Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1918—1945). Том первый - Иржи Маген
С а л о м е я. Поди сюда, дорогой Менахен, сядь подле меня на цоколь колонны — столбик к столбику! Ведь эта химера с разинутой пастью не укусит, правда же? Будь моим собеседником, даже наперсником, искренним, откровенным! Говори со мной без бахвальства, без утаек, без околичностей, и я тоже не буду хитрить, как лисенок, и показывать зубы, как волчонок. Сдается мне, ты — не обманщик, единственный в толпе придворных лицемеров и лжецов! Давай же немного побеседуем наедине. Ах, Менахен, мне так здесь тоскливо, что хоть беги! Так противно в этих стенах, среди вечно насупленных лиц, чудищ с облупившимися мордами… Мне страшно, я вся дрожу… Настоящее узилище, дьявольское логово!.. А ты как чувствуешь себя здесь?
М е н а х е н. Примерно так же, но что делать? Царская свита должна быть довольна, даже когда ее заставляют продираться сквозь тернии…
С а л о м е я. И это говоришь ты, верный слуга царя? Давно я, Менахен, заметила, как ты содрогаешься, мечешься, бьешься и увязаешь в колючих зарослях…
М е н а х е н. Ты полагаешь?
С а л о м е я. И все же ты не увязнешь, не застрянешь, хотя и приходишь в отчаяние. Вижу я и то, как ты хмуришься, негодуешь, перечишь, противишься царскому произволу. Ты был недоволен, когда царь составлял свой указ.
М е н а х е н. О, как много, принцесса, этих впивающихся в тело терниев, вонзающихся колючек, много! И колют они всех — направо и налево, виновного и безвинного, без разбору и оглядки… Но молодость — это радость! Зачем тебе из-за этого мучиться, принцесса? Порхай себе и впредь беспечным, счастливым мотыльком, веселой пташкой!
С а л о м е я. В этих терниях, в этой клетке?.. Не забывай, Менахен, молодость — это еще и стремление. И я стремлюсь, хочу узнать, почему мы скитаемся по всему царству, нигде не находя постоянного крова? В чем доподлинная причина, растолкуй!
М е н а х е н. О, жаль омрачать тенью твой ясный лик!..
С а л о м е я. Не льсти мне, Менахен! Я сильно изменилась…
М е н а х е н. Ты хочешь, чтоб я тебя не щадил, принцесса? Грубой рукой разорвал пряжу твоих весенних грез? Ничтоже сумняшеся лишил тебя радости сегодня и радужной надежды на будущее, отравив его нагромождением ужасов?.. Нет, на это у меня не хватит духа, быть столь жестоким я не могу. К тому же, как ты ни молода, разумения у тебя достанет, чтобы самой с легкостью разглядеть, понять причину. Да ты ее наверняка уже знаешь…
С а л о м е я. Боюсь, на совести у царя много всего… А какова была прежняя царица?
М е н а х е н. Не могу не отдать ей должного. Сущий ангел, принцесса, сущий ангел!
С а л о м е я. И все-таки царь ее отверг! Какой кошмар!.. А чем с тех пор стала для него моя мать?
М е н а х е н. Не обессудь, принцесса, но это не моего ума дело. Сама проникни, загляни в материнское сердце…
С а л о м е я. А моего отца, Менахен, ты знал?
М е н а х е н. Очень хорошо, принцесса. Богатый, но достойный человек…
С а л о м е я. И любящий отец!.. Думаю, что и муж — тоже. О, если б ты знал, как он радовался при виде меня! И я тоже. Мне его очень недостает, Менахен, очень. Мир без него опустел! Доколе мне жить без отца? О, Менахен, скажи, где он, где?
М е н а х е н. Если б я знал, дорогая принцесса!.. Увы…
С а л о м е я. Увижу ли я его еще когда-нибудь?.. Как мне хочется его увидеть!.. Буду молить бога, чтоб он вернул мне отца!..
М е н а х е н. Идут! Ох, эта охота!.. Возвращается царь с советниками!
С а л о м е я. Куда же ты, Менахен? Опять к тому обрыву? Не дам тебе ступить ни шагу, ты нужен мне здесь.
А б д а и М е л и т а возвращаются.
А б д а. Что это за сигнал, досточтимый Менахен?.. О чем он возвещает? О возвращении царя с охоты? Уже?
М е н а х е н. Да, царь возвращается.
М е л и т а. Ой, скорее в комнату, дорогая принцесса! Идем, идем!
А б д а. Идем! Ах, идем!.. Подумай о нас!.. Ведь нам не поздоровится…
С а л о м е я. Я уже сказала — бояться вам нечего, забыли вы, что ли? У меня хватит сил вас защитить.
Появляются И р о д и И р о д и а д а со с в и т о й.
И р о д.
Немного преждевременно с охоты
Вернулись мы, не правда ль, господа?
Вы к вечеру нас, верно, поджидали,
Когда светило скроется — дневной
Охотник золотистый. В эту пору
И нам вернуться надлежало в наш
Полночный замок, так ведь? Но случилась
Беда, которую из небольшой
Большою сделал наш испуг… Скажи мне,
Голубушка, прошла ли боль в ноге,
Не чувствуешь ли ты недомоганья?
И р о д и а д а.
О нет, мой царь! И даже вспоминать
Об этом незачем. Прошу — не надо…
И р о д.
Ну, слава богу!.. Ошалелый конь…
Он тут же поплатился за строптивость…
И р о д и а д а.
Жаль скакуна. И выучка, и стать,
И умница… А вместо ног — четыре
Упругих молнии, во весь опор
Прыжками поглощавшие пространство.
Дугою шея выгнута, мягка
И шелковиста грива под ладонью.
Снопами искры брызжут из ноздрей,
Звезда во лбу, что сумеречен, словно
Гнедой соперник ночи, и глаза —
Два звездчатые сполоха, ревниво
Свои лучи метнувшие к звезде…
Ах, как мне жаль!
И р о д.
Теперь уж ничего
Нельзя поделать… Не печалься! Руку
Подать мне соблаговоли!
Приближаются к дворцу.
С а л о м е я (сбегая с террасы).
О царь,
Отец мой милый, матушка-царица,
Добро пожаловать! Я всей душой
Своей отроческой вас привечаю.
Дозвольте руку вам поцеловать…
Я так без вас томилась, так скучала,
Что места не могла себе найти
В твердыни этой неприступной, втайне
Желая вам — простите мне мою
Корысть!.. кто упрекнет любовь за жажду
Доступными ей средствами привлечь
Все то, что ей принадлежит по праву? —
Желая вместо радостной удачи,
Которая привязывает нас, —
Нескладицы, которая отвадить,
Отбить охоту может, или даже
Беды — не странно ли, что из любви
Мы зла желаем? — но беды, конечно,
Серьезной лишь настолько, чтобы вас
Вернуть в объятья той, кому вы оба
Принадлежите, стало быть, — в мои!..
И вот вы здесь!..
И р о д.
Отрадно слышать эти,
Конечно же, из глубины души
Идущие слова…
И р о д и а д а.
