалось.

Историк Олег Хлевнюк объясняет государственную необходимость такой политики наступлений и откатов: «Все начиналось с выдвижения центром (чаще всего Сталиным) целей кампании и распределения конкретных заданий. Затем происходила мобилизация аппарата на выполнение поставленных задач чрезвычайными методами, что предполагало широкое распространение „перегибов“. В результате кампания доводилась до уровня кризиса, в высшей точке которого определялись пределы отступления — преодоления „перегибов“. Отступление было задачей контркампании, своеобразного выхода из террора. На этом этапе репрессиям подвергались некоторые исполнители террора, превращенные в козлов отпущения»[88].

ВЗГЛЯД СОВРЕМЕННИКОВ

Из выступлений делегатов XVIII съезда ВКП(б) 10–21 марта 1939 года:

Тов. Бажан:

Руководимый большевиками, окруженный любовью и заботой великого Сталина (бурные, продолжительные аплодисменты), пославшего для руководства украинскими большевиками своего верного ученика и соратника — Никиту Сергеевича Хрущева (продолжительные аплодисменты, все встают, возгласы с мест: «Никите Сергеевичу Хрущеву ура!»), украинский народ никому не отдаст своего счастья и воли. (Аплодисменты.) Пусть пищат и копошатся жалкие козявки и их фашистские вдохновители. Если же они попробуют расправить крылышки, то пусть помнят, что на советской западной границе для летящих с запада на восток никогда не бывает летной погоды и что встречный ветер сомнет и прижмет