Таинственные дневники Лиса Корнелия - Микаэль Брюн-Арно
Селестен открыл сундучок, и по комнате поплыл аромат лаванды. Казалось, что, покидая этот мир, Арабелла оставила всем на память свой запах. Арчибальд с волнением смотрел на хранившиеся в деревянном сундучке планы Книжного магазина, длинное, написанное от руки письмо, документ о праве собственности и старинные фотографии, на которых он впервые смог увидеть, как выглядели звери, которых он знал лишь по именам и о существовании которых узнал всего несколько дней назад. На пожелтевших снимках, никак не предвещавших трагедии, Волки Амбруаз и Арабелла целовали в обе щёки Лиса Корнелия.
— В этом письме Арабелла рассказывает о своей жизни: о терзавшей её болезни, об отношениях с любимым названным братом, о своей любви к Корнелию. В конце она пишет, что простила вашего деда за то, что он разорвал помолвку, и что она желает ему счастья и успешной работы в Книжном магазине. Моя двоюродная бабушка была чудесной волчицей, — рыдал волк, закрыв морду лапами.
— Селестен, мне так жаль! В этой истории так много несчастных зверей. Давайте поговорим и помиримся. Мы с вами можем сделать так, чтобы наши потомки не страдали так, как довелось страдать вам, мой друг, — прошептал Арчибальд, протягивая лапу волку. — Я хотел бы объяснить вам, что случилось, почему мой дед…
— Боюсь, я не так великодушен, как тётя Арабелла, — грубо оборвал его Селестен. — А теперь — УБИРАЙТЕСЬ! Уходите из моего магазина! УБИРАЙТЕСЬ, вы слышите? УБИРАЙТЕСЬ! Вам здесь больше нечего делать!
— Прошу вас, подумайте о молодом поколении, — простонал Арчибальд, крепко сжимая лапку Бартоломео и пятясь к выходу. — Ведь этот магазин — это их наследие. Прошу вас!
— Пока я остаюсь владельцем магазина, ни одна лиса не войдёт сюда и не попытается занять место волка! НИКОГДА!
В этот момент из дверей магазина прозвучал дрожащий старческий голос:
— Прости, парень, но пока что этот магазин тебе не принадлежит.
Свет, бьющий в глаза, позволял различить лишь величественный силуэт, появившийся в дверях. Он прошёл вперёд, и Бартоломео подумал, что за прошедшие годы волк мало изменился.
Неожиданный гость
— Дедушка?!..
— Здравствуй, как ты вырос, мой мальчик, — ответил волк, входя в магазин. — Ты очень изменился, я с трудом узнал тебя. И фартук тебе впору, как на тебя сшит!
Более шестидесяти лет Амбруаз не возвращался в Зелёный Бор, но сейчас его захлестнула волна эмоций, словно бы трагедия, изменившая всю его жизнь, произошла только что. Одна из причин, по которой он никогда не помышлял о возвращении, заключалась в том, что он до сих пор ощущал присутствие Арабеллы в Книжном магазине. Она была везде: в книжных полках, в фигурках птичек и белочек, которыми она украсила стеллажи и которые создавали у покупателей впечатление, что по вечерам, когда закрываются двери магазина и гаснут витрины, здесь пробуждается к жизни свой особенный мир. В изящном наклоне букв вывески над витриной, словно написанных руками фей. В полу, в стенах и, если открыть окно, повсюду вокруг магазина, в сердцах тех, кто знал её, и в мыслях тех, кто её оплакивал. Конечно, сегодня таких было гораздо меньше, ведь за прошедшие годы не стало многих, но имя Арабеллы навсегда осталось вписанным в каждую половицу Книжного магазина.
— Вы ведь Волк Амбруаз? — тихонько спросил Бартоломео, показывая волку пожелтевшую фотокарточку, которую он до сих пор держал в лапе.
— Да, это я, — ответил тот, ласково погладив малыша по голове. — Ты очень похож на твоего прадедушку Корнелия. В то время он был не выше вот этой стопки словарей. Ты любишь книги так же, как и он?
— Меня зовут Бартоломео. Что до книг — я их просто обожаю! Особенно приключения знаменитых лесных детективов! Я бы тоже хотел стать детективом, как Любознайка и Отмычкин!
— Мне тоже очень нравятся эти романы, и я уверен, что из тебя получится очень хороший детектив, Бартоломео. Никто не мог придумывать запутанные и таинственные сюжеты так, как Гонтран. А знаешь, я подсказал ему некоторые загадки, которые он включил в первые тома… Прошу прощения, по-моему, мы не знакомы, — добавил он, обращаясь к остальным присутствующим, ошеломлённым его неожиданным появлением.
— Добрый день, господин Волк. Я Арчибальд, внук Корнелия, а это мой отец Жерве. Мы оба прилагали все усилия, чтобы содержать в образцовом порядке Книжный магазин, созданный вами и моим дедом. Отец занимался этим в течение более тридцати лет, а я — последние десять. Бартоломео приходится мне племянником, а это мои друзья, Кроты Фердинанд и Руссо. Я очень рад познакомиться с вами.
— Корнелий, — выдохнул Амбруаз, как будто это имя, произнесённое вслух, могло сделать так, чтобы Корнелий оказался рядом. — Вы славно потрудились, Арчибальд, и вы тоже, Жерве. С ума можно сойти, сколько новых стеллажей появилось! Я не в силах представить себе, сколько писателей переступали этот порог, чтобы предложить вам свои рукописи, попытаться убедить и растрогать вас. Простите, меня так взволновал приход сюда! Я не думал, что когда-нибудь снова окажусь в этих стенах.
— И что ты тут делаешь? — резко окликнул его Селестен, стоявший, скрестив лапы на груди. — Я не видел тебя больше десяти лет!..
Спина Волка Амбруаза сгорбилась под тяжестью лет и горькой потери, на его шкуре были заметны следы многочисленных путешествий. Но если раны на его теле уже давно зарубцевались, те шрамы, которые остались на его сердце, не суждено было излечить. По складкам и проплешинам на его мехе, образовавшимся с течением времени, можно было понять, кем стал этот волк: зверем, который с трудом тащил груз своих сожалений.
— Я пришёл, потому что тревожился за тебя, Селестен, — ответил он, ставя на пол свой чемодан. — Мне написала твоя мать. Ты ушёл, ничего никому не сказав, и унёс с собой вещи Арабеллы, вот мать и испугалась, что ты наделаешь глупостей. В городе говорят правду? О том, что ты подстроил, чтобы семью Лис выгнали из магазина? Зачем ты это сделал?
— Тебя это не касается! — проворчал волк, вонзая когти в прилавок.
— Представь себе, касается, Селестен. Как следует из документа о праве собственности, который ты держишь
